Комок. (из новогодних детсадовских воспоминаний толстой девчонки)

Автор: Наумова Оксана автор Наумова Оксана
Помню, как усадив нас на маленькие стульчики, воспитательница стала раздавать роли в новогоднем утреннике. Голубоглазая Зойка с тонкими косичками, мама которой работала воспитательницей в соседней группе, была торжественно назначена Снегурочкой. Девчонки завистливо поглядели на раздувающуюся от гордости Зойку, но воспитательница утешила нас тем, что ролей в утреннике хватит всем. Затем девочкам раздали роли Снежных Королев, Снежинок и Золушек, а мальчикам роли Зайчиков, Медведей и Звездочетов. Все стали обсуждать свои будущие костюмчики, хвастаться, у кого есть голова медведя, или настоящая волшебная палочка. Почему-то воспитательница обошла вниманием только меня и толстого Толика, и мы недоуменно поглядывали то на нее, то друг на друга. Не выдержав, мы подошли к ней, и удивленно спросили, какие же роли в новогоднем спектакле мы будем играть? Воспитательница долго и рассеянно смотрела в окно, потом на нас и, наконец, вынесла вердикт.
Вечером, дома, когда мама и бабушка уселись перед телевизором, я торжественно объявила им, что мне нужен новогодний костюм для утренника.
-Какой костюм?- Не отрываясь от фигурного катания спросила мама.- Снежинки или Снегурочки?
-Нет!- Бойко ответила я.- Быть Снежинкой может каждый! Я буду Комком!
-К-кем?- Уставились на меня родственники.
-Снежным комком!- Гордо сказала я и приняла величественную позу, подобающую столь важной новогодней фигуре.
В течение четырех дней мама с бабушкой лепили «комок» из старых простыней, сшивая их нитками. Но простыни закончились, и в ход пришлось пустить почти все имеющееся в доме белье.
-Когда же этот ребенок прекратит есть?- Сокрушалась мама, прострачивая простыни, которые медленно превращались в большой белый ком.
Костюм был готов накануне праздника. Но когда меня в него засунули, он оказался таким тяжелым, что постоянно сползал с меня на пол, прихватывая колготки. Мама не нашла ничего лучшего, чем прицепить его на папины полосатые подтяжки.
На утреннике я являла собой фееричное зрелище: огромный белый ком, сверху которого прилеплена белая, короткостриженная голова, по бокам горизонтально полу торчат руки, и крепится этот колосс на коротких, толстых, иксообразных ножках в белых колготах. На плечах у меня висели полосатые подтяжки с огромными хищными зажимами, бульдожьей хваткой вцепленные в белье.
Пожалуй, отличной компанией мне мог служить разве что толстый Толик, который изображал Спутник. Выглядел он очень похоже на меня, с той разницей, что на его нательном шаре, сделанном, в отличие от моего, из папье- маше,и покрашенного серебрянкой, была прикреплена проволока, изображающая Орбиту, на которой были налеплены мячики разных размеров. Видимо, Толик был большим спутником сразу нескольких маленьких планет. Костюм ему делала бабушка, которая, надо полагать, была не очень сильна в астрономии.
Дети уселись на свои маленькие стульчики вокруг елки, нам же с Толиком принесли две табуретки с кухни. Так мы и сидели на возвышении, как два глобуса- белый и серебряный, с торчащими по углам руками, в которые были зажаты новогодние подарки- кулечки с мандаринно- конфетной композицией.
В зале были выставлены так же стулья для родителей, которые со слезой умиления взирали на своих чад в сверкающих одеждах. Мои родители, натянув на меня новогодний наряд, предусмотрительно сдристнули, ссылаясь на занятость.
Пожалуй, все закончилось бы наименьшим позором, если бы в разгар праздника меня не позвали под елку отрабатывать угощение. Надо было прочесть стихотворение для Деда Мороза, у которого и так при виде меня глаза полезли на лоб.
-Ну давай, Комок,- сказал Дед Мороз и прыснул в усы.- Порадуй нас еще больше!
Я приняла театральную позу, выставив вперед одну из своих косолапых ног, протянула руку вперед и стала декламировать:
Были бы у елочки
Ножки,
Побежала бы она
По дорожке.
Заплясала бы она
Вместе с нами,
Застучала бы она
Каблучками!
Девочка я была артистичная, поэтому на этой мажорной ноте топнула ногой, изображая танцующую елочку. Мой «комок» колыхнулся вверх и , издав что-то вроде «ух!» проворно сполз на пол вместе с новыми колготками.
Дальнейшее помню смутно. Зал ржал, Дед Мороз ползал по полу и бился в конвульсиях, воспитательницы тоже ржали, поэтому никак не могли натянуть мой «комок» обратно на меня. Наконец они плюнули и отвели меня в раздевалку, где посоветовали переодеться.
Толик, посмотрев на мой бенефис, заплакал и отказался читать стишок, как ни уговаривала его бабушка.
«Тьфу ты, блин,- замотала я головой, сбрасывая старые воспоминания.- Может, неспроста я не люблю Новый Год?