Адам и Ева

Автор: Никита Ларин Входит писатель Никита Ларин и говорит такую речь, которую назвал… Забыл слово, как речь назвал. Начинается на букву… Забыл на какую. Содержание только помню:
- Я являюсь большим и значительным писателем. Значительней и больше многих писателей, таких как Пушкин, Шекспир, Ленин и Ахматов. Хотя, и не сидел в отличие от них в застенках. И как любой значительный писатель я должен рассказать историю на библейскую тему происхождения человека.
Встречаются как-то большой мускулистый старик с белой бородой и в одних шортах с Адамом и Евой, которые совсем раздетые. Адама и Еву сам этот старик собственной персоной и произвёл. В роли Адама выступаю я, Никита Ларин. В роли Евы – моя жена, которой у меня пока нет, и вряд ли предвидится. Но это чисто гипотетическое умоположение. Ибо есть одна особа, но я не буду называть её имени. Обозначу её имя привычной в русской литературе буквой N.
И вот старик говорит: Я там дерево посадил (показывает пальцем руки в сторону), на яблоню похоже. Вот с него яблок не жрите. Потому что это совсем не яблоня, а древо познания добра и зла. Названия его я вам не скажу, всё равно, забудете. Ладно, Адам, зная твою тягу к мудрствованию излишнему, тебе скажу. Ай, чёрт, сам забыл!
Адам, дергая за рукав старика, спрашивает: Отчего нельзя этих яблок есть нам изволить?
Старик на что отвечает: Тебе какая разница? Говорят, нельзя. Лучше с женой своей почаще совокупляйся, как я вам в кино показывал. А вот философствование свое оставь поменьше и самокопание психоаналитическое тоже. Лучше в Еве копайся почаще. Иначе, тоже сбежит от тебя, как и та, что до неё я для тебя сделал. Первая и единственная.
Адам уныло соглашаясь: Я всё понял. Ещё Кант писал о том, мол, думай что хочешь, но подчиняйся.
Старик махает рукой и удаляется: Опять заладил, чёртово копыто! Делайте, что хотите, только яблок моих не жрите. А у меня ещё куча дел – отдохнуть, например.
Адам и Ева молча начинают совокупляться по совету старика. Делают это крайне недолго. Когда прекращают, металлический голос объявляет им: «Ровно пятнадцать секунд».
Ева неудовлетворённо смотрит в небо, а Адам со словами: «Пойду, вздремну и подумаю о разном там, как мир лучше обустроить» уходит спать в дом.
Ева закуривает и тянется рукой к низу живота. Появляется Большой Полосатый Кот, переодевшийся в Змея-искусителя. Сверху, чтобы не испугать Еву, он облачил себя в человечью шкуру.
Змей говорит: Хочешь, я тебе помогу? Я длинный и глубоко смогу поместиться.
Ева испуганно одёргивает руку и спрашивает: Вы кого из себя представляете?
Змей отвечает: Я – Змей-искуситель. Но ты меня можешь меня звать Поликарпов Игорь Олегович. Это именно я отбил у Адама его предыдущую девку. Глупой и жирной шлюхой оказалась. Ты красивее, и поэтому ты тоже будешь моей.
Ева замечает: Я немного тоже толстовата. В бёдрах немного.
Змей парирует: Мне в тебе это даже нравится. Я могу совокупляться ночами напролёт, а если что не так, буду бить тебя по твоему милому личику. Ты уже готова стать моей?
Ева в раздумьях: Я немного сомневаюсь. Предложи ещё что-нибудь.
Змей обвивает томящееся тело Евы и хвостом показывает хвостом на яблоню: Съешь яблоко – все сомнения исчезнут.
Ева отвечает: Нельзя же их строжайше есть!!! Старик, которого мы за глаза зовём дедом, запретил. И Адам аккуратно с ним был согласен.
Змей парирует: Откуда ты знаешь, что можно, а что нельзя? Ты же не пробовала их. Они на вкус слаще лучшего швейцарского шоколада. Ты ведь любишь шоколад, Ева? (Ева утвердительно кивает головой) Так попробуй яблоки. А дерево мы сломаем и сожжём, а потом сбежим в горы на моей яхте. В случае чего, всё свалим на Адама. Он ведь чересчур любознательный, да? (Ева утвердительно кивает головой) Он должен интересоваться тобой, а не своими всякими книжками.
Ева и Змей солидарно приближаются к древу познания добра и зла. Ева срывает и надкусывает яблоко; Змей, тем временем, срубает древо и обливает его смесью для розжига и поджигает. Яблоня воспламеняется.
Ева начинает себя странно чувствовать. Из неё вылетает ребёнок, через секунду – второй, дальше – третий, и так вылетают и другие числа.
Змей говорит в спешке: Мне сейчас позвонили, и у меня появились срочные дела на работе.
И быстро уползает.
Ева зовёт: Адамчик, со мною что-то не так.
Прибегает Адам и ловит детей. Они продолжают вылетать из Евы.
Адам говорит: Они выстреливают из тебя как поп-корн в микроволновке. Правда, я и слов таких не знаю, но так похоже.
Ева непрестанно замечает: Адам, что происходит? Почему у тебя нет машины? Когда ты мне купишь шубу? Почему ты такой нищеброд? У Змея есть яхта даже, а у тебя нет! Ты должен найти работу, чтобы обеспечивать меня! Почему мы живём в этой деревне? Когда мы последний раз с тобой куда-нибудь ходили? Почему ты такой не грубый и не ласковый одновременно? Когда ты последний раз мне дарил цветы?
Адам подбирает последнего ребёнка и говорит: Ева, здесь везде растут цветы, ты можешь их сама собирать (заметив, что произошло с древом познания добра и зла) Что ты наделала, сковородка дырявая?
Появляется старик и говорит: С вами разве поспишь нормально? Чего разорались? (заметив, что произошло с древом познания добра и зла) Так, и какая сволочь это сделала?
Ева говорит: Это всё Адам, вы же знаете, дедушка, какой он чересчур любознательный! Он должен интересоваться мной, а не своими всякими книжками.
Адам молчит и не знает, что сказать. Зато старик знает, что сказать, и говорит:
- Мне, допустим, уже наплевать, кто это сделал из вас двоих. Я изгоняю вас из рая. Вон там дверь, пожалуйста, отправляйтесь. Милости прошу. Ублюдков своих с собой прихватите. И зверей всех тоже, орут и гадят только везде. Никакой пользы. Ты, Ева, отныне в страданиях детей рожать будешь. Считай, последний раз они из тебя так легко повылетали. А ты, Адам… Впрочем, тебе Ева всё твоё наказание наглядно продемонстрирует. Писателю этому, Никите Ларину, я бы запретил больше ничего не писать. Он меня не послушает, раз сам меня выдумал. Хотел же вначале, чтобы меня музыкант Паук играл, а стал какой-то «большой мускулистый старик с белой бородой и в одних шортах». Даже «например» всего один раз разрешил сказать. Убирайтесь, значит, вон. Я лично спать.
И уходит. Адам с Евой и прочим бестиарием тоже уходят. Проходя мимо сожженной яблони, Адам подбирает яблоко и надкусывает его:
- Теперь уже нет разницы. Попробую и я. Печёные они, наверное, даже вкуснее и полезнее.
Дверь закрывается.