Володя Влажное Приключение

Автор: Дикс В некотором царстве, на некотором задрипанном заводе, стоящем у черты банкротства, на одной из самых низших должностей работал весьма тихий и покладистый парень Володя.

Недавно Володе исполнилось сорок шесть годиков и он уже подумывал съехать от бабушки на отдельную квартиру, чтобы завести семью. Начать, так сказать, жить полной жизнью.

Работа у Володи была не самая престижная, зато востребованная: он прочищал засоры в
унитазах, пополнял запасы бумаги и жидкого мыла, убирал с пола в заводских туалетах блевотину, использованные презервативы и прокладки.

Несмотря на тяжёлый труд, который исполнял Володя на протяжении последних
пятнадцати лет, работники предприятия не ценили его. Они почему-то считали себя
лучше чем Володя, что выражалось в регулярных насмешках в его адрес. Иногда
злоумышленники намеренно усложняли и без того муторную работу Володи - ссали
мимо унитаза, плевали на пол. Даже изредка тайком срали в раковину.

Тем не менее, Володя не придавал этому большого значения. Почти все время он
проводил в своём личном воображаемом мире, который называл Воображляндия.

Никто из простых смертных не имел туда доступа, кроме Володи, даже его бабушка.

Воображляндия представляла из себя уютную сказочную страну, в которой вечное лето и все усеяно цветами. Населяли страну робкие и милые существа, похожие на тощих обезьян. Володя же правил ими мудро и справедливо, поддерживая в сказочной стране покой и порядок.

Володя никогда не позволял себе грубостей или тем более насилия. Если кто-то нарушал
законы этикета или физики, Володя лишь осуждающе смотрел на него, негромко хмыкал
и комментировал событие шёпотом, выпячивая вперёд губы как орангутан.

Помимо Володи, частыми посетителями туалета были ещё два оползня – наркоман Толян
и толстяк Себорея, которые работали токарями на пятнадцатом участке.

Себорея был, что называется, парень в теле - общий вес этого мотальщика составлял почти
два центнера. В связи с этим он поедал все до чего мог дотянуться и проводил в туалете
предприятия половину рабочего времени.

В противоположность Себорее, Толян был худой как Кощей и щеголял модными джинсами в стиле "семеро насрали один носит". Ему было далеко за 30 и все зубы сгнили, а изо рта воняло как из Жигулей, в которых провели жаркое лето две мёртвые свиньи.

Повседневной пищей Толяна являлся бодяженый куриным гавном насвай, который он закупал оптом у знакомых басурманов. По этой причине Толян также часто посещал туалет – чтобы скинуть насвай и промыть от куриного гавна рот.

Так как Володя исполнял работу усердно, то каждый день проводил "на поле
сражения" как он называл туалет, не менее 4-5 часов. Толян забегал скинуть насвай каждые полчаса. Жирный приходил для очередного просёра раз в 2 часа и проводил в кабинке не менее получаса. После визита Себореи таинственным образом исчезала вся бумага, что не могло не раздражать Володю. После Толяна же унитаз регулярно забивался слюнявым насваем.

Неудивительно, что со временем эти два обормота хорошо познакомились с уборщиком Володей и часто над ним подшучивали. Володя не обижался. Как ему казалось, он держал себя в руках. Правда слабо представляя при этом, что случится если он разожмёт руки.

***

По первой всё шло более-менее гладко. Толян скидывал насвай, жирный просирался до
предынфарктного состояния, а Володя летал по своей Воображляндии, на самом деле убирая за ними дерьмо и прочищая унитазы.

Помехи начались когда у Володи кончились витамины.
В течении последних лет он регулярно принимал витамины подаренные ему дедом.
"Типа это бля дорогие витамины из Америки я их тайком вывез, ешь их не спеша по одной штуке в день" прокомментировал даритель свой подарок на сороковом дне рождения Володи, перед тем как умереть прямо за праздничным столом.

Володя откланялся, начал прилежно потреблять и вот тогда у него развилась самая настоящая
Воображляндия. Сперва во сне, отчего Володя стал ложиться спать в 5 вечера, чтобы
поскорее попасть в вожделенное царство, а позже всё смешалось с реальностью, так
что Володя уже перестал понимать спит он или нет.

Так вот, витамины закончились и Воображляндия начала сдуваться.

Поначалу Володя терпел, по инерции делая свою привычную работу, но день ото дня
картинка в его мозгу становилась все хуже и противнее.

Он уже не дышал полной грудью убирая дерьмо с пола в туалете и стирая слюнявый
насвай с подоконника.

Раньше он работал голыми руками, потому что думал что убирает сахарную вату, но теперь начал надевать по три пары перчаток, чтобы сохранить нежную кожу рук. Однако запах похоже впитывался в руки до самых костей и Володя мыл их по несколько часов перед сном.

Засыпал Володя теперь не иначе как в слезах, зная что не будет никакой Воображляндии. На смену ей пришли кошмары, а точнее всего один, повторяющийся из раза в раз: в этом кошмаре Володя шёл ночью по тёмному цеху, заходил в туалет и начинал убирать там разбросанные по полу какахи. Но тут заходил жирный и садился срать мимо унитаза. Воспитание не позволяло Володе делать замечания другим людям, поэтому он молча убирал дерьмо из-под толстяка, желая ему смерти. Мандраж в груди разрастался до такой степени, что у Володи дрожали руки и с совка слетало всё что он успел собрать. Приходилось начинать всё сначала. В таком сизифовом труде проходила вся ночь, а утром, совершенно измотанный, Володя ехал на велике на работу, где кошмар продолжался уже в виде обыденной реальности.

Такими темпами Володя сильно исхудал. Под глазами появились круги. Однако каждый месяц его ящик оказывался забит самыми разнообразными квитками и счетами, так что скрипя зубами он продолжал ходить на работу. К слову, Володя платил коммуналку даже за соседскую квартиру, т. к. однажды проиграл в домино заманчивую обязанность расплачиваться
целый год за чужую жилплощадь. Однажды в сердцах Володя в отместку поцарапал ногтем дверь этой квартиры внизу, у самого пола, и к великому облегчению сосед царапину не
заметил.

Итак, вернёмся к нашим баранам, а то бишь к Толику и сальной Себорее, поглощающей
жратву с аппетитом снегоуборочного комбайна.

Работали эти парубки через пень-колоду, начальство их не любило, но терпело, так как найти
замену в те времена было непросто. Завод не мог себе позволить раскошелиться даже на
краску для принтера, которая неизбежно бы понадобилась для трудоустройства новых
сотрудников. Не говоря уже о том, что новых людей было крайне сложно привлечь той смехотворной зарплатой, которой хватало Толику и Себорее.

Порой казалось, что парни ходят на завод только для того, чтобы посрать да накидаться
насваем.

И так бы всё дальше и продолжалось, если бы у Володи не кончились треклятые витамины. Путём нехитрых расчётов и наблюдений, он определил что практически вся грязь в туалете - а
значит и работа для него - образуется в результате совместных усилий этих двух гамадрилов. Володя принялся ломать голову, измышляя план как прекратить их походы в туалет.

Первая же попытка, к великому сожалению для него, сильно ухудшила отношения между
Володей и сладкой парочкой.

А дело было так:
Володя написал на Толика и Себорею кляузу и оставил под дверью начальства. Но
совершил две страшные ошибки: во-первых, по своей природной наивности, он подписал
листок своей фамилией. А во-вторых спутал дверь начальства с раздевалкой, куда
впоследствии зашли описанные им в ярчайших красках персонажи. Они подняли листок
и прочли требования Володи к начальству немедленно сослать их на урановые родники
или хотя бы затопить в списанной атомной подлодке.

После этого у Володи началась не жизнь, а сахар. Сахар для диабетика.

Поначалу смекалистые парни просто ссали ему в сапоги, стоявшие в раздевалке. Володе
приходилось уезжать домой в сменке. Позже Володя стал просто весь день ходить в сапогах, не давая злопыхателям такой возможности ему подгадить.

Тогда они обмазали его велик Урал собачьим дерьмом и проткнули колеса. Володя подал
запрос в дом инвалида на новый велик, а сам стал ездить на работу на дедовском
скейте, который предусмотрительно прятал за территорией завода.

Также Володя заметил, что обстановка в туалете значительно ухудшилась. Если раньше
Себорея срал мимо унитаза только по острой необходимости, когда попросту не успевал
присесть как надо, то теперь сранье на пол он взял для себя за строгое правило.

Толян же решил нарушить законы физики и скидывал насвай звонкими шлепками в
белёный потолок, откуда тот ещё долго капал на пол. А также размазывал насвай по стенам.

В один день парни даже ухитрились пронести через проходную полуразложившегося
кота и целиком запихали его в слив раковины.

Ох и матерился Володя, прочищая засор и выявляя на свет божий останки кота!
Он уже готов был заколотить вход в туалет досками, но из ниоткуда возник начальник и,
по-отечески положив ему руку на плечо, отговорил от совершения греха.

Холодная война велась с обеих сторон молча, со сжатыми зубами и твёрдой
решимостью во взглядах, на протяжении более двух месяцев. Пока не подошло время финального сражения.


Продолжение следует