Ахиллесова пята (взрыв в экстазе) – to konkurz

Автор: Чхеидзе Заза В конторе фирмы название которой не имеет значения происходила не совсем приятная беседа.
Молодой Авель Стохов с окаменелым взором, сидел на канцелярском столе и был в отчаянии. Перед ним стоял раскрасневшийся от гнева отец.
-Ты вернешься в Луганск и попросишь руку Олеси как можно скорее. И запомни, забеременеть она должна прежде, чем состоится ежеквартальное общее совещание акционеров нашей компании по производству алюминия! Намотай себе на ус, что ее отец держатель восемьсот двадцати акций, которые оформлены на ее имя. Плюс твои сто восемьдесят и вы станете владельцами тысячи акций, после чего ты добьешься, ее согласия продать их братьям Тяжловым по номинальной стоимости, которую я подскажу. Мы им должны им и много, а тут еще есть шанс сорвать хорошие проценты с прибыли.
Абель тяжело поднялся – было неясно, собирается ли он уходить. Он знал, что возможно встретил свою ахиллесову пяту, так на эти акции были претенденты, посерьезней Тяжловых. На мгновение установилась тишина.
-Занятно, — продолжил отец в том же духе,- мне, конечно же, известно, что ты, будучи помолвлен, разъезжаешь по городу на «Рэндже» с этой блондинкой — кидалой из казино, и жмешься к ней будто слабоумный. Разве ты не понимаешь, что отцу Олеси ежедневно докладывают о том. Ты, ведешь себя не как представитель рода Стоховых и выпускник Гарварда, а будто простой еблан! Помни, будешь так продолжать, случиться то, что не должно случиться! Словом, завтра же лети в Луганск. Ты не против?
-Нет!
* * *
Последние лучи солнца перестали освещать сию сторону земного окоема. Дым от давно выкуренных сигар уж проветрился и сквозь непрозрачные шторы открытого окна в приемную офиса вместе со слегка прохладным, приятным ветерком проникал лёгкий аромат, то ли рыбного матлота, то ли тельного из судака. Комнату ласкающим светом освещало множество трепещущих язычков, равномерно разложенных низких плавающих свечей.
Олеся,- девушка с пленительно манящими глазами, цвета соляных болот, спадающими на загорелые плечи рыжими волосами в этот вечер была по-особому прекрасна. Она стояла у окна, слегка облокотившись на подоконник, наблюдая, как при полной луне плывут по белеющему небу облака — кучерявые бока и над берегом реки Лугань парят грузные, словно беременные дикие голуби.
Её мимолётные мысли нарушили тяжелые с ускорением приближающиеся шаги. Олеся цепенеет от предвкушения того, что сейчас он подойдет, и со всей нежностью будет целовать её в мочку уха, потом все ниже и ниже. Она же будет обнимать его одной рукой за шею и, едва касаясь губами, целовать его в гладко выбритую щёку…
Короткая остановка Абеля в прихожей дает ей повод немного развернуться, чтобы увидеть его краем глаза. Вот он уже так близко, что его тень почти коснулась ее, но в последний момент он резко сворачивает в туалет и она слышит как он долго, долго мочиться в напольный фаянсовый унитаз.
Приняв душ, уже через четверть часа, он делал с точностью так, как она и предполагала. Поцеловав Олесю в мочку уха, потом и ниже, он понес ее на руках к дивану.
Когда-то, в момент первого взгляда, между ними возникла сильная реакция химии интимной близости, которая до этого неоспоримо существовала в легком варианте. Может тогда она мысленно уже приняла этот шаг. Химия вожделения жгла разум, органически стимулируя каждую его часть. Когда он прикоснулся губами к её шее, их умы и сердца приобрели неразрывную связь, вернувшись в явь той встречи, того состоявшегося разговора, когда их взгляды впервые дали друг другу сигнал влечения. Он понимал, что влюбленность переросла в понимание необходимости взрыва нашедших друг друга невидимых взрывных компонентов. В эту же ночь, его тело претендовало именно на это…
Кончики их губ при соприкосновении рушились как заледеневшие вершины, а тёплые языки захватывали друг друга, предугадывая, что это всего лишь прелюдия. Держа руки на её тонкой талии, он сильнее прижал её к себе. Будучи не в силах больше ждать и наспех освободившись от рубашки, он умелыми движениями размотал ее от нарядов, как от искусно защищающей запретные территории тела колючей проволоки.
Внебрачной связью стонущей ночи, Абель умело сломал последние хрупкие баррикады её девичьего упрямства и страха перед сластью желания. Будто порхающим парусом на беспорядке океанских волн, он заполнил пустовавшие ножны её тела.
Когда страстное спиралеобразное движение, распрямило арку её спины, его ухо приняло первый тёплый воздух стона. Она сдавалась с каждым поворотом его тела и он, продолжая накачки, удерживал над ней контроль в жестоком клинче. За овалом опущенных плеч, резко выпрямляющейся и еще глубже выгибающейся спины, в такт, вздрагивали и ее бедра, страстно сжатые сильными мужскими пальцами, а молочно белые груди, беспорядочно прыгали по сторонам, сталкиваясь между собой. Отдавшись удовольствию и предугадывая предстоящий всеразрушающий взрыв сексуальной химии, при каждом толчке она с блуждающими, ничего не видящими глазами, нервно кусала губы, едва сдерживая рвущиеся из горла крики. Голова ее металась из стороны в сторону, разбрасывая по одеялу густые пряди распущенных волос, создавая причудливые орнаменты золотого на белом. И вдруг внезапно, будто растрачивающий себя во внутреннем зеркальном пространстве порожней тары невидимый свет, разлился и остался внутри неё, будто вибрирующим в жидкой плоти озёр прозрачным страхом, от которого её тело взяло единственный секретный глоток. Огромной тёмной бабочкой вырвавшейся из втиснутой глубоко во вселенную её чрева гусеницы, на мозаике её одиночества зародилась тень новой жизни...
Бесконечность страстной ночи, отозвалась им наставшим, непродолжительным мгновением святой тишины. Сильная ладонь Абеля, недавно страстно сжимавшая бедро, теперь нежно гладила лицо и голову, зарываясь в океане ее огненных волос. Сверкая в мерцающих отблесках свеч, по щеке Олеси катилась янтарная капелька пота…

Вдруг внезапный динамический удар страшной силы, взболтнул и зашатал верхнюю часть многоэтажного здания. Этот взрыв оказался столь же реальным, как и его сбывшаяся мечта. Окна и двери номеров вырвало с петель, телевизоры свалились с кронштейнов, оказавшиеся в номерах клиенты попадали с мраморных массажных лож. Души, умы, и тела, многих из них, не успев испугаться, соединились как магниты вечности для встречи лучшего мира. Олеся уцелела, от обрушившегося на них части бетонного блока так как была прикрыта крепким телом Абеля.
Его падающее в бездонную темноту сознание будто бы услышало эхо переживших голод и кровь революции предков… Потом он мчался, сидя верхом на высоком мятежном вороном, по мощённой камнем широкой площади с шашкой в руках и багровым флагом на груди, яростно крича: «Суки! Вы не сможете меня убить тут… Я хозяин своей судьбы» !