Питерский снобизм (или Метрополитизм в эмиграции)

Автор: Ольга Герке J’suis snob
J’suis snob
J’suis ravagé par ce microbe…

(Boris Vian
Je suis snob)

Ну, вы знаете, как это бывает с местными:

– Вы откуда?

– Мы из Дидсбери! (Это маленькая деревушка под Манчестером, где мы живем).

– Ха-ха-ха! Нет, по происхождению вы откуда? Поднимаю глаза, пережидаю морозно-водочную метель.

Нет – и свои – туда же!!!!

– Вы откуда?

– Мы из Дидсбери!

– Ха-ха-ха! Нет, в России вы откуда?

– Из Питера. – Потом непременно – «Я так и знала!». Типа – в глазах что-то такое... В манере держаться... И главное – речь, разговор, произношение… Голос собеседника становится на йоту тише, жестикуляция уменьшается, в глазах возникает «что-то такое», человек начинает задумываться, не погрешил ли он раньше против правил русского языка, не ляпнул ли чего лишнего...

....Поднимаю глаза, пережидаю культурно-архитектурную-бело-ночную метель.

И эти фразы...

– Я была у вас два года назад – (манерное растягивание слов). – Самый красивый город на земле, не праавда ли? – говорит кто-то.

– Я была в Петербурге всего месяц назад! – горит священным огнем «наша, питерская». – Положение явно исправляется. Не всё, но многое – отреставрировано, театры полны, в книжных магазинах – очереди. Лица веселые, люди оживленные. Все-таки у нас единственный в соем проникнутый духовностью город. Если бы не работа... Душой я вся – там.

...Yeah. right, luv.

....Какое-то ненужное соперничество: в России мы жили не так, как вы:

– Вы не понимаете, у нас же маленький город, не Питер. Мы бананы первый раз увидели в 1987 году, а первого иностранца – в 1986.

Или – то же, но более задиристо: «Ну конечно-конечно, какой у нас может быть университет в Саратове! Какие уж музеи в Рязани! Не Эрмитажи! Ну да, Москва же – большая деревня! «Мы в гимназиях не обучались!» (Невысказанный крик: «Ааа! Небось, папа-профессор, в университет – по блату и колбаса всегда была, даже в те годы!» Ответы: «нет», «нет», и – «нет, не всегда»...)

...Ненужное вербование в союзники:

– Ты, конечно, пойдешь на Кисина? Там будут все наши (все наши наши). Не наши наши пойдут пить пиво в паб, как местные придурки. – Я должна разделять негодование по поводу невежества и пива и прочей тьмы веков.

....И ведь не скажешь, что настоящий сноб читает то, что он читает, и развлекается так, как он развлекается, – и не испытывает ни малейшей неловкости от того, что он не читал то, что он не читал, и не видел то, чего он не видел. У него может возникнуть легкий flick of interest, если чьи-то интересы совпадают с его выбором – но если нет, то что ж (пожатие плеч) – большинство людей могут и ошибаться (в последней русской передаче – copycat Fame Academy все участники сказали, что их любимый автор – Коэльо; «в печку его, в печку!»).

Но он, наш сноб, может и огорчаться. Он может скучать и грустить. А все эти обвинения в «питерском снобизме» очень надоедают. Это всё очень грустно, Это все очень монотонно. Мы все это слышали и чувствовали тысячу раз. Нам неприятна эта реакция на «питерскость» у милых нам знакомых – и вдвойне раздражает то же самое, высказываемое неприятными нам людьми.

... И все мечтается, что можно как-нибудь сделать так, чтоб это все прекратилось.

Итак-с, начнем! Я. Не. Пойду. На Кисина. Я. Не буду. Читать. Мураками. Я. Пойду. С Эльвирой. На дрожку.

(...Фрагмент из воображаемого автоинтервью:

– Неужели Вас действительно так часто спрашивают, откуда Вы?

– Всегда!

– И, узнав, что Вы из Питера, они, хотя бы на первых стадиях знакомства, ведут себя так, а не иначе?

– Да, они или льстят, или записывают меня в союзники...Никто не бывает естественным. Беда в том, что мы – из Питера, а сочетание «питерский снобизм» так же устойчиво, как «английский снобизм» и «интеллектуальный снобизм». Вот от меня и ожидают определенной манеры поведения.

– И если б они узнали, что Вы не из Питера, Ваши новые знакомые вели бы себя по-другому?

– Я не могу себе это представить, не так ли? Я такая, как я есть.

– Спасибо за интересное интервью.

– Вы мне льстите...)

...Если расизм – это точка зрения, что люди не равны на основании их принадлежности к той или иной расе, сексизм – дискриминация людей в зависимости от принадлежности к одному мужскому или женскому полу, то дискриминацию по принципу рождения или проживания в столице или в провинции мы назовем, скажем, метрополитизмом... Вот нам его что-то все время приписывают. А называют это питерским снобизмом. Мне кажется, это понятие несет в самом себе противоречие.

...Как сложно писать про снобизм. Ты понимаешь, что пишешь только для себя. Ведь снобы – слепы, а толпа – «тупа и бессмысленна». Если ты станешь отрицать, что ты – сноб, то это будет несмешно, а если будешь высмеивать свои снобизм – то это будет несерьезно (хотя половина классического английского юмора на высмеивании снобизма и основана). Если ты будешь плакаться, что тебя называют снобом – то ведь могут же и пожалеть (брр! подумать страшно, кто и как может полезть с утешениями!)... Поэтому, если тебя называют снобом, первое побуждение – сказать: "о, нет, нет!". На самом деле это значит: "Я – сноб, но вы все равно не сможете это произнести правильно".

(Из того же воображаемого автоинтервью:

– Что-то я запуталась: так Вы – сноб или нет?

– Да, я – сноб, но не потому, что из Питера. Я – просто сноб.

– Но, надеюсь, говоря так, вы имеете в виду снобизм с положительным знаком?

– (Пауза) ...Э-э-э... well… how shall I put it?… )

....И всё-таки я расскажу вам немного про снобизм. Я наблюдала людей, которые являлись крайними снобами, довольно близко и, как мне кажется, могу считаться экспертом. Конечно, если не рассматривать вопрос, а не подлежу ли я сама госпитализации с этим диагнозом.

Так вот, снобизм как я его вижу – вовсе не в том, чтобы считать себя лучше других, а в том, чтобы считать себя более другим, чем другие. Ты никак, никогда, даже извалявшись в грязи и упав на самое дно, не избавишься от этого своего проклятого венца. Пусть никто его не видит, но всё же... Пример крайней степени снобизма – пытаться перед всеми извиняться за свое вымышленное превосходство (простите меня, что я такая божественно прекрасная, такая ужасно образованная, такая невозможно аристократичная – sorry, sorry, sorry!). Если ты не превосходен в чем-то – то только потому, что быть превосходным в этом чем-то – вульгарно (простите мне, что я так изысканно уродлива – в то время как вы всего лишь так вульгарно милы; простите мне за то, что я так утонченно необразована – в то время как вы всего лишь поверхностно начитаны; простите мне то, что я так изысканно немолода (14 дюймов – прекрасный рост; 32 года – самый лучший возраст!), в то время как вам еще долго придется избавляться от ваших прыщей и потеющих ладошек).

Для истинного снобизма не обязательно основание: он появляется сначала, а основание – потом... (как у Бонда: shoot first, ask later!) Сноба бесят всякие попытки определить его, поставить на какую-то полку. Скажите «интеллектуальный снобизм» – сноб откажется от интеллекта. Скажите «питерский снобизм» – и сноб забудет, в каком городе он родился. Отказаться вообще от всего, закуклиться, свернуть пространство на себя и умереть...

Он не соревнуется. Он не лучше всех, но – единственнее всех (кого это – всех? разве есть кто-то еще?!). Сноб – не under-achiever, but anti-achiever. Сноб – полностью непрактическое и непрактичное существо. Поэтому он не может «приносить пользу», «быть рациональным». Поэтому нет более странного для сноба существа, чем некто, идущий на выставку, чтобы стать культурнее, работающий 9 to 5, чтобы купить машину и дачу, обучающийся танцам, чтобы понравиться девушке. Самые бессмысленные слова для джентльмена-сноба – «чтобы» и «потому что». Единственное подходящее занятие для джентльмена – игра во всех ее видах и прочие pastimes. При любом pastime джентльмен играет в шахматы напрямую со временем – забавляя себя, пока оно идет. Грубое русское «что Бог не дал – в магазине не купишь», объединяется с вежливым английским “don’t try too hard”.

Поэтому ему так противен всякий achievement, всякий американизм. Америка – против Англии. Питер – против Москвы. Восток – против Рима. Главный сноб всех времен и народов – Оскар Уайлд. Он так старался пасть...

Вот почему Англия никогда не перестанет просить извинить ее. Вот почему Америка никогда не перестанет стремиться достичь.

...Совершенство – so naff. Самое крутое – годами культивируемая неловкость. Еще одна аналогия с Востоком – деревце, стесняющееся расти.

Поэтому сноб протягивает руку признающимся в своих несовершенствах. Или, вообще – говорящим сразу о вещах, про которые неудобно спросить... Именно в этом признании видит аристократизм. Поэтому ему так приятен человек, который с порога говорит: «Я – провинциальный еврей»... Впрочем, как раз евреи понимают, что такая форма представления обезоруживает (поэтому Сартр и Вуди Аллен – почетные питерские снобы: два “little cockroaches” (*) (or little cockroach + petit cafard), один – имевший, а другой – имеющий, тем не менее, бешеный успех у женщин).

...Так получилось, что в России мы как раз были между поколениями (вернее, микро-поколениями, слоями поколений – там мы не дотянули полгода, а здесь – на полгода припозднились), бешено тусовавшихся в Сайгонах и кочегарках (чуть постарше нас) – и энергично бегавших с папочками и устраивавшихся в крутые фирмы (помоложе). Мы счастливо избегли энтузиазма любого рода, счастливо были выпихнуты из развалин, так сказать, одной империи (которые – развалины – гордо считают себя стройкой) на более старые развалины более старой империи. И хотя тут значительно больше всего строится – но и значительно больше осознания себя развалинами империи.

И – отсутствие пафосного патриотизма. Fellow Americans рыдают при слове homeland, les frogs теряют чувство юмора, если ты заговоришь о Франции с иронией. С англичаниами всё значительно более тонко. Understatement (“I’m not exactly good at…” – at which subject you are in fact quite an expert) и self-mocking – едва ли не два главных английских качества.

Что импонирует снобу.

...Мы приехали сюда – и для англичан наш статус странен: люди из странной, малоцивилизованной страны, страны свежих репрессий, текущего терроризма, очередей за хлебом и ужасных одежд, но приехавшие из (это известно им) очень красивого города и получившие там (это знают академические люди – и даже слегка робеют перед нами ) превосходное образование... Здесь же мы живем в posh (провинциальном!) suburb, украшенном блестками цивилизации, необходимыми для развлечений типа поесть-выпить-посидеть-сходить в кино; и Лондон так далеко, что Париж – ближе... Кто мы? Варвары или излишне образованные люди?

Англичане не знают, как нас определить. Они стараются об этом не думать. Им это хорошо удается (особенно в пору, когда приходит время закупать рождественские подарки).

Они ведут себя естественно – снобы со стажем, они снобят со знанием дела на наш доморощенный снобизм. Но мы принимаем эту иерархию снобизма с дисциплинированностью конфуцианцев. Если твой близкий товарищ – мировая гармония, то почему бы тебе не склониться перед твоим непосредственным начальником – или не улыбнуться чванливому соседу?

Сноб с этим с легкостью мирится.

...Мы с ними-то разберемся – это соотечественники меня порой огорчают. Порой мне кажется, что они неисправимы.

– Вы откуда?... Нет, в России вы откуда?

– Из Питера (из фаллопиевых труб!). – Собеседник поводит плечами и надевает новое выражение лица. Приподнимаем цилиндры, поправляем пенсне. Милостивый государь, милостивая государыня... (Папа-профессор. Круглый хлеб. Колбаса. Эрмитаж.) – А в Питере, не соблаговолите ли сказать, где вы жили? А не знаете ли вы, милостивый государь, господина N?...

.....Меня иногда упрекают, что я пишу слишком сконцентрированно, не развиваю мысль, не делаю связки между предпосылкой и выводом... Помилуйте, господа! Это же и есть питерский снобизм... Кому надо – поймет. Вы можете также сказать, что я раздуваю проблему, которой нет. На самом деле никто не робеет перед питерцами, не враждует с питерцами, не подлизывается к питерцам... Всё это происходит только в нашем воображении... ВЫ так думаете? Ну что ж, у вас есть право так думать... И я буду бороться изо всех сил за ваше право высказать ваше неправильное мнение... Take care of yourselves – and each other.

(*) Это не я – Вуди Аллен сам про себя так сказал.