Гришка

Автор: Глупец Родившийся недоразвитым Гришка ничего в жизни так и не добился. Все детство провел в болезнях да страданиях. Поскольку жили небогато, на санатории и заграничные лекарства средств не хватало, особенно после смерти отца, поэтому лечение было пущено на самотек. В школе его постоянно притесняли одноклассники, поэтому школу он старался по мере возможности не посещать и как следствие ему добровольно принудительно предложили покинуть ее сразу после окончания четвертого класса, а в замену предложили интернат для отсталых. Правда сам интернат располагался далеко за городом, и никто его, разумеется, не посещал. В армии не взяли по состоянию здоровья. О личной жизни Гришка не догадывался, жил с матерью в небольшой полуподвальной каморке. Мать по ночам сторожила табачную фабрику, а по возвращению подметала дворы. Первое время убирала сама, но поскольку имела привычку выпивать, не всегда вовремя справлялась с поставленной задачей. Тут-то на смену и приходил Гришка. Худощавый, патлатый, с хищной физиономией вооружившись новой метлой, он выходил в центр двора и шумно начинал подметать. Почему всегда начинал с центра он не задумывался, начинал и все тут. Оденет, отцовы сапоги, на два размера больше, куртку его, сверху мамкин оранжевый жилет и метет себе изо всех сил. Вот и сегодня вышел на рассвете во всеоружии, поскольку вернувшаяся с работы мать разбила сложенное у стены стекло и сильно порезала руку.
Взрослые с ним не общались, дети постоянно смеялись и дразнили по-всякому. Те, что постарше обзывали жестче, но все больше в спину, Гришка то хоть и дурачок, но, в свои двадцать пять, мог запросто надавать по шее. Один раз, катаясь на стареньком велосипеде, он был подвержен граду камней, это выпивший молодняк из соседних дворов решил таким образом потешиться. Уворачиваясь, от увесистых снарядов Гришка не справился с управлением и на всем ходу врезался в стену дома, оставив на ней кровавый отпечаток и сломанный нос себе на память. А однажды наклонился в мусорный бак достать кем-то выброшенный почти новый ремень, но поскольку бак был пустой, все никак не дотягивался, пришлось свеситься полностью, болтая ногами снаружи. А кто-то быстро сообразил и ноги подтолкнул. Как только грохнулся Гришка на дно крышку сразу и захлопнули, подперев чем-то тяжелом. Так и просидел он несколько часов вонючем и абсолютно темном ящике, пока мамка не проснулась и не освободила. Сам он жутко стыдился звать на помощь. После этого случая, проверяя баки, он предусмотрительно осматривался по сторонам. Хотя все равно ему частенько доставалось от местных босяков. Вот, например, не далее чем пытался метлой достать котенка из-под дорогой иномарки, как сработала сигнализация. Мало того что мерзкий, писклявый звук разбудил весь двор и он наслушался в свой адрес так еще и хозяин машины, Ванька Машкин, бывший одноклассник, крепко надавал ему. В детстве они были закадычными друзьями, но после истории с интернатом дружба оборвалась, и Ванька завел привычку частенько поколачивать бывшего дружка.
Поэтому сегодня физиономию Гришки величаво украшал серьезный фонарь. Несмотря на воскресное утро двор постепенно оживал. Вот показался усатый очкарик с двумя лабрадорами, которые ничего не стесняясь, стали справлять нужду прямо у подъезда. Хозяин, вместо того чтобы одернуть осатаневших животин, присел на корточки и внимательно интересовался процессом. После этого сделал озабоченную мину и поволок ожиревших питомцев обратно в подъезд. Оставив на память две неприятного вида кучи. Гришка прекратил мести и, оглядываясь по сторонам, задумался, как это дело все убрать. Дверь подъезда резко открылась и из него выскочил вечно спешащий инженер-коротышка. Мелкими шажками он засеменил к машине, пробежался вокруг, внимательно ее осматривая, бросил неприветливый взгляд на Григория и резко выехал со двора, не закрывая за собой ворот. Гришка, вздохнув, глянул на кучи и вспомнил, что у них в каморке есть кусок фанеры, которым они с матерью закрывали разбитое детворой окно. Потом мать загуляла со стекольщиком и тот со всей широтой своей души стекло заменил. Жаль что расстались, хороший был мужик. Пьяным в драку не лез, а тихо посапывал в прихожей. Приносил заказы на дом, и ловко разрезая стекло на ровные, заранее начерченные куски, рассказывал смешные анекдоты. Гришка катался по полу, схватившись за живот, а мать, подперев голову, хмельно улыбалась. На память о нем остались несколько, сложенных в углу, неровных кусков стекла, о которые сегодня утром мать благополучно порезалась.
Гришка прислонил метлу к детской качели, направился в сторону свой каморки.
- Дворник — крик сверху одернул Григория. Он задрал голову, не понимая, откуда кричат
- Слепой что ли? – с 4 этажа на него смотрела заплывшая физиономия Ваньки Машкин. Судя по ночному визгу и громыханию музыки, он неплохо провел время. Оттого и видимо страдает сейчас.
- Ну, наконец-то, — Понимая, что замечен недовольно протянул Машкин – иди в семнадцатую, скажешь, чтобы колымагу свою убрали. Я выезжать сейчас буду. Давай, шевелись, потом дометешь.
Гришка хотел что-то возразить, но занавески на четвертом этаже задернулись. А вот так просто отказать Ваньке Гришка попросту боялся, особенно после вчерашнего синяка.
Но и в семнадцатую квартиру ему идти особо не хотелось. Там проживала склочная вдова, с бесцветными, вечно мокрыми глазами. За эти глаза дворовые босяки называли ее Пьеро. По утрам она отвозила на скромненькой машине свою рыжую дочь в детский сад и возвращалась досыпать. После обеда вновь выезжала со двора и возвращалась обычно за полночь, обязательно преграждая выезд кому-то из жильцов, и была вечно недовольна просьбами о перестановке автомобиля.
Гришка только потянулся к ручке подъездной двери, как та резко распахнулась и наружу выпорхнула ярко накрашенная фифа, в отвратительно красном свитере и рваных джинсах. Едва не столкнувшись с Гришкой, она брезгливо поджала ручки и растопырила тонкие пальцы, напоминая жутко дорогих и страшных кошек без шерсти. Григорий угрюмо попятился назад, пропуская девицу. Ойкнув девица прошмыгнув мимо, а уже во дворе расправив плечи и не спеша завиляла бедрами и громко цокая каблуками направилась к воротам. Дверь подъезда захлопнулась. Григорий поднялся на пятый этаж и позвонил в потертую дверь. Внутри квартиры явно слышали звонок, но открывать не торопились, несколько раз мелькнул свет в дверном глазке, что-то стукнуло, а хлопок межкомнатной двери дал понять что открывать не намерены, во всяком случае сейчас.
Гришка несколько минут простоял у двери, размышляя о том, что ему доложить Машкину. С одной стороны он сделал все как надо и не виноват в несознательности жильцов, с другой стороны зная сложный Ванькин нрав, ему становилось неуютно. С этими мыслями Григорий постепенно спустился вниз. Наверху громко открылась дверь и, насвистывая знакомую мелодию, по ступенькам кто-то поскакал. Задравши голову вверх Гришка увидел расфуфыренного Машкина. На нем был синий в тонкую полоску костюм. Белоснежные манжеты рубахи, украшенные большими золотистыми пуговицами, вызывающе мелькали в лестничном пролете.
Гришка торопливо выскочил из подъезда. Испугано оглядевшись по сторонам, он собирался броситься наутек, но уже было поздно, дверь раскрылась, и Ванька Машкин показался в проеме. Продолжая, лоснящимися губами высвистывать до боли знакомую Гришке мелодию он направился к машине, попутно пританцовывая и выстукивая эту же мелодию ботинками. Вдруг свист оборвался и Мышев, развернувшись на одной ноге, устремился к дворнику. Гришка оцепенел, бегал он не шибко, да и куда бежать-то, двор колодцем, ворота за Ванькой, а выговорить причину невозможности выезда он попросту не успеет. Так и застыл с открытым ртом. Неожиданно Ванькина нога, обутая в начищенный ботинок, сшитый из дорогой крепкой кожи, наступила в одну из куч, оставленных плохо воспитанными лабрадорами, и нелепо поехала в сторону. Ванька отчаянно замахал руками, пытаясь, ухватится за несуществующие поручни, плюхнулся во вторую кучу. Со звоном на асфальт выпали ключи. Несмотря на следом появившуюся вдову одетую в махровых халатик, и явно намеревающуюся переставить мешающую машину, Гришка рванул в сторону ворот. Пробегая мимо еще не пришедшего в себя одноклассника он, словно заправский футболист, пнул валяющееся рядом тугое портмоне. Оно коряво взмыло в воздухе, раскрылось и по всему двору разлетелись разноцветные купюры. Вдова довольно хмыкнула, а Гришка понесся прочь, улыбаясь и напевая про себя мелодию, которую только что насвистывал мерзкий Машкин. Так и бежал с сияющей улыбкой, вспоминая кинотеатр «Современник», в который они, будучи детьми, бегали с Ванькой. А перед показом картины всегда прокручивали любимый киножурнал «Ералаш», мелодию из которого Гришка и напевал уже в голос. И не бежал вовсе, а летел.