Зачет с оценкой

Автор: МихХ Внезапно проявившееся утро не принесло Мишке обычной беспричинной радости свойственной беззаботной молодости. Самочувствие более ярко выражалось, одним словом: «Ужасное». Тяжелая голова налилась тупой болью. Тошнило. Сухой колючий язык наждачной бумагой шершавил нёбо. Как мог, он затягивал пробуждение, панически боясь открыть глаза. Его затуманенное сознание, то проваливалось в небытие, то совсем отлетало в беспокойный, но сладкий сон.
Волнообразная смена состояний не могла длиться вечно и опрометчиво чуть приоткрывшаяся щелка между веками обожгла нестерпимым огнем. Вместе, с ранее заглушаемой темнотой, головной болью и тошнотой пришло осознание сложившегося положения.
Вначале молодого человека захватило, слегка затуманенное, воспоминание о вчерашнем бурно проведенном вечере. Затем резким беспокойством все заменило настоящее и будущее. Ни то, ни другое не оставляло никакой надежды на счастливый исход. Составление полной картины действительности из обрывков прошлого заняло какое-то время. Когда же яркий пейзаж действительности, словно пазил, для двухлеток благополучно составился, то первое чувство от всего этого, стремительно погнало Мишку в туалет.
Хватаясь за стены, нетвердой, но стремительной походкой он достиг санузла. Упав на колени возле белеющего в полумраке фаянсового унитаза, парень резко выбросил из себя все, что так радовало его вчера. Реакция организма была вполне закономерной. На смену физическим страданиям и душевной тоске пришло облегчение. Но через миг с невыносимым отчаянием горе-студент понял, что на назначенный, на сегодня зачет с оценкой по марксистско-ленинской этике он не попадет.
Дима и Мишка дружили с детства. В чем-то они были похожи. Вместе учились в школе. Обоих ещё курсантами отчислили из военного финансового училища. Мишку за неуспеваемость (ему попросту лень была учиться), а Диму — за пьянку.
Сейчас друзья состояли студентами второго курса Гомельского Государственного университета по специальности «Экономика и Социология труда». Во всем остальном они различались. А плюс, по законам физики, неминуемо притягивается к минусу. Вольно или невольно закончив с военной карьерой, товарищи умудрились восстановиться в, достаточно, престижном учебном заведение.
Попав на учебу с явным опозданием, они неожиданно оказались накануне зимней сессии, фактически ещё не приступая к занятиям. Конечно, кое-какие знания остались от военного училища. Там, от нечего делать приходилось учиться. Тем не менее, на честную сдачу рассчитывать не приходилось. Друзьям хотелось получить стипендию. Для чего экзамены требовалось выдержать без троек. Тупо зубрить по ночам страшно не хотелось. Оставалось давить на сочувствие.
Разумеется, они числились возвратившимися из рядов СА солдатами, что давало определенные льготы. Мишка позаимствовал у папаши обручальное кольцо и нацепив его на безымянный палец правой руки, изображал несчастного молодожена. Он везде выставлял правую руку на видное место и большим пальцем теребил золотой символ брака, таким нехитрым способом, акцентируя внимание преподавателей на своей тяжкой доле. Жалобное выражение глаз говорило о тяготах и лишениях так рано повзрослевшего и познавшего семейную жизнь студента. Дима, наоборот, изначально больше надеялся на свое обаяние и удачу. Но вскоре оценил затею друга и обзавелся собственным брачным атрибутом.
Их тактика оправдывала себя. Дело шло к стипендии на следующий семестр. Оставался последний и абсолютно формальный зачет, по совершенно бесполезному предмету — этике.
Студентам так и не удалось попасть ни на один урок по данному курсу. Преподаватель также являлся «черной лошадкой». По рассказам сокурсников он ставил «пятерки» всем, кто признавал белорусский язык, реально существующим. Но какой студент ради оценки не признает родным пусть даже китайский?
Каких-либо особых знаний после изучения курса марксистко-ленинской этики в школе и военном училище в голове Михаила не сохранилось. Только один яркий пример все время всплывал в сознании. Кого следует спасать первым из двух тонущих? Профессора, могущего дать стране великие открытия или бесполезного старика тянущего из государства пенсию. Необходимо было понять, что эти двое, с точки зрения марксистско-ленинской этики, равны. К кому быстрее спасающий доплывет, того и удача. Если конечно он захочет лезть в воду. Одним словом, очередное маразматическое вранье коммунистов.
С этим небогатым багажом знаний, но имея в своем распоряжении великий опыт действия двойных стандартов в период нахождения в октябрятской, пионерской, а затем и комсомольской организации, друзья политику партии и правительства понимали правильно. Они должны были просто прийти на экзамен. И все.
Шел тысяча девятьсот восемьдесят девятый год — год борьбы с алкоголизмом. Все, абсолютно все, являлось дефицитом. В очереди за спиртным могли убить. На стипендию в сорок рублей, выходило четыре бутылки водки. Страшные были времена.
Накануне вечером, выходя из университета, товарищи обратили внимание на волнующуюся толпу у винно-водочного магазина. Подойдя поближе, Дима указал другу на подъезжающий к входу в заведение грузовик.
- Смотри, завоз! — чувствуя шанс, взволнованным голосом, сказал он.
- И что делать будет? — спросил Мишка.
- Стоять и ждать, — с легким упреком произнес Димка.
- Держи перчатки, шапку и шарфик, а я пошел.
- Куда? — удивленно спросил товарища Мишка, принимая одежду.
- Сейчас грузчиков набирать будут. А потом разрешат без очереди взять, что унести смогут.
- Ладно,- нехотя согласился менее энергичный друг, уступая инициативу более смекалистому в этом деле товарищу.

И точно. Из дверей магазина, вышел подвыпивший грузчик. Вальяжно облокотившись о косяк двери, он выглядел настоящим хозяином жизни. Специально, слишком замедляя движения, он закурил и выпустив идеально ровное кольцо сизого дыма полушепотом сказал:
- Кто желает погреться?
Сигарета у него во рту, как то в мгновение оказалась зажеванной и ее дымок, поднимаясь вверх, заставлял работника физического труда, по-ленински лукаво щуриться. Зная о льготах добровольцам, очередь ринулась вперед. С легкостью оттеснив претендентов, ослабленных регулярным и чрезмерным употреблением «зеленого змия», Дима оказался вторым. Через секунду в его руках мелодично позванивая стеклом, оказался ящик с «живительной водой». Процесс разгрузки продолжался считанные минуты. Когда дверь опустошенного фургона, со щемящим душу визгом, закрылась, временных грузчиков пригласили в магазин за расчетом.
Резко выскочив из-за двери, Дима позвал друга внутрь. Когда не принимавший участия в разгрузке претендент на льготы оказался среди тяжело дышащих мужиков, те было возмутились. Но их урезонил совершенно, логически никак не оправдывающий такого поведения, ответ Мишкиного коллеги:
- Он мои вещи держал.
Странно, но присутствующие, быстро согласились. В легитимности действий молодого и нахального собрата более никто не сомневался. Скорее всего, счастливцы спешили получить свою долю.
Чего тут только не было! Казалось, машина по ошибке вместо обкомовского буфета заехала во всенародно доступный магазин.
Друзья выбрали две литровые бутылки венгерского вермута, две водки, четыре токайского и одну — советского шампанского. Если бы деньги позволяли, то лимит взятого добра, ограничился бы грузоподъемностью молодых людей. С величайшей гордостью и осторожностью, счастливые и вполне довольные собой они понесли добычу в двух картонных ящиках к Мишке на квартиру. Она находилась на расстоянии троллейбусной остановки от места событий.
Вообще-то, квартира не являлась местом постоянного проживания одного из бывших военных. Там жила его бабушка. Но ввиду частых недомоганий ей приходилось ночевать у сына. Так что однокомнатное помещение в основном пустовало и являлось штабом «тимуровского дуэта».
Уставшие соратники, обливаясь потом, расставляли драгоценные бутылки на кухне. Их радости не было границ. Кто жил в полумраке горбачевщины, может понять волнующее чувство приобретения дефицитного товара без очереди.
Полюбовавшись несколько мгновений неожиданным богатством, друзья переглянулись и поняли друг друга без слов. Мишка схватил пузатую бутылку золотистого вермута и лихо свернул ей алюминиевую головку. Дима моментально придвинул чашки и невольно сглотнул. Золотистая, терпко пахнущая полынью струя потекла в посуду, не совсем предназначенную для нее. Закуски не было никакой, но молодость не особенно огорчается такому несоответствию. За вермутом легко взялись за токайское. Дружеская беседа переходила на взаимное восхищение, а затем во всеохватывающее уважение.
Закусывали сигаретным дымом. В голове шумело, и кровь горячим потоком перемещалась в пока еще эластичных венах. Однокашникам было хорошо.
Слава богу, а может и на беду, но водку не открывали. Решили не повышать градус, а заполировать все шампанским. Спор зашел о праве на открытие бутылки. Чтобы не осложнять ситуацию, права первооткрывателя разыграли по жребию. Он выпал на Дмитрия.
Желая затянуть триумф, он перед торжественным открытием решил заглянуть в туалет. Проигравшему Мишке не особенно понравилась удача товарища. Воспользовавшись отсутствием триумфатора, он схватил и, с беззвучным демоническим хохотом, раструсил бутылку. Возвратившись, улыбающийся любимец фортуны, медленно принялся раскручивать железную сеточку. В надежде профессионально и эффектно, без потерь открыть игристое вино.
Внезапный выстрел и количество вылетевшей с неимоверной скоростью пены, заставили юного почитателя зеленого змия выронить из рук бутылку. Она не разбилась, но две трети содержимого зафиксировались вне стеклянной емкости. А именно на полу, стенах, на одежде сотоварищей и даже на потолке.
- Что-то я не понял юмора, — медленно и явно недоумевая, произнес неудавшийся мастер по безупречному открыванию шаманских вин.
- Когда в руках занимаются сексом мухи… — с сарказмом начав, не закончил пословицу наблюдатель.
- Какие мухи, я всегда так делаю, Надо чуть наклонить и все. А тут такое, — в недоумении оправдывался открыватель.
- Наверное, от перепада температур или растрясли при ходьбе, — изо всех сил стараясь не засмеяться, сформулировал свою версию Мишка. Она была вполне правдоподобной. Подозрений у Димки не возникло. Друзья с наслаждением допили то, что осталось от незапланированного взрыва. Липкость предметов и стен, после веселого происшествия еще долго удивляла разношерстных посетителей лихой квартиры.
Не унимающийся Михаил пытался склонить собутыльника к продолжению банкета. Имеющий на много больший рост и вес, Дима не так быстро пьянел и произнеся:
- Все хватит, завтра зачет, — пресек поползновения жаждущего приключений сподвижника. Вероятно, неумелое открытие шампанского заставило Диму задуматься над смыслом жизни.
Сделав вид, что смирился, тот произнес
-Ладно! Хватит, так хватит, время позднее. Давай спать.
Уставшие, после обильного возлияния, коллеги улеглись почивать.
Но не тот человек был Мишка, что бы так легко отказаться от задуманного в пьяном виде. Он хоть и имел половину крови еврейской, зато вторая половина досталось ему от подмосковных русских крестьян. Одна часть которых, пила запоем, другая умирала от пьянства, третьи страдали от кодирования, и как могли боролись с пагубной привычкой в современных условиях. В его затуманенном алкоголем мозгу возник и вскоре составился план действий.
Продолжить можно только в кабаке. Ближайший ресторан «Чараўніца» расположен в километре. Быстрым шагом за четверть часа дойду, — подумалось ему. То, что у жаждущего веселья студента совсем не было денег, ничуть его не смущало. И в самом деле, какая незначительная деталь!
Дождавшись богатырского храпа соучастника вечеринки, Мишка, не захватив ключей, выпрыгнул через балкон на улицу, благо этаж был первый.
Вдохнув пьянящую свободу, чуть ли не бегом, он с неплохим для марш-броска временем, достиг вожделенной цели.
На дворе стояла зима. Но не та зима с белым пушистым снегом и трескучими морозами. А та, которая с лужами и промозглой слякотью на тротуарах.
Бывший курсант легко вспрыгнул на ступеньку крыльца ресторана. Хозяйским движением открыл дверь. Развязной походкой проследовал мимо бдительно осматривающего его швейцара. Из-за чрезмерной концентрации на глобальной цели, такой мелочи, как верхняя одежда Миша не заметил. Бдительный страж вечернего места общественного питания не мог и мысли допустить, что человек, только что зашедший с улицы в одной рубашке, не оставил ранее верхнюю одежду в гардеробе. Среди завсегдатаев ресторанов было принято выходить покурить на свежий воздух.
Взбежав по лестнице, отделанной с претензией на роскошь, он триумфально вошел в главную залу. Играла громкая музыка. Народ уже хорошо разгоряченный ранее, не стесняясь, выплясывал, как мог. На танцболе властвовал так называемый быстрый танец. Чуть сомлев от внезапной перемены климата, и боясь потерять ранее накопленный драйв, новый клиент ринулся в круг танцующих.
Винные пары начисто испарили в нем всякое стеснение. И всегда довлеющий над Мишкой страх выглядеть не как все, мгновенно улетучился. Раскованный и не боящийся новых движений танцор, быстро влился в хаос человеческих пульсаций. Набранный студентом градус в основном совпадал с градусом веселящегося окружения.
Внезапно объявили медленный танец для жителей солнечного Азербайджана. Странное место для исполнения этой песни совсем никого не смущало. Мега хит группы «Пламя»- «У деревни Крюково погибает взвод», заставил броуновское движение слиться в разнополые пары, которые сразу закачались в такт социалистического реквиема.
Чуть замешкавшись, Мишка почувствовал, что опьянел еще сильнее. В то же самое мгновение он заметил одинокую белокурую даму, блуждающую взглядом в поисках партнера. В глазах двоилось и предметы расплывались, поэтому внимание задерживалось на доминирующих предметах. В данном случае, желающий знакомства Мишка, обратил внимание на достойный книги рекордов Гиннеса начес. Через секунду они пополнили компанию томно виляющих задницами пар. Разговор не отличался интеллектуальностью. Кавалер все больше прижимался к даме, а дама ничего не имела против.
Везет дуракам и пьяницам. Прокружившись еще один медленный танец, новоиспеченные влюбленные уже души друг в друге не чаяли.
Приглашенный за стол молодой человек, приняв предложенную дамой рюмку, уже чувствовал себя как дома. Дальше происходящее начало туманится все чаще и чаще. А затем начались провалы, из которых студент помнил только редкие моменты.
Вроде, девушку звали Света. Она работала продавщицей в универмаге.
За столом вместе с компанией работниц торговли, гуляли какие-то армяне. Один из них был с бородой, — это Мишка помнил точно. Накануне Света поругалась с ухажером и была одинока. На очередном перекуре на Мишкино предложение отправится в гости, она рассказала о своей дочке, которая ждет ее дома. Начали целоваться. Взбодренные алкоголем и проснувшейся страстью, они не замечали холод.
Количество алкоголя в крови у Мишки достигло критического уровня, глаза непроизвольно смыкались, контроль над ситуацией был потерян. В мозгу назойливой мухой крутилось удивление тому, что обнимая партнершу его руки, не могут найти друг друга за ее спиной. Когда время подошло к закрытию культурного заведения, Мишка держался лишь на губах партнерши.
Покидая ресторан, новоиспеченный кавалер перешел в состояние абсолютного покоя и относительного счастья. Он не совсем понимал, где находится и практически не реагировал на вопросы. Молодое тело еще могло передвигаться, но только с поддержкой.
Слава той женщине, русской или белоруске, которая не бросает мужчину. Света не собиралась оставить одного нового поклонника, так неразумно не рассчитавшего свои силы. Расспросы о верхней одежде не принесли результатов. Официанты и метрдотель, также никоим образом не прояснили обстановку. Выходило, человек появился ниоткуда, зимой и в одной рубашке. Документов, естественно при теле не обнаружилось. Повеяло мистикой.
Немного раструсив молодца и натерев его лицо найденным где-то грязным снегом, удалось узнать адрес. Благо местожительство попавшего в беду находилось недалеко. Света с подругой подхватили уже замерзающего Мишку под белы руки, и повели домой. Бедняге определенно повезло. Очевидно, опыт у гомельских красавиц уже имелся, да и физические силы тоже. Вначале было легко. Потом ноги транспортируемого все чаще отказывали.
- Хотя бы не последний этаж! — дружно думали подруги.
И снова повезло!

От резкого и противного звонка среди ночи Дима испуганно вскочил.
- Где я? – пролетело, в еще смотрящем эротический сон, сознании.
Звонили по-хозяйски.
- Миша, звонят! Иди, открой!- пробуждаясь от сна, обратился он к хозяину.
Ответа не последовало.
- Во, спит! Крепко! — подумал он вставая.
Еще не зажигая свет, Дима телом ощутил какой-то непонятный страх одиночества. Когда электричество желтым светом осветило комнату, он от неожиданности вскрикнул. Друга не было.
- Как же это? — морщась от непрекращающихся противных звонков, подумал он.
Непрестанно протирая заспанные глаза, гость направился к двери. Внимательно посмотрев в глазок, и увидел то, чего не должно было быть, он отпрянул назад.
В дверь продолжали настойчиво звонить.
Предварительно прижав резинкой от трусов выпирающее после сна молодое возбужденное достоинство, он открыл дверь.
От представшей его взору картины, повеяло шизофренией. Две, потрепанного вида толстые бабы, лет за сорок, держали под руки совершенно невменяемого Мишку. Как так получилось, совершенно не укладывалось в голове.
- Засыпали вдвоем, а проснулся один. И дружок в дверях с женщинами. Когда он успел? — пронеслось в голове.
- Ваш? — вопросительно смотря на молодого жеребца в трусах и носках, дуэтом произнесли женщины.
- Наш! — еще пребывая в прострации, ответил Дима.
Чуть зацепив, не успевшего посторониться, молодца подруги занесли и бросили безжизненное тело посреди комнаты. Легкое касание освободило, ранее прижатый резинкой орган. Это происшествие не осталось незамеченным. Вероятно, кумушки хотели остаться на чаек. Об этом говорили их недвусмысленные широкие улыбки. Но, не успев очухаться от внезапно навалившихся событий, Димке все же удалось оттеснить девчонок к двери.
- Спасибо! — произнес он для проформы и закрыл дверь перед носом продавщиц.
Те, явно в недоумении, молча постояли у двери и разочарованно побрели восвояси.
Застигнутый врасплох, ум требовал объяснений, но говорить было не с кем. Подчиняясь обстоятельствам, он частично раздел непредсказуемого друга и бросил на кровать. Затем, вяло перебрав в уме вероятные версии случившегося, Димка забылся богатырским сном.

********************
Тяжелой пошатывающейся походкой Мишка выходил из туалета. В комнате, на столе он заметил записку. Развернув бумагу, медленно начал читать.
«На зачет пошел один. Разбудить не смог. Не бойся ты не уссался. Это я на тебя воду лил».
Только тут страдалец ощутил непонятную влажность. И в этот момент что-то поднялось из глубины желудка и превратилось в неприятнейшую отрыжку. Липкий запах вчерашнего вермута, снова погнал молодца в туалет.
Завершив водные процедуры, обессиленный Мишка упал на кровать. Ничего не хотелось. Ничего не было важно для него в этот миг. Зеленая болезненная тоска медленно превращалась в негу, затем и ее сменил сладкий покой молодого и здорового сна.


- Рота Подъем! — резко прозвучало в тишине.
По инерции Мишка подскочил. Но быстро сориентировавшись, к действиям приступать не стал. Улыбающееся лицо друга доминировало в окружающем пространстве.
Вчерашнее происшествие постепенно прояснилось. Любитель ночных приключений почти ничего не помнил или делал вид, что утратил память.
Дима, как и предполагалось, легко сдал формальный зачет и получил пятерку. Самое пугающее было то, что преподаватель отработал последний день и ушел в отпуск. Сессия закончилась. Другого, кому можно сдать зачет, в университете, то же почему-то, не оказалось. Заветная стипендия ускользала.
- Не парься, выход всегда есть, — с оптимизмом произнес Дима.
- И что будем делать? — не особо разделяя энтузиазм друга, пробормотал Миша.
- Я адрес в деканате раздобыл. Возьмем бутылку. Поедем к нему домой.
- Думаешь, прокатит?
- Ни ты первый, ни ты последний. Опохмеляться будешь?

При этих словах, Михаила, только что отошедшего от мук передернуло. Предательская вермутовская отрыжка снова властно заявила о себе. Тогда, он еще не знал, что отвращение к вермуту и его собратьям он пронесет через всю жизнь.
- Нет, не хочу, — взяв себя в руки, резко ответил студент-неудачник.
- Тогда поехали.
Поиски местожительства преподавателя продолжались довольно долго. То садились не на тот троллейбус, то выходили не на той остановке. Наконец, в спустившихся сумерках друзья оказались у нужного дома. В лифте неприятно попахивало свежей мочой.
- Дурной знак, — шмыгнув носом, сказал желающий экзаменоваться студент, стараясь не стать ногой в лужу.
- Не каркай, — резко оборвал обладатель сорока рублей ежемесячно.
У невзрачной на вид двери комсомольцы остановились.
- Кто бутылку всучать будет? — с вопросом посмотрел на друга Мишка.
- Давай сюда. Ты главное зачетку всучи, а остальное на мне, — доставая из рукава обернутую в газету бутылку вина, ободрил товарища Димка.
Позвонили. Дверь открыл худой человек с бородой и в синем тренировочном костюме, с пузырящимися коленями. Увидев двух молодцов усиленно вытирающих ноги о чужой коврик, он с улыбкой произнес:
- Хлопцы, вы размаўляеце па-беларуску?
Друзья готовы были к чему угодно. Всего можно было ожидать в такой ситуации, но такой поворот событий явно застал просителей врасплох. Все белорусские слова, не смотря на годы учебы в школе, как-то сразу вылетели из головы.
Город Гомель хоть и находится в Белоруссии, но абсолютное большинство населения являлось русскоязычным. Новоприбывшие деревенские усиленно пытались избавиться от акцента, чтобы слиться с массами и не быть лохами
- Угу, угу, — совместно промычали, друзья.
Мишка был на половину еврей, наполовину русский. Вероятно, поэтому он изучал в школе белорусский язык и литературу с третьего по десятый класс. И даже сдавал выпускной экзамен «па роднай мове», где декламировал стихотворение. Дима был чистым белорусом в четвертом колене. Наверное, поэтому, от изучения родного языка он был освобожден. Бойкая и, имеющая связи, Димина мама его отмазала, чтобы не забивать голову сына глупостями.
И вот момент, когда школьные знания «иностранного» языка, могли пригодиться, настал.
Заходзьце, сябры, — произнес хозяин, посторонившись.
Однокомнатная хрущевка поражала скромностью обстановки. В левом ближнем углу сиротливо ютилась раскладушка. Левый дальний угол почти на треть комнаты выпирал разноцветными и разнокалиберными бутылками. Стесненные с двух сторон рельефом стен они образовывали идеальный квадрат. Горлышки опустошенных ранее емкостей пустыми глазницами пялились в потолок. У окна стоял стол с печатной машинкой и табурет. Приглядевшись, Мишка заметил, что на клавишах выгравированы белорусские буквы.
- Однако! — с восхищением подумал он, не подозревая о существовании таких раритетов, ранее.
- Давай залікоўку, стаўлю табе пяць за веды.
Мишка суетливо извлек заветную книжицу и в развернутом виде подобострастно протянул ее знатоку белорусского языка.
- Хлопцы, не забывайце родную мову! — расписываясь, наставническим тоном произнес владелец коммерческого количества стеклотары на дому.
Оторвавшись от невольного подсчета возможной выручки от сдачи посуды, Дима быстро сообразил, что вознаграждения не требуется. Как-то суетливо он погладил оттопыренный карман.
Миссия исполнена. Сессия успешно сдана. На ближайшие полгода, стипендия обеспечена.
- Дзякуй, — произнес благодарный посетитель.
- Сенк ю вери мач, — с претензией на знание английского выпалил Дима, радуясь за сохраненное вино.
- Да, кроме такой жизни как наша, кроме наших ценностей и удовольствий, существует что-то еще. Наверное, никогда не стоит удивляться разнообразию созданий Божьих, — думал, Мишка, выходя из квартиры современного полу-алкоголика, полу-диссидента.
- Ну что замочим сессию? — потирая в предвкушении руки, почти пропел Дима.
- Нет, сегодня будем учить белорусский язык, — задумчиво ответил Мишка. Театрально выдержав при этом неестественно длинную паузу. Димка в недоумении смотрел на товарища. Когда же Мишка, не выдержав засмеялся, он произнес:
- Ну и толстые же бабы тебя принесли!