Сноб, смог, саспэнс...сука, синопсис

Автор: Шева Еще раз выходить на улицу не хотелось.
Потому что именно сегодня он как-то особенно устал.
Но, — собаке ведь не объяснишь! Илья Леонидович, не переодеваясь, лишь снял свою тонкую металлическую оправу благородного золотистого цвета, поменял ее на домашние очки с роговыми дужками, пригладил седину висков, взял поводок и потащил Марту на улицу.
Дневной зной раскалил асфальт и, казалось, дышащему жаром воздуху даже приближающейся ночью не придет на смену иллюзорная прохлада. Трава в сквере, по которой, высунув язык, уныло брела Марта, тоже дышала жаром и пылью.
- Когда же закончится это издевательство природы над людьми? — с тоской подумал Илья Леонидович. И в сердцах интеллигентно добавил, — Йобаныйврот!
Память услужливо подбросила подходящее английское слово, — suspens. Неизвестность, неопределенность.
Еще с утра марево, стоящее над городом, а может, — это был смог, ввергало в уныние.
Вспомнил, что впереди проверка придуманного им для сегодняшнего практикума задания.
Синопсис на любое известное, классическое произведение, но: без упоминания имен героев, современный стеб на грани фола. И, конечно, должно быть смешно.

…Случайно, а может, и не случайно, последним синопсисом оказалась работа Ольги.
Оленьки, как про себя он ее называл.

Действие разворачивается на фоне сложной социально-политической обстановки в дореволюционный период. Призрак еще не бродит по Европе. Скрывается в опере, ептыть.
Главный герой, далее — ГГ, — пролетарий.
Не умственного труда, конечно. Попал в столицу из глубинки. Но благодаря усердию и прилежанию заслуженно занял престижную должность, говоря современным языком, менеджера по хозчасти в солидном и уважаемом доме.
О крутом, но справедливом нраве ГГ говорит, например, такой факт: «…даже петухи при нем не смели драться, а то увидит, тотчас схватит за ноги, повертит раз десять на воздухе колесом и бросит врозь».
Синопсис облика и фэйса ГГ примерно таков: сажень в плечах, кровь с молоком.
Плюс ГГ обладает таким редким качеством, как немногословие. Не балаболит лишнего, короче. Да и вообще практически рот не раскрывает.
Между ним и некоей девушкой из работающих там же пробегает искра.
Но из-за того, что ГГ явно не вписывается в привычный образ лизоблюда, а его порядочность и чистота помыслов возбуждают только неприкрытую зависть и сквернословие коллег, против ГГ возникает заговор.
И когда его под надуманным предлогом отправляют в местную командировку, в результате хитросплетенной интриги девушка ГГ таки оказывается в руках негодяев.
Надо отдать должное, ГГ стоически переживает свалившееся на него несчастье. Опять же — если невеста ушла к другому, еще неизвестно, кому повезло.
Вскоре после пропажи суженой ГГ находит нового закадычного приятеля. Души в нем не чает и даже делит с ним свой кров. Вот такой правильный пацан. Не-не, все без ахтунга, и не думайте!
Но, сука, попадается приятель ГГ один раз на глаза хозяйке, да непопадя, не врубаясь, что это главная бандерша, ненароком посылает ту. Аллегорически, конечно, но все же.
Скандал-с.
Далее дружок ГГ трагически погибает. При странных обстоятельствах. Причем ГГ чувствует, что он тоже, пусть и косвенно, причастен к гибели друга, и, обливаясь слезами, оплакивает кончину товарища.
Хотя здесь автору явно надо было бы усилить посыл к читателю, углубить психоанализ причинно-следственной цепочки: кто? зачем? почему? кому выгодно? где в этот момент был Березовский?
И не в силах более находиться там, где все напоминает ему о безвременно ушедшем друге, Макар Нагульнов…тьфу, — конечно же, ГГ, возвращается в свой колхоз, тьфу, — конечно же, в свою деревеньку. Ибо, хоть и взопрели озимые, но впереди — битва за урожай!
ГГ возглавляет процесс и забывает напрочь неудавшийся столичный experience, а если конкретнее, забивает на сраную городскую мягкотелость, а вкупе с ней, и на зоофилию.
Кремень мужик.

…-Ай да дивчина! Вот молодчина! — подумал Илья Леонидович о своей любимице, — Не только хороша, а и умом остра!
И допил пиво, которым любил баловаться во время просмотра студенческих работ.
Вторую бутылку пива Илья Леонидович выпил за монитором компьютера. Решив перед сном «повтыкать» на одном литературном сайте.
Вынужденный в силу специфики профессии быть крайне внимательным, щепетильным и, даже, осторожным с текстами, которые выходили из под «его пера», на этом «хулиганском» сайте он отдыхал душой.
Абсолютно неожиданные сюжетные ходы, филигрань строчек отдельных авторов и даже мат-перемат буквально завораживали его своей смелостью.
Илья Леонидович посидел за компьютером с полчаса, и решил удалиться на боковую.
Спал хорошо, крепко. Наверное, похрапывал, но самому-то — неслышно. Лишь под утро приснилась странная хрень.

…На столе из студенческих работ осталась одна.
И, — случайно, или не случайно, это оказалась работа Оленьки.

События происходят — дцать лет назад.
ГГ — самый что ни на есть пролетарий. Чмошный, правда. Попал в Москву из ебеней.
По ходу почти не разговаривает. Молчун, ептыть. Да и вообще, нос дерет.
За гордыню коллектив скотного двора, так условно назовем офис ГГ, где он въебывает охранником и главным по хозчасти, его недолюбливает.
О том, что ГГ ебанутый по полной программе, свидетельствует хотя бы то, что «…даже петухи при нем не смели драться, а то увидит, тотчас схватит за ноги, повертит раз десять на воздухе колесом и бросит врозь».
Сноб-снобом, но природа берет свое, — ебаться-то хочется. Находит он телочку. Там же, бегает по офису, жопой крутит. Но к этой же телочке подкатывает яйца один пидорас, местный гламурный распиздяй и синяк.
На беду нашего героя, пидорок успел отлизать у хозяйки заведения, поэтому его шансы присунуть как бы поболе. И когда ГГ под предлогом, — «пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что» отсылают в местную командировку, пидорасина таки берет «свое».
Узнав о подлянке, ГГ, как нормальный пацан, пересиливает себя, и, наоборот, демонстрирует окружающей межпухе, что ему все похуй.
Более того, вскоре находит себе нового дружбана.
Появление этого персонажа, — гораздо моложе и как бы это сказать, — хлипче, что-ли, сначала вызывает напряг, — не ахтунг ли это?
Хотя дальнейшие события и показывают, что мы ошибались, но отношения ГГ и его приятеля носят действительно странноватый характер. Какие-то все время муси-пуси. Вроде, как не мужики. Тьфу, прости, Господи!
Предполагая измену, директриса скотного двора в приказном порядке заставляет ГГ расстаться с его дружбаном, — Ваша дружба, дескать, херово влияет на производственные показатели!
ГГ, вместо того, чтобы въебать хуем по столу и закричать неистово, — Что, суки, делаете, волки позорные?! А помеж глаз?! — какое-то время жует сопли, затем, «весь в печали» прощается с дружком.
Причем, скажем безпизды, хуйово они расстаются. Некрасиво, я бы сказал. Почему-то возникает чувство, что дружбе, — пиздец безвозвратный!
И затем этот мудило возвращается в родные пенаты, то бишь, ебеня.
По прочтении у недоуменного читателя, конечно же, возникает законный вопрос, — Так в чем же правда, брат?!
Непонятка. Опять же, тема ебли нераскрыта.

…Оленька! Как ты могла такое написать?! — в ужасе воскликнул Илья Леонидович и бросил листки на пол.
Вдруг откуда ни возьмись, появилась Оленька. Она опустилась на четвереньки, и грациозно покачивая ягодицами, начала собирать листки с пола. Подол ее короткого платьца поднялся сзади, обнажая две тугие половинки и волнующий факт отсутствия трусиков.
Тишину нарушало только постукивание по полу ее длинных, необрезаемых видно с детства длинных коготков. Прям как в толстовской Кыси, — отметил Илья Леонидович.
И тут, — бывает же в жизни такая непруха, Илья Леонидович…проснулся.
Ото сна остался только специфический стук, — это Марта прошлепала из кухни в прихожую к своей подстилке, стуча когтями лап.
Еще не придя в себя после сна, он ошарашенно взглянул на вздыбившуюся ниже живота простыню.
Сначала мелькнуло дурацкое из анекдота, — И чего стоим, кого ждем?
Затем почему-то возник голос трибуна революции, — Когда мой хуй как радиомачта топорщится, мне все равно, кто подо мной, — королева, или уборщица!
И Илья Леонидович вдруг пронзительно и абсолютно отчетливо понял, — А Оленьку-то надо ебать!
И злорадно подумал, — А не даст, — утоплю как Муму!