Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Вокруг света:: - РукиРукиАвтор: Ромка Кактус Анна милая девушка, только руки выдают неладное. Они будто от другого тела, которое больше и сильнее, а потому всё время тащит тяжёлый чемодан, набитый куриными костями, фотографиями цифры 4 и засушенными цветками ромашки — каждый в отдельном пронумерованном зиплоке, а полный их список, составленный францисканским монахом Себастьяном Толедским в одна тысяча триста четвёртом году, конфискованный полицией Мальорки у аргентинского наркоторговца, теперь находится в музее города Палермо.— Вот твой чемодан, Анна, — сказала Екатерина. У каждого есть злой брат-близнец — так выглядит справедливость. Ради одного этого стоило бы родиться, и Анна родилась с лицом своей сестры. — Ты — это я, только никчёмность, — сказала Екатерина. — Возьми чемодан и поезжай в Палермо. — Я вовсе не собираюсь никуда ехать, — сказала Анна. — Нужно доесть это. На столе перед ней был целый дворец, сделанный из желе, и он дрожал, когда она била ластами по столу, и тряслись желейные колонны, а внутри дворца, укрытый от взоров, сидел король, и фигурка его сплетена была из волос таким образом, будто он принял позу Белаквы: с головой, просунутой меж колен, где у него помещался совсем миниатюрный макет библиотеки. У Анны и её сестры один на двоих пропуск в библиотеку. Они ходят туда по очереди. В этот раз Анна взяла роман Теодора Бинеке «Ближе всего», в котором человеческие гонококки выясняют природу своих взаимоотношений на тропическом острове под топот призрачных слонов. Екатерина читает «Существо на платформе», в котором есть джаз и небо, а у героя нет имени, и он ищет его, соединяя вместе кусочки бумаги, которые удаётся вынуть из ушей повешенных. — Торговец хорошо заплатит, — сказала Екатерина. — Кстати, его зовут Орфон. Он сложил это имя из записочек, которые были у него на столе. Он заплатит больше, если ты напомнишь ему это. Сложи его имя… — С чего ты взяла? — У всякой вещи есть хорошая и плохая причина. Плохая причина всякой вещи это её неизбежность. — Например? — Война существует ради своей неизбежности. — А хорошая? — Хорошая причина в том, чтобы идти дальше. — Как это понять? — А тебе не нужно понимать. Возьми чемодан. Анна взяла чемодан. — Чувствуешь тяжесть? Это воспоминания… Каждую ночь она подходит к окну. Город заняли обезьяны. Они водят автомобили, и у некоторых обезьян два высших образования — что это меняет? Обезьяны с двумя высшими образованиями собираются в кинотеатре на премьере Ингмара Бергмана и обсуждают покрой пиджака на одном из героев фильма. Дьявол, живущий в мелочах как их неизбежность, скучает в тех неисчислимых воспоминаниях; воображая себя героем фильма, он претендует только на его пиджак. На премьере нового фильма Ингмара Бергмана дьявол снял пиджак с прохожего: — Твой пиджак, сапоги и байк — вся твоя идентичность. Я также заберу твой геморрой, твою работу, бессонницу и блокнот с телефонами шлюх. Мне это всё понадобится. Анна оседлала дьявола. В прошлой жизни он был деревом. Анна прочитала летопись его дней в структуре древесины и села ему на сук. — Обезьяны хотят всё испортить, — сказала Анна. — Из лучших своих побуждений. — У меня есть мой байк, — сказал дьявол. Теперь у Анны прорезались крылья. Розовые перья, будто вымоченные в последнем закате Помпеи, с пепельными концами. Она машет крыльями, стоя ночью у окна. Внизу дьявол заводит байк. Они летят сквозь ночь, как дохлый кот, которого облили бензином, подожгли и запустили из катапульты. Торговец встретил Анну у себя в саду, где руины античного храма живописно освоены миром растений, растительные мотивы, грёзы и мечты собраны в портрет бога Пана или его злого брата-близнеца. — Вот чемодан, — сказала Анна. — Очень хорошо, — сказал торговец. — Откройте. — Это значило бы конец Европы… — Что ж, я учту. Ужин в саду. Столы, покрытые свитыми из волос свитерами, чаши со свечами, в небе горящий дохлый кот возвращается в свою колыбель. — Я ждал вас, — сказал Орфон. Анна сложила его имя из растерзанных страниц взятой в библиотеке книги. — Вы молчите, — продолжил торговец, — Так и должно быть. Я многое видел. Но принял не всё. Мне не нужен чемодан. Всё, что там было, подделка… А настоящее… Мне нужны ваши руки. Они вам совсем не идут. Он щёлкнул пальцами. Обезьяны слезли с пальм. Обезьяны с двумя высшими образованиями: медицина и богословие. Гнусные обезьяны в белых халатах с миниатюрными библиями в кармашках, они скалились, они наступали. У каждой обезьяны в лапе был зажат скальпель. Обезьяны накинулись. Дьявол сидел на своём байке, запертый в скуке своей неизбежности, словно трус, он дрожал, его губы тряслись и на них собиралась пузырями жёлтая слюна. Обезьяны отделили руки Анны от её тела. Они отрезали рукав от пиджака. Они пришили этот рукав к её пизде. Теги:
3 Комментарии
#0 11:36 16-04-2020Антон Чижов
рубрека потому что мне латиносами пахнуло ощутимо. это мой личный экивок, если что. + Достаточно колко, но не очень Торкает. Стиль выдержан. Я после 1984 кактуса и читать-то ссу. это начал читать. То был не кактус. гнусный поклеп в сторону Бергмана. Пинжак разумеется из змеиной кожи Линча Кактус. + Как всегда, ничего не понятно. - Вы Ингеборга Дапкунайте? - Дапкунаю. Ромка ну ты знаешь что я никогда не испытывал к тебе особой приязни.. Но никогда и не отрицал твоего таланта.Эту вещь всё же прочитал. Весьма нехуёво. Молодец хуле. Всегда интересно у автора И юмор на высоте Еше свежачок Брат Север, зачем ты приходишь на Енисей?
В Бахте и так ничего не растет, сколько ни сей. Твое ледяное дыханье нам не помеха для сна Здесь, как всегда, три зимы и одна весна. Здесь обитают Кеты – племя, больное водкой, Кроме нее в их крови ремесло – выдалбливать лодки.... Минет в Сибири - больше чем минет, Минет в Сибири - приключенье; Он трепет вызывает и волненье, Когда дыханьем теплым хуй согрет. Когда лишь только стоит упустить, И всё. Срослись навечно хуй и губы; И только лишь постукивают зубы, И остаётся вяло загрустить.... * * *
Я пробую солод, он горек и солон, Я пробую город, он спящими полон, Я пробую тени фонарных изгибов, Я пробую ночь и шепчу ей: спасибо, Вот рюмка текилы, вот ломтик лимона, Вот белая пыль, но она вне закона, Я пробую всех, кто мне были должны, Я пробую сны в лабиринтах весны, Я пробую жить без фантазий и скальпа.... Этот вечер, тёплый самый
В самом сумрачном году, Переполнен чудесами - Спотыкаясь на ходу, Словно пони - рыжий мальчик, Тянет воз таких затей, Что от смеха Небо плачет... Ссытся! В медленной воде Отражается такое, Что не снилось и чертям - Тучкам в небе нет покоя, В Ебеня летят, летят.... В Большом Информатории, на кристалле в десять каратов
Записано: в сотом секторе, площадь — триста восемь квадратов, Есть созвездие, известное всем как Корунд, С восхождением двадцать часов, склонением шесть секунд Угловой дуги. Аномалий нет, Дальность – шестьсот световых лет, Местоположение — рукав Ориона (Вообще-то довольно унылая зона: Планеты — сплошь в бессмысленных дюнах Застывшей лавы.... |