Неделька

Автор: Арлекин [Пн]

Он всё ещё жив.
Ещё два часа валяется в постели, потом встаёт, чистит зубы, завтракает, заваривает кофе.
Достаёт лист бумаги, ручку.
Пишет.
"Я прошёл не очень много, но уже вижу, что ни к чему не приближаюсь.
Зачем? Зачем мне всё это? Зачем мне куда-то идти? Не вижу никакого смысла...
Если б был, то, может...
Никого не виню. Прощайте. Простите"
Отложив ручку в сторону, встаёт из-за стола, подходит к телефону. Набирает номер.
- Да, здравствуйте, Сергей Петрович. Я сегодня на работу не приду. Нет, здоровье нормально. Так, личные проблемы. Ага. Ну, вы там справитесь? Ага. Ага. Да. Хорошо. Ну, там видно будет. Да, хорошо, до свидания.
Он вешает трубку. Обувает кеды, выходит из дома, идёт в аптеку.
- Димедрол есть? Дайте три упаковки.
Потом идёт в продуктовый.
- Бутылку водки. Нет. Ну... вон ту давайте, подешевле. Не палёная хоть?
- Не-ет, не-ее-ет...
- Ну смотрите. Вот загнусь - что потом?
- Да типун вам на язык!
Продавщица смеётся, он изучает этикетку. Убедившись, что водка наверняка палёная, расплачивается.
Выйдя из магазина, набирает номер знакомого по универу.
- Здоров. Есть у тебя? Ну, штучки три. Через сколько? А, ага. А где? Хорошо. Ну, давай.
Он возвращается домой, разувается. Ставит водку в холодильник. Димедрол остаётся лежать в кармане.
Несколько часов он лежит на полу, потом встречается со своим знакомым, и покупает у него амфетамин.
Возвращается домой.
Достаёт из холодильника литровую бутылку минералки. Открывает. Псшшш!!! Выливает минералку в раковину. Там же, над раковиной, аккуратно наливает в опустевшую пластиковую бутылку водку. Сверху добавляет воды из-под крана в пропорции 1:1. Туда же высыпает три грамма амфетамина. Тщательно взбалтывает смесь.
Кладёт на ладонь две таблетки димедрола, и запивает это бодягой из бутылки. Потом ещё две таблетки и ещё глоток. Он быстро принимает все тридцать таблеток. Допивает то, что осталось в бутылке.
Берёт со стола записку, которую подготовил ещё утром, ложится на пол, кладёт записку на грудь и закрывает глаза. В них быстро темнеет.
Небо начнёт темнеть ещё часа через четыре.

[Вт]

Он всё ещё жив.
Он встаёт с пола, вздыхает.
- О бли-и-и-ин!
Снимает через голову заблёванную рубашку, кидает её в грязное бельё.
У него очень болит голова и желудок. Невыносимо.
Он поднимает с пола вчерашнюю записку, перечитывает. Морщась от отвращения, рвёт её на кусочки и выбрасывает в форточку.
Пишет новую.
"Жить больно и противно!
В ЖОПУ ТАКУЮ ЖИЗНЬ!!!"
Кладёт записку на стол и ложится в постель.
Просыпается глубокой ночью, встаёт, подходит к окну. Распахивает форточку. Забирается на подоконник, встаёт в оконном проёме. Ночь. Темно. Тихо.
Он прыгает вниз.

[Ср]

Он всё ещё жив.
Раннее утро. Прохожих на улице ещё нет. Окна в его доме - все погашены.
У него болят ноги, спина и рёбра.
С трудом встаёт и идёт домой.
Переворачивает записку, которую вчера оставил на столе и пишет новый текст.
"Если и есть причины, по которым мне ещё рано умирать, то я о них не знаю. Зато я знаю причины, по которым мне уже пора. Всем пока"
Потом он залезает в постель и, постанывая от ноющих переломов, засыпает.
Его будит трель мобильника.
- Да? Нет, Сергей Петрович, сегодня тоже не выйду. Нет, никак, извините. Ну, за свой счёт потом оформите... Я же летом в отпуск не ходил, ну дайте вы мне возможность дела уладить! Ага. Да. До свидания.
Он снова засыпает.
Проснувшись, вынимает из розетки удлинитель и идёт во двор. Ночь. Темно. Тихо. Даже молодёжь разошлась по домам.
Один конец удлинителя завязывает на перекладине для сушки белья, на другом - делает петлю. Просовывает в петлю голову и расслабляет ноги. В глазах темнеет. Потом совсем темно.

[Чт]

Он всё ещё жив.
Во дворе никого нет. Окна в его доме - почти все погашены. Он лежит. Вокруг висят сохнущие простыни и майки.
"Наверное, зассал, да и вытащил голову", - догадывается он.
- Бля-я...
Он встаёт. Адски болит горло. Он развязывает узел на перекладине, сматывает удлинитель и идёт домой.
Выбрасывает старую записку в окно. Достаёт белый лист, пишет новую.
"ЕБИСЬ ОНО ВСЁ КОЛОМ!
Я ТАКОЙ ЛУЗЕР, ЧТО ОСТАЛОСЬ ТОЛЬКО ЗАБИТЬСЯ В КАКУЮ-НИБУДЬ ЩЕЛЬ И ПОДОХНУТЬ!
ЕСЛИ ТЫ ЭТО ЧИТАЕШЬ, ТО ЗНАЙ, ЧТО СИМ ПИСЬМОМ ПОСЫЛАЮ ТЕБЯ НА ХУЙ!!!
ЖРИТЕ КАЛ, МУДОЗВОНЫ!!!"
Перечитывает записку и улыбается. Улыбка отдаётся новой болью в горле, и искажается в гримасу.
Он залезает в постель, но заснуть не получается.
Звонит начальник.
- Да, Сергей Петрович. Вы знаете... на этой неделе никак. Да. Завтра тоже. Да. Ага. Сергей Петрович? ИДИТЕ В ЖОПУ!
Он бросает трубку и откидывается на спину с чувством глубокой удовлетворённости. Телефон снова звонит, но он не снимает трубку.
"Наверное, уволит", - думает он.
Ближе к ночи он выходит из дома, идёт на остановку. Темно. Шумно. Молодёжь бухает во дворах.
Он садится в автобус и едет до окраины. Долго шатается по переулкам и дворам в поисках приключений. Те находят его сами. Стайка быков просит у него сигарету, часы и мобильник. Он шлёт их на хуй.
Они удивлены. Переспрашивают, начиная закипать. Он снова их посылает. Видя, что гопники медленно начинают впадать в ярость, плюёт самому ближайшему на штаны и наотмашь бьёт его по щеке раскрытой ладонью, не переставая нагло ухмыляться, чем существенно ускоряет процесс.
Они пинают его тяжёлыми ботинками.
"Вот, вроде бы, и...". - Мысль в его угасающем сознании.

[Пт]

Он всё ещё жив.
Встаёт, окидывает взглядом незнакомые подворотни.
- Блин, ну это гониво какое-то просто!
Он в сердцах бьёт себя кулаком по бедру. Неожиданно это причиняет ему очень сильную боль.
Во рту очень мало зубов, один глаз не видит. Дышать больно, идти прямо - вообще не получается.
Он находит остановку. Ждёт автобус, сплёвывая под ноги кровь и зубную крошку.
Дома берёт ручку и вчерашнюю записку. Замарывает первую строчку и приписывает снизу новые.
"Только теперь я начинаю понимать, в каком идиотском мире мне приходится жить. Мой поступок прошу считать самым осмысленным действием на этой земле.
Счастливо оставаться, неудачники!"
Он смотрит на кровать. Встаёт из-за стола, чтобы лечь, но вдруг теряет сознание и падает на пол.
Его будит звонок в дверь. Он проползает в прихожую и орёт:
- Кто?
- Это я.
- Ты? М-м-м... Слушай, уходи, а?
- Что? Что это значит - "уходи"? Ты что этим хотел сказать?
- Ну, просто...
- Ты заявку отправил?
- Заявку? Да. Не знаю. Наверно.
- Отправил или нет?
- Ну отправил. Всё, уходи.
- Вот козёл.
Он ползёт обратно в комнату. Координация движений нарушена. Сознание то исчезает, то возвращается - последствия вчерашних побоев.
Неожиданно он блюёт кровью. В подсыхающей на полу лужице - комочки и уплотнения.
"Врача...", - думает он. А потом: "Хотя нет, ништяк же!"
Он надевает на голову целлофановый пакет и туго обматывает шею удлинителем. Пакет налипает на его лицо и раздувается вокруг головы шаром при каждом вдохе-выдохе.
"Кажется, воздух нигде не проходит...", - думает он, незаметно засыпая.

[Сб]

Он всё ещё жив.
Снимает с головы дырявый пакет.
"С-сука...", - только и думает он.
В глазах по-прежнему темно, и тело болит ещё сильнее.
Он садится за стол, пишет предсмертную записку.
"Если мне чего-то хочется, я могу убедить себя, что мне это не необходимо, и желание поутихнет. Но если мне чего-то не хочется, и, даже, если мне это необходимо - я этого сильнее хотеть не стану. Пока есть время, лучше поболтаем. А на пароходе я ещё вдоволь накатаюсь"
Он перестаёт писать, перечитывает.
- Бред.
"Мысли всё трудней связывать между собой", - связно думает он.
Он заносит ручку над головой и прицеливается ею себе в глаз.
- Та-ак, - бормочет он, решаясь, - чтоб наверняка...
Громко выдыхает и швыряет ручку в стену.
"Нет, я так не могу, - думает он. - Вот слабак".
Вдруг его распухшее полумёртвое лицо озаряет новая идея.
Отталкиваясь от стен, он пробирается в кухню. Находит вилку. Пыхтя и кряхтя, отгибает два средних зубца в сторону.
Крепко сжимая вилку в кулаке, забирается в ванну и включает воду. Посидев под струёй минутку и тщательно промокнув, ползёт к ближайшей розетке. Привалившись поудобнее к стене, зажмуривается и вставляет вилку в белый пятачок.
"Наконец-то!" - с удивлением думает он, глядя, как его побелевшие волосы осыпаются на пол.

[Вс]

Он всё ещё жив.
Обугленная чёрная рука так и стискивает вилку. Он чувствует во рту свой отлично прожаренный язык, лежащий среди выпавших зубов.
Медленно встаёт. В трусах неприятно хлюпает моча и фекальные массы.
Чисто ради интереса он подходит к зеркалу. Сначала удивляется, а потом разражается сиплым замогильным хохотом.
"Ну и уёбище! - думает он, продолжая хохотать. - Когда ж я уже сдохну?"
Звонит телефон. Ему не хочется прижимать трубку к уху, поэтому он включает громкую связь.
Комната наполняется её голосом.
- Не знаю, что у тебя за проблема, ну да ладно. Мне, если хочешь знать, плевать. И на тебя, и вообще... Просто хотела сказать: я проверяла твою почту, и... ты победил. Ты сейчас в состоянии это воспринять или как? Хотя мне, опять же, плевать. Да или нет - моё дело сказать. Ты победил! Твою работу выбрали! Комиссия была в восторге, и... короче, ты едешь в Сорбонну! В Сорбонский университет! Ты понимаешь? Чтобы зачитать там доклад о своей работе, и... Ну, поздравляю, короче. Хотя мне плевать. И... пошёл ты!
Комната наполняется короткими гудками.
Он доползает до ванны. Пробует воду пальчиком. Горячая. Кипяток уже почти сутки водопадом льётся через край и заливает квартиру.
"Видимо, соседи в отпуске", - думает он.
Он погружается в воду. Горячо только вначале. Потом его тело начинает вариться и теряет чувствительность.
"Хм... Комиссии понравилось... Доклад в Сорбонне... Ну надо же... - думает он, расковыривая артерии на запястье зубцами вилки, - Ну ладно... Завтра видно будет..."