4 Всадника Апокалипсиса

Автор: Унтер-офицерская вдова 1. (...рабыня навсегда останется Вашей)

Прекрасное сегодня утро, как по заказу: прохладное, но обещающее, с прозрачным небом, гладкой рекой и каким-то приятным ощущением общего спокойствия. Такое утро законно заявляет себя, как начало. Нового Дня, например. "Иногда то, что кажется тебе концом чего-то старого, на самом деле - начало чего-то нового", - сказали Вы вчера, Мастер, расстегивая маленьким, желтоватым и холодным ключом мой ошейник, я не снимала его четыре года.

И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырех животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри.
Я взглянул, и вот, конь белый, и на нем всадник, имеющий лук, и дан был ему венец; и вышел он как победоносный, и чтобы победить.

2. Сначала ничего более, чем посмотреть в окно - ах, прелестное утро! и собрать Необходимые вещи, а их довольно много, лучше складывать их во что-нибудь типа лукошка, в каждом лукошке - кошка, а Необходимые вещи надежно припрятаны от любопытных глаз, маленьких и больших, хотя что это я, у всех у нас большие глаза, это фамильное. Латунный пестик от антикварной ступки грузно плюхается на корзинкино дно, зажимы для сосков туда же, синяя шелковая ленточка ловко сворачивается петлей, рановато, стеклянный стаканчик с летящей птицей, черный кожаный ошейник, непривычно видеть его отдельно от собственной шеи - погладить пальцем, помурлыкать, можно и лизнуть, деревянная разделочная дощечка в форме эллипса, бусы искусственного жемчуга, всем вру, что натурального, а жемчужные серьги у меня уже в ушах, они настоящие, ух какие. Тяжелые. Кожаная лопатка - прыгай в корзинкино нутро, моя дорогая, витые и приятно толстенькие молочно-белые свечки, простые спички - зажигалки нету, а плетку? плетку? - забыла, ведь она скучает в помойке, на свалке, мстительно изгнанная, где там ещё, на мусоросжигательном заводе, превращена в пепел, развеяна над бледными полями Нечерноземья, символично.
Это всё уместить на пол, в ванную, хороший плиточный пол, коллекция называлась: итальянский дворик, все в терракотовах тонах. Тонах земли? Масло герани достать, соль для ванны, и вот эту мелкую картонную коробочку тоже. Пусть будет.
Пробежать на кухню, шампанское достать из холодильника, брют, естественно, коньяка налить в неконьячную рюмку и выпить прямо сейчас.
Переместиться в ванную, ничего не упустить бы, свечки расставить хаотично, но продуманно - сюда, сюда и сюда, и рядом.
Шампанское откупорить, женитьбу Фигаро не перечитывать, не время, право, право. Право.
Свечки зажечь, желто-рыжие язычки пламени, тут, тут, и тут.

И когда Он снял вторую печать, я слышал второе животное, говорящее: иди и смотри.
И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять мир с земли и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч.

3. Налить шампанское. Ошейник я не смогу надеть сама, не посмею, просто на него смотрю, легонько касаюсь пальцами, начало чего-то нового, сказали Вы. Но повязать синюю ленточку я имею право, она нежно обхватывает своим шелковым объятьем шею, красивый бантик, даже нарядно. Раздеться мне недолго, я до сих пор слоняюсь в веселенькой черно-белой пижаме, прочь шорты, прочь топик, встать на колени. Выпить шампанского, ещё. А то нагреется. Надо спешить. Вы никогда не разрешали мне выпивать более бокала вина, или рюмки водки, Мастер, а на пиво вообще наложили жесткое табу, сначала было нелегко, потому что я люблю пиво, но несколько ударов маленьким хлястиком по непослушным рукам здорово ориентируют мозги в нужном направлении. Смотрю в зеркало. Наверное, будет интересный шрам здесь, на плече, в форме причудливых крошечных пил: вчера Вы приложили сюда раскаленное лезвие ножа, один раз, потом второй, потом третий - поперек. "Сердце и Крест", такой рассказ О"Генри, причем тоже про клеймо, удивительно - надо было удалить татуировку с Вашим Именем и буквой "М", М как Мастер. "Какое неудобство, - пошутили Вы, - что нельзя это сделать нажатием клавиши Delete", я улыбнулась, рассмеяться не получилось.

И когда Он снял третью печать, я слышал третье животное, говорящее: иди и смотри. Я взглянул, и вот, конь вороной, и на нем всадник, имеющий меру в руке своей.

4. Подумала, что мечтаю о такой клавише. О такой кнопке Delete. Она бы мне пригодилась для многого. А ещё Restart - чтобы конец чего-то старого стал началом чего-то нового. Подползти на коленях к корзинке, поберебирать свои сокровища, зажимы для сосков, серебряные, Ваш бесценный подарок, Мастер, кокетливая и тонкая вещица, помните, Мастер, как Вы увлеклись чтением и забыли дать мне указание снять их с сосков? Более часа я пыталась быть послушной рабыней, и, как должно, выдерживать боль, меня скорее испугала потеря чувствительности, сабтропов я боялась, если честно, к тому же - Вас всегда восхищала моя грудь, тяжелая но упругая, попортить ее - как Вашу собственность - было бы необдуманно и даже преступно с моей стороны. Я сказала Вам. Когда зажимы были сняты Вашей рукой, то увидели мы совершенно нечеловеческий цвет сосков, красно-черный, я бы так его определила.
Подползти и выпить ещё. Ничего, ничего, не нагрелось пока. Не понимаю, что может казаться женщинам унизительного в нежных словах "ползать на коленях", часто звучит так: "Он хотел, чтобы я перед ним на коленях ползала" - произносится возмущенным, даже скандальным тоном, плебейство; подчинение - это привилегия, ползать перед Мастером на коленях - это поощрение, награда, и ее ещё надо заслужить, как и право носить ошейник, как и право носить татуировку с Его Именем. Вы лишили меня вчера этих прав, Мастер, Вы были бесконечно и незаслуженно добры, назвав меня идеальной рабыней, лучшей, что Вы имели, но я даже не сумела Вас отблагодарить должным образом, так как увидела несколько белых-белых, нестерпимо белых и даже на вид гладких листов бумаги, и знала я, что это за листы.

И когда Он снял четвертую печать, я слышал голос четвертого животного, говорящий: иди и смотри.
И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя смерть; и ад следовал за ним, и дана ему власть над четвертою частью земли – умерщвлять мечем и голодом, и мором и зверями земными.

5. Вытащить жемчужные бусы, каких применений Вы только не придумывали для вроде бы никчемной нитки с перламутровыми шариками, Мастер, иногда я кончала от одного вида жемчугов в Ваших руках, но сейчас не время, просто надену на шею, просто перекину на спину, должно быть, красиво - Вам всегда нравилось, "французский стиль", - одобряли Вы. Подписанным более четырех лет назад Контрактом были эти листы, белые-белые и так испугавшие меня, потому что чего же мне ещё бояться? чего же мне ещё опасаться, как не сожжения Его в обширной хрустальной пепельнице, с отколотым небольшим кусочком в центре, и это было сделано вчера моим Мастером, и обсуждению не подлежит.
Я кричала и плакала с выключенным звуком, заламывала в мольбе руки с отсутствующим изображением, не смея выказывать неугодных Мастеру чувств: как же я, что же я, куда же я, ведь четыре года только с Ним, только при Нем, только для Него, меня нет, меня нет, меня нет, есть только Его рабыня, только такое неактивное приложение, без Мастера не запускается, Господи, ну пожалей меня, ну сотвори Чудо, прошу Тебя. Очень. Очень. Очень: пусть черный прах в пепельнице соберется обратно в бумагу, белую и гладкую, пусть тавро в виде креста из пилок на плече моем сотрется с легкостью большим пальцем, обнажив возлюбленный затейливый росчерк, пусть ошейник, кожаный и черный, вернется на осиротевшую шею и надежно застегнется, чтоб уже более никогда, никогда...не расстегиваться...

И когда Он снял пятую печать, я увидел под жертвенником души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели.
И возопили они громким голосом, говоря: доколе, Владыка святый и истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу ?

6. "Боль - это инструмент, - говорили Вы часто, - и как любым инструментом, ею надо уметь пользоваться, учиться пользоваться. Абсурдно представить баяниста-любителя перед окулярами мощного электоронного микроскопа, а гастарбайтера в шапочке-пидараске у электронного коллайдера, однако самый последний кореец-собакоед считает себя вправе взять в руки плетку и поорудовать ей".
Плетка... С плетки мы начинали, Мастер, пятнадцать ударов, двадцать пять, пятьдесят... Больше пятидесяти я обычно не выдерживала, редкие случаи, глубочайший сабспейс, вспоминать об этом больно - нет, не телу. Вы любили со мной разговаривать, не каждый Мастер снизойдет до многочасовых бесед с рабыней, но Вы - это же не каждый Мастер... Я даже позволяла себе резюмировать, подводить какие-то итоги, делать выводы: "Мы раскачиваем качели. Если представить их в покое строго на оси ординат, или игрек. Влево, в минус - это негатив, все плохо, ещё хуже, ужасно, инферно, вправо - позитив, хорошо, отлично, блаженство, рай, рай. Чем сильнее раскачивать качели, тем ближе мы можем очутиться по шкале наслаждений к раю, встретиться на набесах, но для этого нужно побывать - как можно дальше! - и слева, и слева, как можно левее, в большом и огромном минусе. Вот здесь великолепно и работает боль. Как инструмент."
Ничего нового, кстати. Ничего нового, истязать плоть для тех или иных целей придумано многие тысячи лет назад, мы обсуждали это с Вами миллион раз, на прогулках, я сзади на шаг, так принято, ладно, ладно, это уже за предельно больно - воспоминания... Латунный пестик, отличная вещь, кожаная лопаточка - не оставляет следов, это удобно, конечно, но я любила свои синяки, ожоги, рассеченную кожу, тело хочет долго помнить о Любовном Свидании, разве нет? Мое послушно помнило долго.
Наполнить ванную. Включить воду, погорячее, масло герани, соль, невыразимо прекрасный аромат, вдохнуть поглубже. Великолепно. Я спокойна, абсолютно спокойна, и это не сеанс аутотренинга.

И даны были каждому из них одежды белые, и сказано им, чтобы они успокоились еще на малое время, пока и сотрудники их и братья их, которые будут убиты, как и они, дополнят число.

7. А я всегда спокойна, когда существует четкий план действий, четыре года планы для меня ваяли Вы, Мастер, и это были лучшие планы, какие может представить себе живущий, но я думала всю ночь, и полагаю, что сочинила тоже - неплохой.
Никаих снотворных и прочих таблеток для глотания, во-первых, их надо ещё достать, что займет какое-то время, а времени у меня как раз и нет, а во-вторых - тут полно нюансов, выпил излишне много - стошнит, недостаточно - просто уснешь и проспишь пару суток, дилетанство. Никаких повешаний, Боже мой, это обмочившееся паскудство с высунутым фиолетовым языком ведь придется видеть Вам, Мастер, нет. Боли я не боюсь, хаха, так что единственное требование к процессу, сформулированное мною: чтобы это было КРАСИВО, и я естественным образом остановилась на вскрытии вен, дело за малым - все достойно оформить... Надо начинать.
Аккуратно возложить груди, левую и правую, на деревянную разделочную дощечку в форме эллипса, еле умещаются, у меня красивая и большая грудь, Мастер, правда? взять из маленькой картонной коробочки новое лезвие, это для педикюра, превосходное немецкое качество Золинген, рраз - отрезать левый сосок, два - отрезать правый сосок

И когда Он снял шестую печать, я взглянул, и вот, произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь;

8. где у меня стеклянный стакан? с летящею птицею? птица Феникс? нет, не мой случай, положить туда - раз сосок, два сосок, плюх-плюх, может быть, Мастер захочет сделать украшение для себя, типа ожерелья, не знаю. Вообще-то совсем не уверена, но мне приятно так думать. Быстрее в ванную, а то улью здесь все кровищей

И звезды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным ветром, роняет незрелые смоквы свои;

9. хорошо как, тепло, дотянуться до шампанского, выпить прямо из горлышка, а что, очень даже симпатично так... Никаких писем я не писала, все это слишком банально, письма, пошлость какая, Мастер все поймет сам. Вообще, какие бывают недалекие люди, простите мне этот снобизм, Мастер, но кто же это додумался резать вены поперек руки??!! Вдоль, только вдоль, чтоб наверняка, и не заштопали в случае чего, не нужны нам "случаи чего", причем начинать надо с ведущей руки, вот если я правша - а я правша - то возьму сейчас новую бритвочку в левую руку, и так хорошшшшо порежу правую...Несколько раз, вдооооль, трииии-четыыыыре, теперь надо быстрее, кровь заливает кожу, видно плохо... Стало неожиданно темно, что это, просто темнеет в глазах? Всегда считала это словосочетание лишь фигурой речи. А зря.

И небо скрылось, свившись как свиток; и всякая гора и остров двинулись с мест своих;

10. а теперь тоже надо быстро-быстро, еще быстрее, аллегро, виво, престо, престо, престо, говорят, вскрытая рука мгновенно немеет, отказывается работать, давай, моя любезная правая, вот таааак, вот таааак, и ещё вот таааак. Хорошо. Больно? Да Вы шутите. Руки в воду. Закрыть глаза. Все на свете детки любят так прятаться: закроют ручками глазки, и уверены, что сделались незаметными. Я сейчас ручками уже не буду. Просто закрою. Поднимите мне веки. Нет, спасибо, это я шучу - не надо.

И цари земные и вельможи, и богатые и тысяченачальники и сильные, и всякий раб и всякий свободный скрылись в пещеры и в ущелья гор,
И говорят горам и камням: падите на нас и скройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца;

11. Иногда то, что кажется тебе концом чего-то старого, на самом деле - начало чего-то нового. Забавно, но скоро я узнаю, так ли это.
Простите меня, Мастер. Единственный раз я ослушалась Вас. Но у меня не было выбора - никакого.
...рабыня навсегда останется Вашей.

Ибо пришел великий день гнева Его, и кто может устоять?