Посвящается подплаву

Автор: baken
Уходим под воду
в нейтральной воде. В.Высоцкий



АТАКА
Мой залп ушёл, и я подвсплыл.
Старпом добрал балласта. Мы зависли.
На траектории смертельные послы
Уже цепляли цели линзой,
Минута - и мостов оплавятся мослы,
Сметутся небоскрёбов призмы...
Как говорится, «иже» вам и «присно».

...План был обширный и простой.
Генштаб назначил флотские ученья,
Где каждый показал, что стоил:
Стрелял, бомбил, гонялся за треской.
Акустика визжала нам в обеспеченье.

А в это время наши два макета
Стояли мирно у причала.
И всё, что надо, было в них нагрето,
И всё, что надо, штатно излучало.
Их спутники фиксировали это.

А мы, как водится, под самый под сочельник
Бесшумно, медленно, почти что бездыханно
Ушли под слой холодного теченья
И растворились в водах океана.

Задание — других не лучше и не хуже:
Пройти полшарика, себя не обнаружив,
До точки, где никто из нас не лазал.
Оттуда доложить и ждать приказа.

Мы пробирались к Антарктиде
По линии раздела дат.
Ни белый свет меня, ни я его не видел.
И океан, наш древний прародитель,
Хранил в скорлупку запечатанных ребят.

Лишь бледная морская тварь
Смотрела неподвижным круглым глазом,
Как нечто чёрное длины несообразной
Противно всем законам естества
Явилось, длилось и исчезло разом.

В холодных водах взяли курс на запад.
Я знал: мы нападём внезапно.
Они закрыли полюс перехватом -
Мы будем бить по ним через экватор.
Мы — методично и нахрапом,
И тихой сапой или на арапа,
И с сатанинской хитростью от Янгеля* до вуду...
Я выполню задачу. Гадом буду.

В Атлантику мы вышли с юга
И взяли курс на север вдоль хребта.
За вахтой вахта следовала кругом.
Мы все почти возненавидели друг друга
На тренировках течей и атак.

Короче, на намеченную точку
Я встал по местному в час ночи.
Забросил буй и, подрабатывая малым,
Учитывая снос и направленье ветра,
Завис над пропастью разлома Боде Верде.
Координаты занесли в журналы.

Всё то же над разломом Вознесенья
Должна была проделать лодка Алексея.

И тут меня какой-то морок обволок:
Как будто расступился потолок,
Мне голову наполнил воздух,
И я движеньем танцевальным, грациозным
Оставил пост, покинул корпус
И бельевой, волнистой пластью ската
Всплыл и поплыл вдоль звёзд и вдоль пассата.
Дыша и наслаждаясь оттого,
Что не несу ответ ни за кого.

Но этот скоротечный парадиз
Прервал звонок. Звонил радист.
И ощущенье дежавю: Я знал,
Что скажет он: «Зевс» прекратил сигнал». **

А дальше — цепь технологических шагов.
За две минуты слили семь потов.
С отсеков и постов:
«Проверил — подтвердил — готов!..
Проверил — подтвердил — готов!..»
Расписана была, как партитура,
Бикфордовая эта процедура...

Я, Александр Зимин,
командир советского подводного
стратегического ракетного крейсера «Ростов»,
жизнью и честью отвечающий за страну,
сказал команду «Товсь!»,
сказал команду «Пуск!».

* Янгель М.К. - Генеральный конструктор баллистических ракет.
Разработчик тяжёлой ракеты Р-36("Сатана").
** "Зевс" - система сверхдлинноволновой глобальной подводной связи.
Для передачи информации не пригодна. Важен сам факт приёма сигнала.
Прекращение сигнала обязывает командиров АПЛ вскрыть "красный пакет" с указанием дальнейших действий.

ПЕПЕЛ
Стратег волну утюжил и бодал.
Вода не спорила и уважала силу.
Она, разжатая передней полусферой,
Из синей становилась серой,
Окатывала чёрные борта
И пеною белёсой уносилась.
Поверхностью лукавилась вода.
Поверхность, впрочем, - вовсе не она:
Темнеющим пузырчатым массивом
Отвесно простиралась глубина.

Припомнилось само собой,
Как врач знакомый, китобой,
Рассказывал, что при перитоните
Он полость промывал забортною водой.
Такая уж подробность. Извините.

И я представил острова без птиц,
Гольфстрим, насыщенный осадками частиц,
Где рыба рыбой обжиралась втрое
И тут же разлагалась рыбьим белокровьем,
Озёра в отвратительных разводах
И хаотичные развалины заводов,
И нашу базу, школу, двор,
И белый чистый снеговой простор...
И снова пустоглазые дома без кровель.

...Уход с атаки — та ещё задача,
Инструкции на восемь серий.
Всё выполнил.
Акустик слушал север.
Сидит без майки, раскорячась,
Потеет широченная спина.
Уже плевать, кто первый начал.
«Ну что там, старшина?» -
«Там, командир, ВОЙНА».

Война. Вой-на. Вой-на. Вой...
Вон там в наушниках, за той спиной
Глубины вспенились шумами.
К едрене Фене и к едрене маме!
Остервенело и фронтально
Державы резались флотами.

Пошёл к ребятам по отсекам
Сказать, что все они герои.
Но внутренне был как-то не настроен
И чувствовал себя себе соседом.
И что-то в воздухе повисло -
По древу растекались мысли...
Кто смотрит в пол, кто чуть левее.
Мне показалось, или впрямь меня жалеют?
Хотелось всем раздать шампунь для тела -
Намыль, помой, опять намыль -
На лицах и в глазах осела
Тончайшего помола серенькая пыль.

Я говорил, что дома ждёт работа,
Что спишемся на берег — не до флота,
Что мы теперь — пожизненные братья...
А что ещё им мог сказать я?
И верили: раз сотворил «о боже мой»,
То лодку должен привести домой...

ВРАГ

Спиной к войне направился на юг.
Всё как на практике: ходи да изучай приборы.
Матросам ананасы выдают.
Кок что-то спрашивал про творог.
Старпому 35 - откупорили брют.

Под килем банки, котловины, желоба.
Всплывал под перископ, сверяли звёзды, шли.
Забудем атом: трёхмачтовый барк
Бушпритом тычет в краешек Земли...

В глубинах тишина, лишь иногда
щеглами щёлкали китовые стада.
Вдруг: «Есть контакт! Гражданские винты.
В насадках. Два винта,» - «Под перископ!»
Ого! То ни гроша, то вдруг алтын:

Спасатель океанский жёлто-синий -
Глазам не верю - тянет на тросу "лося".*
(714, "Норфолк", Саражжен командиром)
Весь силуэт, обтянутый резиной,
Разложен в окуляре по осям.
Скажите «чиииз». «Второй торпедный! Товсь!"
Однако этот тир противен.

Враг жалок. Дифферент на нос,
На треть сухие лопасти винта.
На палубе в жилетах два матроса
И три спасательных плота.
Вот так и мне однажды довелось...

«Отставить «Товсь»! Всплываем!
Поднять флаг государственный и Флота!
Оповестить: «Торпедная стрельба!»
Буксиру: «Хода не менять. В эфир не выходить».
Лосю: «Пусть примут капитана Зимина».

Зараза-шлюпка завелась не сразу.
Со мною штурман, особист и четверо спецназа,
Поправив китель и наган,
Рванули в логово врага.

У них на огражденье выполз флаг,
Плеснул и сразу же ослаб.
Шарнирно развернулся трап.
Спецназ взбегает по рифлёным плоскостям.
Честь флагу — честь «гостям».

Без паузы: «Пройдёмте вниз» и лезу в люк.
Гебешника и штурмана — на связь и коды.
В отсеках слышно, как откачивают воду.
Спиною взгляды на себе ловлю
Далёкие от «Ай лав ю».

Каюта капитана. Сели с глазу на глаз.
«Сигару?» - «Нет» (я несколько снижаю наглость,
Но не раскашляться же мне теперь).
Я закрываю дверь.

* «Лось» - (жарг.) американская ударная АПЛ класса «Лос-Анжелес».


РАЗГОВОР

Он должен был топить меня и Алексея
В проходах у хребта Уэст-Скоша
Южнее Огненной Земли.
Об этом и подумать тошно.
Мы там не шли, однако же могли.

А он словил всплывающую мину -
Скорей всего, от Аргентины -
Привет недавнего Фолклендского конфликта.
Мог стать героем, да вот фиг-то.
Чудовищный нефарт.

Сейчас идут на Байя-Бланка.
Я обнадёжил: мол, дойдёте.
Ответно расспросил об их Четвёртом флоте.*
Большая польза от подранка!

А далее
Мы полтора часа сопоставляли данные.
В итоге эта распечатка (на английском):

« Кочемасов топил Барбея. Клери топил Глотова. Лазарев топил Эберле. Фицтеллер топил Белогрива. Поваляев топил Конноли. Эйнсворт топил Шепеля. Казымов топил Смоута и Дюбо. Стрингхем топил Казымова. Баребин топил Фицтеллера. Чич топил Лазарева и Мартемьянова. Чернов топил Клери. Винслоу топил Кочемасова»

Для вдов — с примерным указанием квадратов.

Честь флагу. Шлюпке честь.

*На настоящий момент и в дальнейшем, огибая Южную Америку вплоть до экватора,
АПЛ будет проходить зону ответственности Четвёртого флота США.

ДОМОЙ

На юг! На юг! Вдоль побережья Аргентины.
Первоисточник танго. Триста миль.
Пампасы, мериносы, куртки из ратина...
«Радист, ты музыкальным фоном истомил.
Пошарь-ка музыку в эфире.»

Но всюду скрипки, хор и слёзы «Лакримозы».
На длинных, на коротких — Моцарт, Моцарт.
Не ожидал! Вот так, по всем волнам...
Но — по кому? По ним? По нам?

Мысль странная пришла, сдвигая времена:
А может, это я, мальчишка-лейтенант
В своей морской парадной форме
И был тот самый «чёрный человек»?
И мне уже который век?

Но замполиту: «Оцените, как
Сменились музыкальные пристрастья Аргентины.
И осветите экипажу этот факт
С позиций правильных, партийных.»

В проливе Дрейка шторм — не приведи господь!
А мы на глубине крутили фильмы,
Где д'Артаньян пел про свою Гасконь
И Глеб Жеглов был обаятельным и сильным.

У них прошло пять залпов. Наших — два.
Про шахтных мы с Саражженом не знали...
А чуть погода — мы всплывали
Проветриться и ощутить великий Океан.

Нас уводила в золотое никуда
Необозримо плоская вода.
Ночами звёздам вторили поля планктона,
А днём мерещились киношные атоллы,
Где зыркают коричневые очи,
И девки все роскошны и охочи.

Хватало и без девок тем:
По курсу пара кашалотов предавалась браку,
Друг друга восхищая чёрным лаком
Своих божественно сложённых тел.
На них смотрел матрос и млел.

Мы шли тылами без малейших признаков войны,
И океан нам не доказывал вины.
Он жил своей просторной рыбной жизнью.
И я бы согласился, окажись в ней,
Простым марлином выходить из глубины...

Пройдя экватор, я ушёл на полтораста метров.
Храня опасливость и осторожность смертных,
В любой момент готовый к схватке,
Пошёл к Камчатке.

Осталось десять дней.

Четыре.

Завтра.



АЛЕКСЕЙ

Об Алексее - ничего.
Ни по приборам, ни по слухам, ни по связи.
Ни от врага, ни персонально от него.
Но без него рассказ мой недосказан.

Отсутствие следов и всяческих известий
Указывает только на одно: удар возмездия.
Недель на пять он затаился в глубине
В расщелине, во тьме кромешной.
И будет залп его вполне
Успееешшшны-ы-ы-ый.