Ослик и обезьянка (

Автор: Голем * * *
Клоун Киш, работавший в приморском цирке-шапито, мечтал иметь собственный номер. Ему наскучили весёлые репризы, где Киша поливали водой, сыпали тучи мела и били по голове картонными брёвнами. В свободные минуты Киш бродил по морскому пляжу.
Однажды он встретил фотографа, на плече которого сидела грустная обезьянка-шимпанзе. Поводок и ошейник малышку весьма раздражали, она то и дело теребила их, словно пробовала сорвать.
– Фотографируешь? – спросил Киш, завязывая беседу.
– Сижу. Не сезон! И Катя работать не хочет, – пожаловался фотограф.
– Продай мне Катю, – сказал Киш.
И понял, что обрёл своё заветное желание.
Вот она, будущая звезда цирковой арены!
.
Услыхав о возможности заработать, фотограф заломил несусветные деньги, долго жаловался на бедность, однако цену так и не сбавил.
Ругая себя, Киш выгреб всё, что оказалось в кошельке и в карманах, включая мелочь.
Денег всё равно не хватало, пришлось отправиться к банкомату.
Вот так Киш познакомился с Катей. Он долго искал подходы к животному: разговаривал, гладил, прогуливался по парку, предлагал различные лакомства, даже мороженое покупал! Цирковые посмеивались – тоже мне, дрессировщик… Но Катя явно осваивалась и тоже стала, на свой лад, общаться с клоуном. Крохотная обезьянка, бывшая худой и забитой, стала поправляться, в её глазах появился забавный блеск. Мало того, у Кати оказался чисто женский характер – ласковый, крутой, независимый.
.
Киш уже раздумывал над Катиным номером, но в тут пришёл звонок из зоопарка с просьбой забрать их старого ослика. Ослика звали Пудинг, он в детстве съел желейное пирожное прямо из рук растерявшегося дошкольника. Перезнакомившись, Киш, Пудинг и Катя принялись осваивать цирковое ремесло. Работа с животными приносила клоуну невероятное удовольствие, тем более что ослик и обезьянка давно жили в кругу людей, они понимали многие слова и были очень послушными.
Бывали и плохие времена, когда Катерина отказывалась работать.
В такие дни она могла сделать Кишу мелкую пакость – укусить, например, или нагадить в ладонь, а потом удрать. «Ничего, потерпим!» – говорил Киш, вздыхая, и двум «потерянным мужчинам» оставалось лишь терпеливо ждать, пока обезьянке наскучит в бегах и она вернётся к работе.
.
Дети цирковых очень любили наблюдать за осликом и обезьянкой.
Пока Киш кормил и чистил своих подопечных, он рассказывал детям массу интересных историй. К примеру, что обрезать виноград – дело, на морских берегах совершенно привычное – люди научились… благодаря ослам!
Однажды непослушный ослик объел по кругу виноградный куст.
Прошло немного времени, и люди заметили: там, где ветки были обгрызены, выросло особенно много ягод. Тогда они тоже стали обрезать лозу, постоянно совершенствуясь.
Так появилось современное виноградарство.
Дети ахали выносливости и закаленности ослика, его умению переносить тяжести чуть ли не больше собственного веса. Но главное, Пудинг оказался очень понятливым. Вначале Киш седлал Пудинга и ездил по арене, приучая ослика к хождению по кругу, затем взял на руки обезьянку. А однажды посадил Катю на спину Пудингу, и они совершили торжественный круг почёта – Киш даже захлопал в ладоши! Самым трудным оказалось приучить животных к резкому шуму – рукоплесканиям, смеху и крикам зрителей, грохоту оркестра. Впрочем, и к этому животные тоже скоро привыкли, как человек привыкает к шуму трамваев.
.
Премьера их номера оказалась весьма успешной.
Катя и Пудинг никак не хотели уходить с арены после целого каскада аплодисментов. Во время представления Киш бросал Кате предметы циркового реквизита – звонкую расписную погремушку, резиновый банан или теннисный мячик. Обезьянка, катаясь на оседланном Пудинге, всё пойманное швыряла обратно, и клоун, с кувырками и прибаутками, ловил пролетающие предметы. Пришла осень, и Киш здорово простудился.
Его артисты оказались без работы. В один прекрасный вечер, когда друзья скучали по Кишу, программа в цирке шла своим чередом. И тут произошло невероятное – Катя и Пудинг отправились на арену!
.
Став цирковой актрисой, обезьянка поселилась в крохотной каморке с различным цирковым барахлом. Рядом с Кишем Катя весело пререкалась, разрывая воздух громкими криками, прыгала по углам и развлекалась вовсю. Оставшись в одиночестве, грустно бродила по коридорам, где каждый встречный-поперечный норовил погладить, пожалеть, угостить – яблоком, бананом или творожным сырком. Казалось, всё в Катином мире замерло.
Но цирковая жизнь, как известно, полна сюрпризов.
В прошлой жизни Катя где-то выучилась ловко открывать любые засовы – щелчок, и вот уже дверь узкой клетки, в которой тосковал безутешный Пудинг, распахнулась в одно мгновение. Далее произошёл диалог, о котором наши артисты впоследствии старались не вспоминать.
«Пошли со мной», сказала Катя.
«Без хозяина не пойду», промычал ослик, отрицательно покачивая головой.
«А я говорю, пойдём!» С этими словами обезьянка взяла упрямого Пудинга за длинное мохнатое ухо и повела на арену. Как оказалось, Катя обожала аплодисменты – а может быть, просто любила появляться на публике. Это и толкнуло обезьянку на самоуправство.
.
Цирковой конферансье Махал-Махалыч, которого красиво именовали «шпрехшталмейстером», как назло, отошёл в этот момент от кулис, отчего и прозевал появление четвероногих артистов. Между тем, обезьянка готовилась к номеру. Наскоро прихватив в каморке всё необходимое – погремушку-попугайчика, резиновый банан и мягкий теннисный шарик – разбойница толкнула ослика головой, и он покорно поплёлся к занавесу.
.
– Выступает… – торжественный голос Махал-Махалыча сорвался на самом взлёте.
На арене появились ослик и обезьянка. Цирк замер, не зная, как реагировать: ещё одна цирковая причуда? Ослик тряхнул головой и пошёл по кругу. Обезьянка, перехватив поудобнее груз, догнала Пудинга и оседлала ловким прыжком. Посыпались аплодисменты. Махал-Махалыч, понимая, что происходит что-то непредвиденное, подошёл к центру арены и принялся ожидать развития событий. Катя, оценив, как видно, рослого мужчину в костюме со шнурами и бранденбурами, метнула в него банан. Махал-Махалыч с достоинством принял удар в висок. Банан упал в опилки, шпрехшталмейстер поднял его и сунул в карман брюк.Затем последовал бросок теннисным шариком весёлого зелёного цвета.
Отразив бросок плечом, Махал-Махалыч поймал шарик левой ладонью.
.
Гримасничая, Катя принялась аплодировать.
Судя по всему, она была очень довольна Махал-Махалычем. В публике хохотали, не понимая, что происходит – номер идёт, но где дрессировщик?! Прилетевшая следом погремушка-попугайчик угодила Махал-Махалычу в левый глаз. Махал-Махалыч крякнул от неожиданности, но принял и этот удар судьбы. Ослик, подождав ответных бросков своей наезднице-обезьянке, но так их и не дождавшись, решил, вздохнув, что репетиция на сегодня окончена. С явной укоризной покачивая головой в адрес лентяя-шпрехшталмейстера, Пудинг двинулся за кулисы. Перед самым занавесом Катя соскочила с неоседланной спины ослика и, гримасничая, вновь принялась раскланиваться и аплодировать.
.
Публика кричала и свистела, топала ногами и хохотала до упаду.
Облегченно вздохнув, Махал-Махалыч умчался за кулисы, где с помощью ассистентов припудрил огромный синяк и вновь появился на публике.
Улучив момент, он поклонился вместе с Катей, блестяще закончив номер.
Опомнившийся наконец-то от происходящего цирковой оркестр грянул туш.
.
Итогом представления оказались два приказа по цирку.
Первым объявлялся строгий выговор клоуну Кишу «за оставление вверенных ему артистов без должного ухода и надзора». Вторым, тот же Киш получал внеплановую премию «за успехи, достигнутые в дрессировке особо опасных животных». Особо опасной, но известной классификации, была всё та же Катя. Но ослика, знаете ли, тоже лучше не злить…