Морские записки и шахтёрские истории

Автор: Брат Леднёва Представляю на суд читателя записки моего брата морского волка Леднёва В.Н. Кто-то скажет, что это сплошной парафин. С другой стороны, никто из нас с Вами, уважаемые читатели, не ходил в дальнее плаванье. Посему, отнесёмся с пониманием к творчеству бывалого моряка.

Пингвины.

Само страшное было у берегов Антарктики. Мы, как бывалые моряки, вышли на берег на поиски поибаца. Баб, там , естественно, хуй прасцышь. Есть на станциях конечно тёлки, но сплошные норвежки, а это почитай Ахтунг, такие ёбла у них стрёмные. В итоге наш боцман придумал затею - ебать пингвинов. Ну мы и пошли на поиски этих гордых птиц. Я сам отъебал 15 штук. Скажу честно, очко пингвина это лучше чем пизда, хотя сказано: лучше нет влагалища, чем очко товарища. Но очко пингвина даже получше очка товарища! Вот какая штука, братцы. Матросики наши матросили обычных пингвинов, а мы с капитаном и боцманом только королевских.
Так вот, драма произошла во время похолодания, когда у капитана пипирка примёрзла к очку пингвина. Нам пришлось эту парочку тащить на судно, и в кубркие мы полимали пиписку капитана горячим чаем. А пингвина потом убили и съели на ужин, под весёлый хохот и удальские рассказы бывалых морских волков.
Ещё в Антарктике я первый раз попробовал ледяную клизму. Берёшь сосулю что побольше и вправляешь себе в анал. Там сосуля тает и образует некое количество воды. Тогда заправляешь ещё одну сосулю, и так пока не почувствуешь, что кишечник песдец лопаеца. В этот момент зовёшь юнгу, юнга подставляет открытый рот твоему зовущему ректуму - ит туда хууууууйййййййааааааакккккккк струю воды с гамном. Юнга всё глотает, конечно. Вот такая забава.

Мышонок

Ой, как же я забыл Вам рассказать про то как мы коку Яшке в анус мыша засунули. Такая потеха была!. А произошло это около Гренландии, мы как раз перевозили туда резиновые сапоги и консервы. Погода стояла скажем прямо не фонтан, штормило сильно и мы никак не могли встать на рейд. А тут кто-то поймал мышонка и принёс его коку Яшке. Тот шутки не понял и сказал – в жопу этого мышонка. Ну мы так и поступили. Яшка брыкался, вырывался, сокращал очко, но мы вставили ему расширитель (боцман Кирилл Васильевич соорудил наскоро из резинового сапога), а потом запустили мышонка. Погиб там мышонок, задохнулся от фекалий. Потом кок его два дня высирал. Мы останки мышонка (что нашли) все из какашечек вынули и похоронили его по всем морским обычаям – выкинули за борт на хуй.

Суоми

Порт Котка в Финляндии огромен. Одна из главных достопримечательностей порта это конечно же местный гей-клуб, куда мы ходили всей командой. Особенно любил это заведение наш младший матрос А158. Как сойдём на берег Финляндии, так он нас сразу в этот клуб ведёт. Интересен факт, что он сначала любил посмотреть как другие совокупляются, при этом надрачивал свою пипирку, а после этого уже полноправно вступал в любовные игрища. Странно, вот А158 раньше говорил всем, что не любит лизать женщинам пизды. Но это-то и понятно. Ни одна пизда не сравнится с мужским сморщенным колечком ректума, а что-что, это он умел и любил. Он нам стабильно жопу лизал и в море, и на рейде и в кабаке портовом.
Словом, любили мы пацана, но и понятно это, кто ж ещё такого дауна полюбит? Жалели его матросики. Приласкали мы, значить А158, а он нам отплатил неблагодарностью – сбежал с любовником в Гамбурге, но то и понятно, там пидоров много.

…легкий бриз и кричали чайки…

Мой первый опыт внедрения члена в мужскую попу датируется 13 апреля 1967 года. Стояли мы тогда у берегов Мексики. Жарища вокруг, неибаца, ну мы тогда молоды были совсем, тела юные да поджарые. Словом, разделись, и легли на палубу позагорать. Я лёг на живот, чтоб спина немного подрумянилась. И только лёг, значить, как чуйствую чью-то руку в промежности. Я лежу, не двигаюсь, будто не замечаю, а тут этот кто-то (как потом оказалось наш кок Яша) начал мой сфинктер пальчиками прощупывать. Ну тут уж я не выдержал, встал на коленки и говорю, ну что же ты, глупыш, давай скорее вставляй..
Ну Яша долго не думая, вставил мне в жопу свой хер, что просто песдец. Вот такая вот история. Кстати, касаемо морского колорита – был лёгкий бриз и кричали чайки…

Про Сквозняка

Был у нас матросик Сквозняк. Мы его ласково звали Таней и ебали по очереди в камбузе. Сначала он строптивый был, вырывался, кричал, грозился дедушкой адмиралом, а потом привык, сам к матросикам по ночам в каюты заходил и очко подставлял. Вот такой был этот Сквозняк матрос. Его потом выпиздили с борта за кражу, а хотели на рее повесить, да пожалели…

Завтра в море

Всё было готово к очередному рейсу. Наш Волгобалт 1536 стоял уже на рейде с полной загрузкой и мы были готовы идти к порту назначения по ту сторону Атлантики. Наше судно было обычным линейным параходом-контейнеровозом, но нас мало интересовало содержимое контейнеров. Конечно, в контейнерах перевозили порой очень даже ценные вещи и товары, но за кражу могли отрубить руку, или, что хуже, скормить акулам.
И вот, пробили склянки, и меня охватило столь знакомое радостное возбуждение – завтра в море… Я опустил глаза и дал подзатыльник юнге со словами: «Заглатывай глубже, салага!». Юнга стал работать быстрее, помагая себе язычком. Я закатил глаза и кончил ему в рот.

Хуй не якорь..

Однажды наш старпом подцепил якорную болезнь. Словом, был у него нестояк. А всё происходило у берегов Гвинеи на рейде у порта Конакри. Мы были под завязку загружены бокситами и готовы были выйти к берегам Новороссийска, но судно было временно арестовано по обвинению в контрабанде живым товаром – дело в том, что под толстым слоем бокситов мы перевозили негров, пытающихся съебаться из Африки в цивилизованную Европу. Правда доезжали не все, так как часть нигеров умирала под тяжестью бокситов от нехватки воздуха.
А старпом тем временем сидел в лазарете и жаловался на нестояк. Наш корабельный врач решил проблему по своему – взял скальпель и отрезал старпому хуй со словами – хуй не якорь, браток.

Как мы с вахтенным пиздили квашенную капусту

Однажды наш кок объелся морских коньков и у него случилась диарея. Оккупировал он гальюн часа на два. А мы тем временем с нашим вахтенным решили капусткой квашеной разжица. Чтоб было чем спирт закусывать. Проникли мы с ним значить на камбуз, смотрим, а капусты-то и нет. Она обычно стояла в большой бочке прямо рядом с плитой. Мы всё обшарили, ну нигде капусты нет. Объявили, значить капитану – так мол и так, нет капусты. Стали всей командой искать – ведь не бывает такого, чтоб бачка исчезла сама по себе – всё ж инвентаризировано. Потом догадались! Взломали дверь в гальюн, а там кок Яшка сидит на очке, дрищет, а перед ним бочонок с капустой. Он одной рукой за край бочки держица, чтоб в очко не свалица, а другой капусту черпает и хавает. Мы его за это в гамно головой макнули пару раз, а оставшуюся капусту съели – не пропадать же товару.

Страшилка про мурзилку.

У нас на судне появился кот. Кто и при каких обстоятельствах назвал его мурзилкой никто толком не помнил, но это забавное прозвище сохранилось за ним до конца его дней. А прожил он недолго. Его порвал своим толстым хуем кок Яшка, когда пытался выибать котяру. Взал вот так вот, и разорвал…

Мой роман с Маней

Маню я встретил в Копенгагене. В тот день мы стояли на рейде и ждали погрузки. Я как обычно бывает в таких случаях сошёл на берег и пошёл в город в поисках приключений. Датчане странные люди, не понимают широты русской души. Я когда посрал около Русалочки, на меня как-то стали косо посматривать, но подойти испугались. Так вот, вижу, девушка в парке сидит на скамеечке и плачет. Я ей говорю, по-русски, конечно – ты чего дурёха плачешь? А она мне тоже по-руссски (я аж ахуел) – дядя, я вам минет сделаю, а вы меня с собой на родину заберите. Ну я девочку пожалел, взял с собой, но минетом дело не обошлось. Пришлось ей на камбузе посуду мыть и гальюны чистить.

Морская болезнь

Дело было в Шанхае. Борделей там много, а морячков заезжих ещё больше. Не хватало нам шлюх местных, и приходилось бродить по городу в поисках студенток и одиноких дамочек. Нашли мы как-то целую семью – Мать и три дочери. Матери лет 40, а дочерям 15, 17 и 19 лет. И все красотки. Мы их к себе на судно затащили и пялили их там несколько дней подряд. Ещё заставляли их лизать друг друга и предметы разные друг другу в анусы и песды вводить. В итоге заразили мы их морской болезнью.

Как мы пошутили над коком Яшкой.

Про кока Яшку Вы все уже наслышаны. Он был неплохим малым, если бы не одна черта – уж больно Яшка подрочить любил прилюдно. Стоим бывало на палубе по стойке смирно, идёт поднятие фланга, а Яшка разу хуй наружу и давай надрачивать. Сначала мы напрягались, потом привыкли. Палубу по любому салаги молодые драили и на пятна спермы было по хуй.

А теперь я поведаю Вам наши шахтёрские байки - они поинтересней морсикх будут.

В забой!

Я не моряк, как братишка мой, а горняк. В забой хожу, в запой хожу, туда хожу, сюда. Я тоже пишу рассказы, но всё больше про Кузбас. Вот отрывок.
Спускались мы в забой четвером. Уголёк звал к себе. Мы даже схаркивали угольком, слюна была чёрная-чёрная, что твоя смоль.
- Как бы метан не ёбнул.., сказал наш Бригадир Яшка. Он сам был из бывших моряков и вроде даже был коком.
В это время я почувствовал лёгкое возбуждение и мой член уже готов был выпрыгнуть из штанов.
- А что, мужики, давайте по быстренькому? сказал кучерявый Пашка Махаон. Мы переглянулись и быстро преступили к настоящей шахтёрской ебле прямо в спусковом лифте. Спускаца было ещё минут двадцать, но за это время мы вдоволь наебались в жопу и насосались чёрных шахтёрских хуёв.

На глубине.

Отбойный молоток готов был выпрыгнуть из рук от напряжения. Вокруг стояла пыль и дышалось очень трудно. Несмотря на это, Пашка Махаон самозабвенно предавался древнему пороку Онана. Я смотрел на него и понимал, что мы находимся на глубине полутора тысяч метров, а он вот так, запросто, способен вздрочнуть и получить удовольствие. Пересохшими губами я сказал: Пашка, отсоси мне..пожалуйста
И через минуту я стоял со спущенными штанами посреди забоя, а Пашка на коленях поглощал мой член, заглатывая его по самое горло..

Мысли о море.

Мы сидели около входа в шахту и попивали пиво. Бригадир Яшка травил морские истории. Очень мы любили послушать про его похождения, особенно истории, которые происходили с моим сводным братом Василием Николаевичем Леднёвым. Пашка Махаон начинал грезить морем, в особенности он мечтал о матросиках. У него в общаге все стены были обклеены фотографиями поджарых парней в тельниках. И однажды Пашка Махаон сбежал, как после мы узнали, он устроился юнгой на Волгобалт 1524 под начало моего братца. Пашка писал нам письма, где рассказывал, что Василий с ним обходиться хорошо, правда два раза в день приходиться отсасывать сначала у Василия, потом у Капитана. Потом его ебут в жопу всей командой, а уж после этого надо чистить гальюны. Он нам прислал фотографию – на ней изображён сам Пашка, стоящий раком, и Леднёв Василий Николаевич, жадно вставляющий свой фаллос в попу неопытному юнге…

Вот такие истории, дорогие друзья. Ждите продолжения.