Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Пустите даму!:: - Как Верка мою девственность сбереглаКак Верка мою девственность сбереглаАвтор: matv2hoda Верка сперла вареное яйцо и алюминиевые ложки. У нашей первой учительницы. Пока мы пили чай и беседовали, у Верки чесались руки. Она суетливо ерзала и подтягивала колготки. Причем колготки были под джинсами. Сильными пальцами Веерка защипывала джинсы вместе с колготками и короткими быстрыми движениями поддергивала вверх. Наблюдать ее возню было как-то неловко, и мы с Антониной Валерьяновной постоянно отводили глаза. Я узнала об очередной клептоманской выходке только в полутемном подъезде. Верка, краснея, предъявила трофеи. «Ты чо, дура? Ладно, на рынке или в магазе, а то у родной учительницы! Ничего святого!» - шипела я. Возвращать было неловко. Верка сунула яйцо в карман, а ложки в мою сумочку, и мы, повесив носы, поплелись на остановку. Хлюпал дождь и мы как-то тоже похлюпывали носами.В город мы приехали недавно. Взрослые и самостоятельные были всего пять дней. Прущая изо всего организма взрослость проявлялась у Верки самым неожиданным образом. Ладно бы просто пьянствовала, а то клептомания. Откуда что берется? Тумбочка в нашей комнате была набита карандашами, зажигалками, стаканами, дешевой тушью, жвачками, шнурками, сигаретами прима, заколками, резинками для волос и прочими богатствами. Всю эту добычу Верка тщательно оберегала. На остановке мы ждали пока из серого пасмурного далека материализуется оранжевый Икарус. Я вспоминала напутствия родных и соседей, про то, что в городе кругом одни маньяки. Поэтому девственниц почти нет. А таких, как мы, - наивных, глупых, деревенских, - сразу видно. Поэтому нас сразу хотят или обокрасть, или изнасиловать. Или и то, и другое. А у нас ведь девственность - единственная ценность. Алчные горожане покусятся и на нее, и на деньги, в трусы зашитые. Верка такой фигней не заморачивалась. Она в качалку ходила. Штангу там тягала. С пацанами нашими не дралась никогда, потому что они ее боялись. «Найдется мужик, полюбит меня и такой» - басила Верка, натягивая отутюженный мамой хрустящий джинсовый костюм и довольно оглядывая себя в зеркале. Уже на вокзале, перед отъездом она разлапистой рукой пригладила ежа на голове и, треснув меня по хрупкому позвоночнику, гаркнула: «Прорвемся, йопта!» Она вообще ничего не боялась. Ей как-то на Красной площади в Москве иностранка на ногу наступила. «Она мне – айм соу сори, - а я стою и ничо вспомнить не могу, чему нас англичанка дрючила, - сокрушалась подруга. – И все-таки я не оплошала! Она мне айм сори, а я ей – ван, чу, фри! Опа!» Такая вот гражданская смелость. И только один раз я увидела Верку плачущей. После выпускного. Мы тогда выпили бутылку молдавского сухого вина на двоих и отправились на дискотеку. Конечно, если бы мы не были такими пьяными, ничего бы не случилось. Но до дискотеки было далеко – четыре километра. А мы были изрядно расхрабрившись. Верка первая заприметила приближающееся облако пыли и выскочила на дорогу с криками «Сука! Стоять, бля!» Мотоциклетка притормозила с характерным визгом. За рулем сидел наш местный дурачок - Димон-упырь. Мы смотрели на упыря, а он смотрел одновременно в разные стороны и подергивал то головой, то рукой. Верка, пошатываясь, обошла драндулет, пнула ногой по колесу, подозрительно зыркнула на жестяное корыто с колесиками, присобаченное вместо коляски и решилась: - Давай, Димон, на дискач нам надо, подвези девушек, джентельмен. - Девки, да вы чо, у меня ж тормоза не работают! – заартачился дурачок. - Хуйня! – отрезала Верка и тут же скомандовала, - В седло! Пока я опасливо раскорячивалась в седле и пыталась приобнять Димона за тощий торс, Верка устраивалась поудобнее в «люльке». Одной рукой она вцепилась в доску, прибитую поверх корыта, другой взмахнула и проорала: «Ехай!» Мотик основательно прокашлялся, сделал несколько рывков и поехал по пыльным ухабам. Минут через десять драндулет, попердывая, въехал на площадку перед клубом. С трех сторон она заканчивалась живописным обрывом, четвертая ограничивалась культурным заведением, которое по бокам облизывали два узеньких заезда. На крыльце толпился подвыпивший молодняк. Верка издала бодрый приветственный матюг, и мы… благополучно промчались мимо, устремившись к краю площадки. У самого обрыва мотоциклет неловко вильнул и умудрился не свалиться. «Господи, у него же глаза в разные стороны смотрят, - думала я про дурочка, - а наши-то глаза где были? Свалимся – костей не соберем. Поминай, как звали». Я зажмурилась и еще крепче вцепилась в рубашонку Димона. Верка орала: «Тормози, блядина! Ноги вырву, спички вставлю, глаз на жопу натяну!» Мотик наворачивал круги, вернее квадраты по площадке, то и дело оказываясь в опасной близости от края обрыва. За нами с воплями бегала толпа. Наконец, издав полный боли скрип, драндулет резко тормознул. Димон-упырь катапультировался из седла и, пролетев несколько метров, приземлился в мягкую пыль. Руль мотоцикла впечатался в мою девичью память и в грудь, оставив два уродливых продолговатых синяка до самых подмышек. Верка была выброшена из корыта вместе с доской. Она сидела в песке, вцепившись в эту доску вытянутыми руками, уставившись в синюю стену клуба и молчала. «Веруня, - один из пацанов ласково потрогал Верку за бицепс, - ты деревяху-то отпусти». «Не могу» - сказала Верка и заплакала. Руку она потом все-таки отцепила, левую. И, размахивая правой, с зажатой в ней доской, долго Димона по площадке гоняла. Короче, обошлось. И встречные ветер Веркины слезы быстро осушил. Воспоминания прервал скрежет Икаруса, подъехавшего к остановке. Я устроилась на сиденье в самом хвосте, а Верка побежала к водителю – покупать билеты. И в этот момент рядом со мной сел Он. Маньяк. Я его сразу узнала по шляпе, очкам и перегару. Представился Володей. И разговаривал он вежливо, как и положено маньяку, заманивающему жертву. Пригласил к себе домой, смотреть репродукции картин в альбомах и пить вино при свечах. Я представила себе его дом, и как, пока я пью вино и осматриваюсь, маньяк Володя незаметно на цыпочках подкрадывается сзади и бьет меня по голове огромным фолиантом. А потом отнимает самое дорогое, то без чего ни один нормальный мужик меня замуж не возьмет. Напуганная страшными видениями, я зажмурилась и заверещала на весь автобус «Веееееерррркааааа-а-а-а-а-а!» Тут же со стороны водительской кабины послышался приближающийся топот и уханье. Маньяка она бить не стала. Просто опустила сверху кулак на его головной убор. Маньяк съежился в кресле. Из под смятой шляпы мы услышали громкий шепот: «Помогите». «Щас» - сказала Верка. Взяла маньяка Володю за шкварник и, сопроводив смачным матюком, выкинула в приветливо разъехавшиеся двери автобуса. Володя шлепнулся в лужу, а Верка на сиденье рядом со мной. Все будет нормалек. И даже лучше. С Веркой никуда не страшно: хоть в парк, хоть на дискотеку. И пусть она клептоманка и ругается матом. Зато она – настоящая подруга. Боевая. Теги:
-2 Комментарии
#0 13:54 28-08-2008не жрет животных, падаль
кто-то хочет фторую ершову? написано неплохо, но чота каг-то не увлекает сюжет... пол креатива вапще зарисофка про катание на моцыге. причем сам по себе сужет поездке не фпечатляет накалом... ну таг... ахуительно! рыдаю бляцъ! малаччага! Лидунчег и Юлька кантри-стайл. очень хорошо. сюжет бы еще какой нить. Ищи тему вообщем. Зачёт одназначно... «Пасть парву! Моргалы выколю! Всю жизнь на лекарства работать будешь! Сосиска! Редиска! ПЕТУХ... гамбургский...» (с) все хорошо... кроме бессмысленного и беспощадного бапскова кретинизьма... за что "маньяка" угандошили, девоньки?... концовка не порадовала. даработать бы. 3+ Жывенько но дейсвительно бессюжетно... весело, но слух режет не дамское чтиво)) последнее время стало модно выглядеть хрупкой утонченностью на фоне громоподобной быдло-подружки. нихуя, однако, не весело. никак ниочем. А что подразумевает авторша под определением "самое дорогое, то без чего ни один нормальный мужик меня замуж не возьмет"(с)? Приданное или всё таки сиське? полбанки пива С чего вы взяли, что если рассказ пишется от первого лица,он непременно автобиографичен? Вот с чего? Есть такое понятие "литературный герой", прискорбно если вы не знаете или запамятовали. Поясняю, рассказ не обо мне, Вера - вымышленный персонаж, у которого, правда, есть реальный прототип, но этот прототип моей подругой не являлся никогда. Я - не хрупкая особа. Самое дорогое для литературнй героини - девственность, йопта. весело :) скука Последние два комента особо порадовали. Буду стараццо Читабельный девишник.Сюжет токка во времени здорово прыгает.То подружки в деревне я так понял, то городе,потом опять воспомнания о бодибилдинге,а конец мотоциклетный.Тебя што мужинег отвлекал стуками фдверь? римантасс не, пафосные смски слал. гавно Верка классная. Действительно, настоящий друг. И не страшно с ней и не скучно. matv2hoda, да будет Вам уж кокетничать. после откровений-то. я, конечно, могу прогнуться в реверансе, что мой коммент был обращен к тексту и героине. но не считаю нужным. суть-то не меняет. даже в просто фантазии, куда там бедной Верке до подружки допрыгнуть.. разве что охранницей, ну или прислугой там. и еще: "хрупкая особа" и "хрупкая утонченность" не совсем одно и то же. так.. для общего развития. Еше свежачок Жил в одном царстве очень богатый правитель. И имел, как всякий запредельно богатый человек, склонности к различным извращениям. Потому что все обычные он уже давным-давно купил и опробовал. Наскучила ему обыденность. Любил он молодых девушек одаривать подарками.... Первый раз я была у Дани в комнате, ещё в тот период, когда у него и сестры всё шло к свадьбе, сестре моей подарено золотое колечко и лежало заявление в ЗАГС е, но они ( скорее всего из-за сестры) поссорились, Галя собрала дорожную сумку и уехала в город Харьков, где они вместе учились в художественном училище....
За пределами жадной тоски,
Что сжирает остатки от Сэлфа, Плавно я, всем хуям вопреки, Новой пешкой иду в королеву. В Зазеркалии бархатном дна, Где Алиса расстелет осколки, Курит вейп наш ночной Сатана, Дым кольцуя в разбег некрологам.... Фасады лопнули.
В надрыве стены. Мы дружно хлопали, Вскрывая вены, И нервным датчиком Прозябших мыслей Ловили зайчиков На льду от виски. Стоим как вкопаны В Поток столбами. Все дружно схлопнуты В Его Канбане. На перестанице Закроем шторки.... Госпожа Джи бежала по набережной Хайланьпао, как его называют китайцы. Козырёк бейсболки защищал глаза от утреннего солнца, ступням в новых кроссовках JNBY было невероятно мягко, тёплый ветерок с реки забирался под майку — точь-в-точь как шаловливые пальцы её ныне покойного мужа сорок лет назад на свидании в одном из парков Шанхая....
|