Прокурор начинает сердиться. Часть 2. Глава 8.

Автор: мусор под шкапом ГЛАВА 8

Вечером того же дня после обильного ужина, приготовленного Анжеликой, сидя на диване, мы смотрели какой-то старый фильм из цикла “про милицию”. Советский детектив доставлял нам неописуемое удовольствие, так как воспринимался нами следователями, как фантастическая комедия, реальными в которой были лишь отутюженные кителя милиционеров и новенькие “шестерки” Жигулей. Все остальные “факты” будней “следователей уголовного розыска” (!) и доблестных участковых инспекторов были не более чем фарсом, с далекими от реальности обстоятельствами работы и художественным языком персонажей. Последние грустные улыбки вызвало у нас упоминание в титрах некого генерал-майора милиции, приглашенного в качестве консультанта для съемок фильма.
Последним удовольствием этого вечера стал телефонный звонок дежурного РУВД, радостно сообщившего об обнаружении на Гражданском проспекте трупа неизвестного мужчины с множественными ножевыми ранениями.
Уложив расстроенную любимую в постель, я поехал на очередной ночной осмотр места происшествия.

Эксперт-криминалист и медик меня опередили. И когда я прыгал через ямы, пробираясь от УАЗика по перекопанному двору, они с энтузиазмом вытаскивали за ноги труп из зарослей сирени.
- Эй, специалисты! - окликнул я знакомые лица. - Вы первоначальное положение трупа зафиксировали?
- Обижаешь, начальник! - ЭКОшник Юра посветил на меня фонариком. - Мы здесь уже пол часа. Когда приехали - еще светло было, так что я даже панорамку отснял.
- Где же Вы ездите, Владимир Анатольевич? - Грушкин с укоризной качал головой, глядя на меня.
- Это не я езжу, а меня... Что там за труп?
- Мужчина, около 45-ти лет, похож на БОМЖа, множественные колото- резаные раны груди, шеи, лица. Сейчас считать будем, - Георгий Геннадьевич надел очки.
- Ну что ж, начнем, - пошарив в густых сумерках, я обнаружил еще прочный ящик, на котором с комфортом устроился, положив дипломат на колени, и приступил к заполнению протокола осмотра места происшествия. Добрый водитель УАЗика включил ближний свет, и площадка работы стала более заметной.
- Люблю уличные трупы, работы меньше. Верно, Георгий Геннадьевич?
- Вам-то может быть. А мне - непочатый край! Мужик - то, как решето...
Осмотр закончился около полуночи. Кроме трупа с 20-ю ранениями нашли прерывистый след волочения, удаляющийся к ближайшей девятиэтажке, где и обрывался. От дома тело, по-видимому, некоторое время несли на руках. Оперов я так и не заметил, хотя, по словам участкового, который собственно и обнаружил труп, они были на месте, а потом, отправившись по следу волочения, скрылись за линией горизонта.

* * *

Вместо будильника меня поднял телефон.
- Дядя Володя? - голос начальника “убойного” отдела Андрея Коноводова я узнал сразу. - Мы твою “мокруху подняли” .
- Сколько время? - я таращился на немой будильник.
- Шесть утра. А ты, что спишь? Ну, ни фига себе! Мы всю ночь работаем, убийцу ищем, а ты спишь! Давай, собирайся, приезжай.
- Куда?
- К нам. Мы в 61-ом сидим.
- Господи, Андрей! Ты что, очумел? Пожар что ли? Я в девять в прокуратуре буду.
- А как же она? - Коноводов был явно расстроен.
- Кто “она”?!
- Ну, как же? Сергеева! Это же она мужа убила. Во всем созналась, кстати.
- Неужели? Ну-ну. А ты это оформил?
- То есть, “оформил”? А-а, ну, объяснения сняли, конечно.
- Ясно. Я смотрю, тебе заняться нечем. Энергия так и кипит. Значит, сделаем таким образом: пусть она сидит в 61-ом отделе, а я из дома к вам в 9 утра подъеду. А пока получите с нее чистосердечное признание или явку с повинной, как сами решите. У соседей объяснения взяли? Она его дома убила? Ну вот. Кто что слышал, видел... Никто не видел? Плохо. То есть на ее признаниях все? Ладно, там разберемся. Квартиру, где убила, установили? Поедем на осмотр, готовь к 9 машину. Пальцы у нее откатайте до моего приезда. Ну, все пока.
- Обожди, обожди! Ты же не сказал самого главного! “Вы молодцы, ребята!”
- Были бы молодцы, если бы в шесть утра не звонили. А так просто: «хорошие парни».
Распрощавшись с Коноводовым, я упал обратно в постель, досыпать законный час.

* * *

- Сергеева Нина Петровна? Садитесь. Я Ваш следователь.
Довольно некрасивая женщина средних лет устало опустилась на стул.
- Товарищ следователь, можно я иногда вставать буду, а то спина сильно болит?
- Спина болит? Почему? Вас били?
- Нет, нет, что Вы? Никто меня не бил. Просто когда тело мужа тащила, растянула что-то. Теперь болит, сил нет.
- Ясно... Я прочитал Ваше признание... Расскажите еще раз, но подробнее, - я приготовился писать протокол.
- Вчера вечером мы с мужем... То есть, с бывшим мужем поругались. Он стал меня душить на диване. А рядом ножик лежал. Я этим ножиком его и...
- Обождите, обождите... - женщина заметно волновалась, и ей нужна была помощь. - Давайте так, я буду спрашивать, а Вы отвечать. Хорошо? В каком году Вы вышли замуж?
- В восьмидесятом.
- Развелись?
- В 95-ом.
- Жили где после свадьбы?
- У меня двухкомнатная квартира была, осталась после родителей. Там с мужем и жили. А когда развелись, то разменяли на однокомнатную и комнату для мужа. У меня сын 15-ти лет. Вот мы с ним и жили в квартире. А муж свою комнату пропил и переселился к нам.
- Когда?
- В 97-ом году, кажется...
- И Вы его пустили?! Зачем?
- Не сразу пустила... Он почти полгода ходил, в дверь ломился. Даже милицию пару раз вызывала. Ну, а закончилось тем, что опять с нами стал жить.
- А развелись вы почему?
- Пил он сильно. Меня бил, сына. А как развелись, стал еще злее. Два раза двери ломал. Да, участковый знает, он у нас часто бывал.
- Понятно... Так, что же было вчера? Только подробнее.
- Я ужин приготовила около восьми. Он уже пьяный был, а тут еще добавил...
- Вы с ним пили?
- Да... Немного.
- Водку? Сколько грамм?
- Ну, я не знаю... Рюмку водки выпила, конечно.
- Вообще, как у Вас с алкоголем?
- Да, знаете... - Сергеева замялась. - В молодости-то я совсем не пила, а потом... Вы на меня не смотрите, что я такая... Это сейчас, а раньше симпатичная была. До болезни...
- Болели?
- Да. Типа оспы какая-то сыпь была на лице. Потом прошла, а рубцы остались. Смотреть страшно. Вот тогда и стала выпивать. Муж еще меня постоянно оскорблял... А я разве виновата?
- С какого года пьете?
- С 95-го.
- На учетах в ПНД и наркологическом диспансерах состоите?
- Нет. Я не состою. А муж был у нарколога. Ему после тюрьмы принудительное лечение назначили...
- После тюрьмы? За что же он сидел?
- За хулиганство. Побои. Я ж его и посадила. За год до развода избил меня сильно, руку сломал. Ему два года и дали...
- То есть Вы развелись с ним, когда он в тюрьме сидел?
- Да. А так бы он мне развод не дал. Он и бил-то меня, потому что ревновал. Сам так говорил, - в ее интонации была какая-то гордость, и мне стало понятно, почему она пустила мужа после развода и разъезда.

* * *

Вспомнилось давнее дело. Тоже убийство мужа женой. Вместе жили 27 лет. Вместе пили. Он ее бил постоянно, со дня свадьбы, и их “роман” закончился тем, что однажды супруг, случайно опрокинул сковородку и упал, поскользнувшись на пролитом масле, а жена, воспользовавшись ситуацией, забила его ногами. Удары наносила около получаса. Выместила всю боль за 27 лет. Когда я задал ей вопрос, почему она не развелась, женщина, удивленно посмотрев мне в глаза, откровенно сказала: “Любила я его, наверно, хотя человек плохой был”. Что это: загадочный характер русской женщины, страх перемен или безразличие к собственной жизни? Этого я никогда не понимал.

* * *

- Так... Выпили вместе. А сын где был?
- Он в ванной был. Ничего не видел и не слышал, - Сергеева почему-то сильно заволновалась.
- Почему, не слышал?
- Он в ванну с плеером залезает и лежит в воде, музыку слушает, - ухватившись за эту версию, она облегченно вздохнула. - Сын ничего не видел.
- Из-за чего возник скандал?
- Да как обычно... Где деньги? Почему прячешь?
- Какие деньги?
- Ну, я официально-то не работаю, а так подрабатываю у “черных” на рынке. Картошку продаю. А зарплату от мужа прячу в комнате... А то, он найдет и пропьет все сразу.
- Потом что было?
- Он стал ругаться, драться полез. Потащил меня с кухни в комнату, хотел заставить отдать деньги. Я картошку на кухне чистила, так с этим ножом и пошла за ним. Вернее, он меня за руку в комнату тащил. Ну вот... В комнате он меня ударил по лицу, я упала на спину на диван. А он набросился сверху и стал душить...
- Куда Вы нанесли первый удар?
- Я не помню. Знаете, все как в тумане было. Я отмахнуться хотела от него. А в руках нож... Когда очнулась, он на мне лежит, весь в крови.
- Нож куда дели?
- В окно выбросила. Мы ж на первом этаже живем. Кусты под окном, вот туда и выбросила.
- А труп... То есть тело, зачем вытащили на улицу?
- Не знаю... Не хотела, чтобы меня нашли.
- Сын помогал тащить?
- Нет, нет, нет. Он так в ванной и был. Вышел, когда я с улицы вернулась. Спросил, где отец, я ему все и рассказала.
- Как Вы тело несли?
- Я его через окно на улицу выбросила, а на улице то волоком, то на себе дотащила до каких-то кустов.
- Вас кто-нибудь видел?
- Не думаю. Уже темно было.
- Ясно. Так, встаньте-ка. Дайте, я Вас осмотрю...
На футболке Сергеевой виднелось небольшие бурые пятна. Под ногтями кровь тоже должна была быть... Стоп!
- Сергеева! Я вот что-то не понял! Вы сказали, что лежали на спине, а он сверху. Так? Грудь у Вашего супруга вся в ранах. Знаете, сколько крови должно быть на Вашей одежде?
- Я не знаю... - Сергеева побледнела. - Как так вышло? А-а! Вспомнила! - лицо ее прояснилось. - Он не на мне лежал, а на полу, на спине. Я очнулась, а он на полу лежит, рядом с диваном. Да. Именно так и было.
- Ну, что ж... - я подозрительно посмотрел на женщину, от чего она быстро отвела глаза. - Значит, так в протокол и запишем.
Оформив протокол задержания, я изъял у Сергеевой ее футболку, и дал маникюрные ножницы, состричь ногти.
- А это зачем? - удивилась она.
- Под ногтями кровь обычно остается...
- А-а, ясно. Кровь будет, - она почему-то улыбнулась.

* * *

Полный плохих предчувствий и будоражащих душу сомнений, я позвонил Коноводову:
- Здорово, Андрей. Это Маркин...
- А-а, проснулся уже, дядя Володя? Ну что, допросил Сергееву? Все признала?
- Все-то все... Вы нож нашли?
- Нет еще. Мы ж в квартире были ночью, на улице темно уже было.
- Ну вот, сейчас и поедем искать. Я-то ведь квартиру еще не осматривал...
- Нет вопросов. Машину сейчас организую.

* * *

Осматривая убогую обстановку однокомнатной “хрущевки”, я отметил про себя, что мне выпал тот редкий случай, когда место преступления и обнаружения трупа не совпадали.
В прокуратуру я увез целый ящик вещдоков. Паркетные половицы обильно были залиты запекшейся кровью. Кровь нашли также на подоконнике и на оконной раме снаружи. Забрали какую-то наволочку, о которую, видимо, вытирали окровавленные руки. Ножа ни в квартире, ни на улице так и не нашли, поэтому, по сложившейся традиции, я изъял из кухни все шесть ножей, имевшихся в наличии. Авось, какой-нибудь и будет с кровью и подойдет по размерам. Без орудия преступления любое дело выглядело неубедительно.

Сын Сергеевой уже ждал меня в прокуратуре. Он тихо сидел на стуле, низко опустив голову.
- Вы следователь Маркин? - он поспешно поднялся мне на встречу.
- Заходи, Сергей, - я открыл перед ним дверь кабинета. - Ну, рассказывай, как дело было.
- Я ничего не видел и не слышал. Мылся в ванной...
- С плеером? - усмехнулся я, и в упор взглянул пацану в глаза.
- Да... С плеером, - он опустил голову. - Потом мама пришла и сказал, что отца убила и унесла на улицу.
- Как ты к этому отнесся?
- Так ему и надо, гаду! - в глазах мальчишки вспыхнула ярость. - Он маму бил. Пьянствовал...
- Тебя тоже бил?
- Да. Довольно часто.
- В травмпункт обращался?
- Один раз было. Он меня с мамой сильно избил... Это давно было.
- Когда? Вспомни, пожалуйста...
- За год до развода, кажется. Его потом в тюрьму посадили.
- А он раньше мать бил?
- Да, конечно.
- Но, заявление в милицию она написала только тогда? Почему, как ты думаешь?
- Не знаю... Может потому, что он меня сильно избил. Мама меня всегда перед отцом защищала.
- Понятно... А почему у них были ссоры?
- Ну, отец надо мной все издевался. Говорил, что я слабый как девчонка, ни на что не гожусь. Я молчал, а мать меня защищала. Так часто было.
- И в этот раз? - я заметил, как парень дернулся.
- Не знаю. Я не слышал. Я в ванной мылся. Я ж говорил уже.
- Да, да, я помню... Ты помогал матери труп выносить? - опять пауза и растерянный взгляд.
- Нет. Я ж говорил, что когда вышел из ванной, она с улицы вернулась и все рассказала.
- Значит: ничего не видел, ничего не слышал? Так?
- Да. Так, - Сергеев грустно посмотрел на меня. - А что с мамой будет?
- Посадят в тюрьму за убийство.
- За что?! Он же сам напросился! Он сам виноват! - голос у парня задрожал.
- Напросился? Что ты имеешь в виду?
- Ну... Я это так сказал. Он маму постоянно бил... И вообще...
- Ладно. Прочти протокол. Где жить будешь?
- Там же, в квартире.
- Родственники у тебя есть?
- Есть тетя, сестра матери, но она в Новгородской области живет... А так никого.
- Давай ее адрес, телефон. Я свяжусь с ней. Заберет тебя к себе.
Получив от Сергея координаты тетушки, я долго сидел, глядя в окно на летающую над стоянкой банковских машин стаю ворон. Мысли у меня были самые невеселые.

* * *

Около шести в дверь постучали.
- Привет, дядя Володя, давно не виделись, - Коноводов улыбался, внимательно осматривая кабинет. - Хорошо устроился, кабинет большой, просторный.
- Да уж, не то, что в старом здании. Теперь как в офисе. Проходи, Андрей, садись.
- Нет уж, я лучше присяду... А мне больше на Кондратьевском нравилось. Бывало, привезешь человека, на дыру в стене покажешь и сообщишь по секрету, что вот, мол, подследственный общаться не захотел, вот и пострадал малость. Человек как шелковый становится. А теперь? И пугнуть нечем, и крюка в стене нет, опять же...
- Это вы у себя крюки в стены вбивайте. А здесь прокуратура, бумажные души сидят, протоколы пишут... Ты что зашел? Никак нож нашли?
- Да нет, не о ноже речь... Побазарить надо, дядя Володя, - Коноводов пристально смотрел на меня.
- Что такое, Андрей? Говори, не тяни.
“Вот оно!”, - мелькнуло в голове.
- Парень ты надежный, хоть и работаешь без году неделя... Но в органах, а особливо на опер работе, сразу человека видишь, кто говно, а кто нет. Поэтому, я не хочу тебе мозги трахать и в неведении держать... Да ты и сам, думаю, догадаться можешь и напортачить чего-нибудь по молодости. В общем, дело такое, дядя Володя: Сергеева убил сын, а баба на себя все взяла.
- Так я и думал! Так тебя и растак, Андрюха! Где ж ты раньше был?! Давай-ка, рассказывай подробно.
- В общем, взяли мы ее ночью. Стали общаться. Она все на себя сразу взяла. Чувствую я, что-то не клеится и в лоб ей вопрос: “Зачем пацана выгораживаешь?”. Она так и онемела, а потом и говорит: “Делайте что хотите, но сына не дам в убийство впутывать. Я убила, я тело спрятала, мне и сидеть, он не при чем. Если будите мальчика колоть, я в отказ пойду и скажу, что мужа убил собутыльник и будете его искать до конца жизни. А сын подтвердит, мы с ним обо всем уже договорились, поэтому и в милицию обращаться не стали”. Я, конечно, плевал на ее угрозы. Надо будет, дело сынку пришьем, и они расколются до самой задницы, но... Ты сам посуди: баба весь расклад дает, доказухи навалом. Мужик был говно - говном, у меня на него две распечатки по судимости и административки... Кстати, какую ты квалификацию даешь? Превышение обороны?
- Думаю, будет убийство в состоянии аффекта. Ранений очень много, все не глубокие. Плюс она на запамятывание ссылается. Ну и еще пара мелочей... Хотя окончательно только психиатры скажут: был аффект или нет.
- А какой там срок, по аффекту?
- До четырех лет.
- Ну вот. Это максимум! Да и то не получит. А если вы постараетесь, то и условно могут дать. И три зайца одним выстрелом будут убиты. У нас раскрытие, у тебя вагон доказухи, а пацану жизнь не сломаем. Из зоны сам знаешь, кем выходят... Ну как, согласен?
- Да я-то не против. Кроме того, мужика точно в аффекте замочили, вся картина... Только аффект у пацана был. Тип личности у него подходящий, тихий, но взрывной. А Сергеева - то согласится за сына сидеть? На суде не подведет? Не откажется от показаний?
- Нет. Это точно. Она баба крепкая. Я с ней об этом уже говорил. До конца пойдет, - Андрей внимательно смотрел на меня.
- Знаешь что, давай-ка к Антипову зайдем. Я на себя такую ответственность брать не могу...
Заместитель прокурора хмуро слушал доводы Коноводова, потом спросил мое мнение.
- Лично я не против, Александр Степанович. В этом деле закон и справедливость идут разными дорогами. Но меня беспокоят дальнейшие показания Сергеевой. Что б не отказалась только...
- Да не откажется она! Я отвечаю! - Коноводов аж привстал со стула.
- В общем, Андрей, мы так сделаем, - Антипов принял решение. - Первое: об этом разговоре никто знать не должен. Второе: делайте, как считаете нужным. И третье: если дело в суде посыплется, то у нас к тебе Андрей Александрович будут очень серьезные вопросы, да и ты, Володька, отгребешь по полной программе лично от меня. Поняли?
- Так точно, товарищ заместитель прокурора, - Коноводов встал из-за стола.
- Все. Свободны. И помните, ребята: если что случиться, я отмажусь, а вот вам не поздоровится. Идите.

Прощаясь, я протянул оперу руку:
- Ну что, Андрюха, пойдем по пути справедливости?
- Не впервой, - усмехнулся опер, крепко сжимая мою кисть.