Я попал в рай

Автор: ося фиглярский Зимка был вяткой, маленьким низкорослым жеребцом гнедой масти. Купаясь в речке с Сашкой, он фыркал от удовольствия и любовно косил глаза на своего маленького хозяина. Зимка старался выбрать место поудобнее, чтобы копыта не вязли в глинистом дне. Сашка дурачился, прыгал по мелководью и брызгал на Зимку водяными очередями. Зимка был счастлив. «Я попал в рай»,- думал он, склоняя морду и делая глоток чистой речной воды.
Вообще Зимку звали Зимогор, хотя для Сашки он всегда был только Зимкой. Прошлое не отпускало полуторагодовалого жеребца с грустными глазами, оно властвовало над ним в те минуты, когда он оставался один перед своей кормушкой в теплой конюшне. От кормушки пахло всеми запахами луга и хлебом, а перед Зимкиными глазами появлялась мама Весна и смотрела на него одобряюще, и чуть удивленно. Вставал туман, двери сами собой приоткрывались, и через проход Зимка видел серый северный лес своей маленькой родины.
В маленькой вятской деревушке, где родился Зимка, у него был другой хозяин, белобрысый Васька. Васька всегда ходил злой и угрюмый, но хотя и кричал на Зимку и его маму, никогда их не бил, и Зимка его любил. Ему было жалко Ваську, особенно с утра, когда тот приходил в колхозную конюшню, и свалив ему с мамой и другим лошадям в стойла вороха северного сена, подолгу сидел у входа и курил, глядя куда-то в сторону леса. Васька утром являлся всклокоченным, и от него так омерзительно пахло, что Зимка даже старался подолгу не дышать воздухом с его стороны. Потом Васька ненадолго уходил, а когда возвращался, то начинал кричать, отчего Зимка съеживался и прятался за мать. От Васьки уже пахло меньше, и иногда он ложился в сено и долго не вставал.
Сначала пришли за мамой Весной. Уже начало холодать, и Зимка все больше стал прижиматься по ночам к теплому боку матери. Пасмурным утром вместе с Васькой в конюшню зашли трое. Все были высокими, белозубыми, чернобородыми и страшными. Они накинули на Зимкину мать уздечку и куда-то ее увели. Мама Весна шла по проходу, слабо сопротивлялась и все время оглядывалась на сынишку, глядя на него влажным левым глазом. Васька был оживлен, Зимка впервые услышал, как он смеется, и маленький малыш заплакал от страха.
Три дня Васька приходил молчаливый, подолгу стоял возле Зимки и смотрел на него. Он стал странным и грустным, как-то впервые почесал Зимку за ухом, после чего резко развернулся и ушел.
Когда по ночам стало уже совсем холодно, пришли за Зимкой. Васька был опять оживлен и что-то весело рассказывал идущему рядом с ним аккуратному светловолосому мужчине, который Зимке одновременно понравился и навел жуть своим слишком прямо поставленным взглядом. На Зимку впервые накинули совершенно чистое приспособление из кожаных ремешков, и мужчина сказал: «Ну что, пошли, кулёма». И Зимка зашагал с ним к выходу.
Потом Зимка долго ехал в каком-то тесном фургоне. В фургоне было очень маленькое окошко, но Зимка всю дорогу смотрел в него на проплывающие мимо белые поля со стогами сена, на которые были надеты мохнатые шапки из снега. Из шапок торчали длинные тонкие деревья без веток и листьев.
Уже когда стемнело, Зимку вывели из фургона, и он сам зашел в маленькую, но очень теплую конюшню. Мужчина зажег свет, и Зимка увидел мальчика. Мальчик подошел к нему и на ладошке поднес к его губам какой-то белый камешек. Зимка понюхал камешек и отвернулся. Мужчина засмеялся, а мальчик положил камешек в кормушку и потрепал Зимку за ухо. Затем они о чем-то поговорили и ушли, погасив свет.
Утром Зимка дожевал весь оставленный ему в углу нового жилища клок сена, снова понюхал белый камешек, взял его губами, сразу проглотил и почувствовал, как сладко заныл язык. Потом жеребенок захотел пить, ткнулся в ведро и жадно выпил всю оставшуюся в нем с вечера воду.
Дни потекли интересно и разнообразно. Зимка сразу и беспрекословно подчинился Сашке, своему новому маленькому хозяину. Каждый день под вечер, когда уже начинало темнеть, Саша выводил Зимку на большой двор перед конюшней и отпускал по нему гулять. Зимке расчесали гриву, обтерли начисто сухой белой щеткой грязные бока, и Зимка очень удивлялся, глядя на свое отражение в замерзшей луже. Во дворе он сразу перезнакомился со всеми его обитателями. Большого и веселого пса Патрона он признал сразу. Иногда Патрон начинал приседать на задние лапы и играючи прыгать на Зимку, взлаивая своим симпатичным басом. Зимка игру принимал, наклонял морду и мотал гривой, отпугивая Патрона. Длинная грива развевалась на ветру, на нее падали снежинки, и Зимке было хорошо.
Кузьку и Марфу Зимка недолюбливал. Кузька был нахальный маленький кот, и однажды он прыгнул с крыши на спину Зимке, больно его оцарапав. Мамаша его Марфа ходила всегда надменная и властная. Патрон тоже их не любил, и Зимка был ему за это благодарен. Не любить кого-то вдвоем было легче.
Еще во дворе появлялась Сашина бабушка Клава, которая Зимке нравилась, от нее пахло мамой Весной, полузабытым и грустным детством. По ночам Зимка вздыхал и думал, что маму тоже где-то почистили, расчесали, и она стала красивой и веселой, какой была давным-давно. Ему становилось легко, и он быстро засыпал. Во сне он видел Каму, и как они с мамой неторопливо идут по лугу среди синих, красных, зеленых и еще каких-то очень чудных и затейливо-красивых цветов.
Стало теплее, и Зимку стали выпускать во двор все чаще, а однажды Сашка надел на него уздечку, и они вместе с его отцом, Николаем Сергеевичем, ушли к реке смотреть ледоход. Зимке было весело, он засматривался на деревянные дома, резные палисадники, проталины на лугу возле реки и на плывущие по небу белые и серые облака, похожие на мягкую щетку, которой Сашка чистил Зимке бока и шею.
Затем стало совсем тепло, и наступило лето. Сашка стал выпускать Зимку прямо с утра и на весь день, а однажды уселся на него верхом. Зимке это не понравилось, но он решил стерпеть, хотя пару раз и подпрыгнул. Но рядом стоял Сашкин отец, а его Зимка побаивался и даже в мыслях всегда называл Николаем Сергеевичем. Сашка стал садиться на Зимку каждое утро, и Зимка привык. Ему даже нравилось, когда они неторопливой рысью проходили по селу, и Зимка восторженно смотрел, как бегущий рядом Патрон отчаянно ревновал его к Сашке. Определенно, что на Патрона бы Сашка не сел никогда.
Сашкин отец исчезал куда-то рано утром и появлялся только поздним вечером, от него пахло лесом, смолой и еще чем-то, что Зимка не мог разобрать. Уезжал и приезжал Николай Сергеевич на красивой красной машине.
Зимка с Сашкой купались каждый день в речке, вечером бабушка Клава давала Зимке небольшой кусок одуряюще вкусного ржаного хлеба, и Зимке снились цветные сны про речку Каму и маму Весну.
Как-то раз Николай Сергеевич приехал домой грустный. Таким Зимка его еще не видел. Они долго о чем-то шепотом переговаривались с бабкой Клавдией, и бабка Клавдия заплакала. Зимке стало тревожно, но он отогнал от себя все плохие мысли. К нему подошел Саша и начал теребить ему гриву. Зимка уткнулся мордой в карман Сашкиной рубашки, и Сашка достал оттуда белый камешек. Зимка осторожно взял у него с ладони кусок рафинада и не заметил, как его проглотил.
На следующий день Сашка появился немного позднее. Зимка не придал этому никакого значения, хотя ему и стало немного не по себе. Они вышли на улицу, Зимка гулял возле обочины, а маленький хозяин сидел на лавочке и щелкал каким-то блестящим предметом, наводя его на жеребца. «Помотай головой»,- просил Саша. Зимка мотал. Мальчишка щелкал.
К дому подъехала черная машина. Из машины вышли трое и посмотрели на Зимку и Сашу. Но Зимке показалось, что они больше смотрели на его хозяина. Эти трое определенно не понравились Зимке. Он немного отвернул взгляд, склонил морду к траве и замер в ожидании. Внезапное чувство необъяснимой тревоги охватило его, и Зимка задрожал мелкой дрожью.
Один из вышедших из машины, с некрасивой верхней губой, подошел к Сашке, схватил его за руку и потянул. Сашка ему что-то сказал, и те двое, которые стояли чуть поодаль, злыми голосами резко ответили мальчику. Губастый стал тянуть Сашку, и Зимка впервые увидел в глазах мальчика слезы и страх. Зимка оцепенело глядел, как губастый тащит мальчишку к машине, и вдруг его что-то подтолкнуло. Он громко заржал и большим прыжком подскочил к губастому. Двое стоявших возле него отскочили в сторону, но губастый не выпускал мальчишку, а только зло осклабился и оглянулся по сторонам. Зимка еще раз заржал, неожиданно для себя развернулся и махнул задним левым копытом. Раздался звук, похожий на тот, когда Зимка входил с обрыва в речку, чтобы искупаться и попить воды.
«Сука»,- сказал губастый, и упал на бок в траву, выпустив Сашку из рук. Зимка уже успел развернуться и мелко дрожал, глядя на него расширенными глазами. Краем левого глаза он увидел, как Сашка бежит к воротам. Откуда-то появилась бабушка Клавдия, схватила Сашку за руку, и они оба исчезли в глубине двора.
Губастый поднялся, зло сплюнул и прыгнул в машину. Остальные двое уже были там. Зимка продолжал на них смотреть и дрожать. Машина взревела, но немного отъехав, вдруг остановилась. Из нее выскочил губастый с какой-то железной штукой. Штука была продолговатая и блестящая.
«Откуда мог взяться гром?»- удивленно подумал Зимка, так как на небе не было ни облачка. В тот же миг что-то сильное толкнуло его в грудь, и Зимка упал, не удержавшись на передних ногах. Его будто прошили сотни и тысячи иголок. Зимке стало так больно, что он сжал глаза. Когда они разлепились, он в какой-то пелене увидел Сашку и его бабушку в конце огорода, среди картофельных рядов, бегущих к задней калитке, и попытался вскочить, но у него ничего не получилось. Тело стало тяжелым и каким-то липким. «Боже, как мне плохо»,- подумал Зимка и завалился на правый бок, тяжело храпя и пытаясь вдохнуть в себя побольше воздуха, тоже какого-то неприятно теплого и влажного.
Внезапно опустился белесый туман, и накрыл Зимку теплом и легкостью. Боль куда-то ушла, и Зимке стало хорошо. Из тумана вышла мама Весна и поцеловала Зимку губами в лоб.
«Здравствуй, сыночек»,- сказала мама.
«Я попал в рай»,- успел подумать Зимка.