Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Литература:: - ДесертДесертАвтор: Облом off Афанасий Федорович Дыня откинулся на спинке стула, снял массивные очки и помял лоснящуюся переносицу, подумав о том, что неплохо было бы и отобедать. По старчески покряхтев и почесав лысину, Дыня кривовато зевнул и, охнув, медленно поднялся.- Саша, я обедать! – крикнул Афанасий Федорович лаборанту и, прихватив из дубленки пахнущий кожей бумажник, вышел прочь. Идя по институтскому коридору и время от времени раскланиваясь с попадающимися по пути профессорами и доцентами, Дыня подумал, что сегодня он, даже не закусив, с утра принялся за работу, и теперь аппетит его ворочался под ложечкой подобно медведю-шатуну. На лестнице Дыня встретил доктора наук Ландышева и простоял с ним с четверть часа, обсуждая перипетии недавней защиты кандидатских. К концу обсуждения в животе у Афанасия Федоровича выразительно и красноречиво зажурчало, и Ландышев, понимающе моргнув своими выцветшими близорукими глазами, стал прощаться. Дыня покраснел и побежал вниз, в столовую. Несколько неуклюже лавируя меж студенческими столами и благосклонно отвечая на заискивающие приветствия молодых людей, Афанасий Федорович проследовал в преподавательский зал. Здесь, в отличие от студенческой трапезной, где скверно пахло кислыми щами, стоял аромат свежесваренного натурального кофе и сдобных булок с корицею. Дыня уселся на любимое место у окна, и на душе у него стало легко и привольно. Очень скоро ему принесли салат «мимоза», свеклу под майонезом с чесноком и грецкими орешками, суп с клецками и восхитительные макароны по-флотски с аппетитным поджаристым лучком. Афанасий Федорович кинулся на еду, мысленно побранив себя за то, что с утра ничего не ел. «Как это вредно для желудка», - думал он, поедая клецки. С обедом было покончено довольно быстро. Сонно отдуваясь и обмакнув рот салфеткой, Афанасий Федорович подумал, что сейчас неплохо соснуть пару часиков (что он непременно проделал бы дома), однако необходимо было взбодриться, и Дыня решил откушать кофею. Пройдя в небольшой симпатичный бар в глубине зала, Дыня заказал себе чашечку кофе (двойной заказывать не стал – давление стало пошаливать), а после уставился на подносы со сдобной снедью, выбирая жертву. - А вы возьмите пирожное-картошку, - улыбнулась девушка за стойкой, - они у нас свежайшие – только час тому назад привезли… - Пирожное, говорите? – Дыня полез в пиджак за бумажником, - что ж, Леночка, убедили: давайте! Леночка ловко подцепила лопаткой пирожное-картошку, таинственно лоснящуюся шоколадной глазурью в полумраке, и положила ее на блюдце. Умиротворенно прихлебывая ароматный кофе, Афанасий Федорович, поглядывал на пирожное-картошку. Помнится, супруга его в молодые годы частенько баловала Дыню таким лакомством. Однако в последнее время этого не случалось. «Постойте-ка, - поразился Дыня, - а ведь получается, что пирожное-картошку я не едал лет пять, а то и все шесть! Как летит время, боже мой…». Он решил, что все ж таки по такому случаю закажет еще чашечку кофе и уже за нею и расправится с картошкою. Когда очередь дошла до второй чашки, Дыня обернул картошку салфеткой и поднес ко рту. Потом вдруг остановился, улыбнулся, взял пирожное другой рукой и разломил на две совершенно равные части. На месте слома одной из частей из приторной коричневатой массы торчали лапки и тельце довольно крупного таракана. Дыня, не поверив сначала глазам, трясущейся рукой надел пенсне и поднес половинку пирожного к самому лицу. Сомнений не оставалось никаких – в сердцевине пирожного покоился самый что ни на есть настоящий прусак. Ошеломленный, Афанасий Федорович, рассматривал таракана, чувствуя, как в желудке его медленно поднимается буря. В этот момент таракан слегка шевельнул одной из своих конечностей, а потом резко засеменил ими всеми. Выронив половинку пирожного, Дыня опрометью бросился вон из зала. Путь его лежал в туалет. Леночка, удивленно проводив глазами разрываемую спазмами фигуру Афанасия Федоровича, подцепила лопаткой пирожное-картошку и положила его на блюдце: «Берите еще, Алексей Ефремыч… Свеженькие, только с час как привезли…». ©2003 Облом off [J-z] Теги:
1 Комментарии
#0 11:29 20-02-2003Alex
хорошо. И какой же палец ты отхуйарил? :) <p>Хороший креатиффф. Малацца! Очень понравилось! Круто! очень жизненно гыгы оченна ахуитильна. даже абасрать нечева. Барыга, бля, и откуда ты это всё выдумываешь то?? <p> <p>Всегда нравится... давай следующее чё нить типа как про Пысовкину. Гыы... <p>Мальчику-с-Пальчик должно панравица... Классное гонево! <p>***обозвав свинью собакой - особенно смеялся А-ХА-ХА. Правильна нехуй атдилиацца ат калликтива. Праизвотственая тема, ептыть. <p>Весьма жыво. Пупкин правильно заметил , я почьти ничего себе не <p>отхуярил , оттащили вовремя , сухожилия на левой слехка <p>задел , радоволся потом , шта в армию не возьмут ... Очень понравилось, спасибо. нирвана Заебато! Ахуйеть ! Ебошь ! да, понравилось чото...такая бытовуха хорошо описаная... Еше свежачок вот если б мы были бессмертны,
то вымерли мы бы давно, поскольку бессмертные - жертвы, чья жизнь превратилась в говно. казалось бы, радуйся - вечен, и баб вечно юных еби но…как-то безрадостна печень, и хер не особо стоит. Чево тут поделать - не знаю, какая-то гложет вина - хоть вечно жена молодая, но как-то…привычна она.... Часть первая
"Две тени" Когда я себя забываю, В глубоком, неласковом сне В присутствии липкого рая, В кристалликах из монпансье В провалах, но сразу же взлётах, В сумбурных, невнятных речах Средь выжженных не огнеметом - Домах, закоулках, печах Средь незаселенных пространствий, Среди предвечерней тоски Вдали от электро всех станций, И хлада надгробной доски Я вижу.... День в нокаут отправила ночь,
тот лежал до пяти на Дворцовой, параллельно генштабу - подковой, и ему не спешили помочь. А потом, ухватившись за столп, окостылил закатом колонну и лиловый синяк Миллионной вдруг на Марсовом сделался желт - это день потащился к метро, мимо бронзы Барклая де Толли, за витрины цепляясь без воли, просто чтобы добраться домой, и лежать, не вставая, хотя… покурить бы в закат на балконе, удивляясь, как клодтовы кони на асфальте прилечь не... Люблю в одеяние мятом
Пройтись как последний пижон Не знатен я, и неопрятен, Не глуп, и невооружен Надевши любимую шапку Что вязана старой вдовой Иду я навроде как шавка По бровкам и по мостовой И в парки вхожу как во храмы И кланяюсь черным стволам Деревья мне папы и мамы Я их опасаюсь - не хам И скромно вокруг и лилейно Когда над Тамбовом рассвет И я согреваюсь портвейном И дымом плохих сигарет И тихо вот так отдыхаю От сытых воспитанных л... Пацифистким светилом согреты
До небес заливные луга Беззаботная девочка - лето В одуванчиков белых снегах Под откос — от сосны до калитки, Катит кубарем день — карапуз, Под навесом уснули улитки, В огороде надулся арбуз Тень от крыши.... |