Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Было дело:: - НЕРАВНЫЙ БОЙ.НЕРАВНЫЙ БОЙ.Автор: Петя Шнякин Помню поженились мы с Мариной летом восемьдесят восьмого. Тогда и не думали об эмиграции, но она с удовольствием сменила свою фамилию Власова на мою. Её первый муж - Гена Власов закрутил с ней шашни ещё в школе, итогом которых оказалось рождение сына Павлика. У Гены был мотоцикл *Ява*. Он катал на нём Марину, а она от этого тащилась. Не знаю, верить ей или нет, но она поведала мне одну историю. Как-то раз, в сильном подпитии, Генка вёз её по шоссе рядом с высоким кирпичным забором Маленковского санатория, который официально называют - санаторий *Удельная*. Вдруг справа на асфальт дороги выехал жигуль. Гена затормозил, но столкновения избежать не удалось, Власов помог Марине подняться и спросил:- Ты как? - Да вроде нормально... А у Генки рука левая сломана. Правой кое-как из кармана *Столичные* вынул - - Марин, сигареты выкинь, а в пачку поссы. - Зачем? - Давай быстрее, щас менты приедут! Генка выпил мочу. Когда приехали менты, всё трубочку ему совали дыхнуть. А там - ноль! Марина сама пёрла мотик до дома бабки своей. Там всего метров сто было. А так, по словам Марины, Власов драться здорово умел. Его даже в *Родниках* все боялись. Но сел он *незахуй*. Никого он утюгом не гладил, его подставили. Может и так, думал я, особенно после того, как в 1992 году, с бутылкой портвейна встретились с Власом в машине рядом с его домом в Родниках. Нужно было подписать отказ от отцовства Павлика, без этого документа нас бы не выпустили в США. Я сидел на переднем сиденье, Марина на заднем с бутылкой 0.7 *Хирсы*. Генка открыл пробку зубами, когда пил из горла, скосил к носу глаза. Даже я заржал. Хотя думал, что Влас потребует много денег. Но нет. - Раз в Америке Паше будет лучше - поезжайте! И подписался. Я потом спросил у Марины: - Это точно, что в Родниках он мазу держал? И пиздил всех? Что-то не похоже. К тому же по УДО вышел, всего шесть лет вместо восьми оттянул. - Да уж поверь мне, Петя! Только раз его отпиздили на моих глазах. Помнишь, когда ты с Танюшей якшался, на втором этаже красавица жила, тоже Таней звали? - А как же. Она замуж вышла за московского хулигана с Каланчёвки Гену Цукерника. - Ну вот. Идём мы зимой с Власовым, тропинка узкая, а нам навстречу парочка эта. Я Власу говорю - Гена, уступи дорогу! А тот подумал, что я ему сказала. - Ты что тут брякнула, мокрощелка? Генка мой в бой. Но куда там! Отпиздил его Цукерник. Хули, Генке - семнадцать, а Цукернику под тридцатник, к тому же боксом занимался, как потом узнали. Теги:
0 Комментарии
#1 Петя спасибо. Бодров крут. И тандем Ильи со Славиком гениален. Ну а про фильм вообще молчу. Посмотрю вечерком в сотый раз. #4 Самогонка Это я эксперимент такой провёл соеденить текст с первым каментом. Судя по твоему высказыванию - получилось! Но больше такого делать не буду. Напряг у меня был СТРАШНЫЙ за 20 минут, что писал. А мне восьмой десяток пошёл. Хорошо написано, интересно гуд Чего только жизнь не вытворяет. С нами. Бывает хуле Еше свежачок Когда молод в карманах не густо.
Укрывались в полночных трамваях, Целовались в подъездах без домофонов Выродки нищенской стаи. Обвивали друг друга телами, Дожидались цветенья сирени. Отоварка просрочкой в тушке продмага.... Однажды бухгалтер городской фирмы Курнык поссорился с Черным Магом Марменом. Мармен был очень сильным и опытным.
И вот Черный Маг Мармен проклял Курныка. Он лелеял проклятье в глубине своего сердца целый месяц, взращивал его как Черное Дитя – одновременно заботливо и беспощадно.... Поэт, за сонет принимаясь во вторник,
Был голоден словно чилийский поморник. Хотелось поэту миньетов и threesome, Но, был наш поэт неимущим и лысым. Он тихо вздохнул, посчитав серебро, И в жопу задумчиво сунул перо, Решив, что пока никому не присунет, Не станет он время расходовать всуе, И, задний проход наполняя до боли, Пердел, как вулкан сицилийский Стромболи.... Как же хуй мой радовал девах!
Был он юрким, стойким, не брезгливым, Пену он взбивал на влажных швах, Пока девки ёрзали визгливо, Он любил им в ротики залезть, И в очко забраться, где позволят, На призывы отвечая, - есть! А порой и вычурным «яволем»!... Серега появился в нашем классе во второй четветри последнего года начальной школы. Был паренёк рыж, конопат и носил зеленые семейные трусы в мелких красных цветках. Почему-то больше всего вспоминаются эти трусы и Серый у доски со спущенным штанами, когда его порет метровой линейкой по жопе классная....
|
- Ты что стучишь?
- Да вот выпить захотел, Серёги нет, а дома жена Танюша пить не разрешает.
- Так ты к нам заходи и выпей.
Тётя Клава даже закусь какую-то принесла. Какая же добрая эта пожилая Женщина! Сами со мной они не пили, хоть я и предлагал. Посидел у них с полчаса, и прикончил я 0.5 портешка. Домой спустился, вторую бутылку в снег у крыльца закопал, а когда жена заснула, то потихоньку к закопанному пузырю пробрался, быстро его выжрал и уснул. Проснулся от дикого грохота! кто-то с сильной яростно колотил во входную дверь. Подошёл к окну, а там Гена Цукерник кричит:
- Мне тёща рассказала как ты вчера с моей женой вино пил!
Вот же каким *нехорошим человеком* оказалась тётя Клава! Настучала Генке! Меня и так с похмелья колотит, а тут ещё такое! Форточку открыл и в неё кричу:
- Гена! Я просто выпил вина. Один. Двадцать минут у них был всего.
Смотрю Цукерник перчатки на руки натягивает:
- Открывай, блять! Щас окно разобью нахуй и тебя выволоку!
Если по правде, Гена в ту пору ещё не был женат на своей Тане, но планировал походу. Я в форточку ему говорю:
- Гена, я с сильной похмелы. Итак чуть живой. Открываю, но если меня ударить, я точно помру.
И вышел наружу. Цукерник пониже меня ростом, но квадратный весь, как Костя Дзю. За грудки меня взял:
- Чтобы духа твоего там не было! Чтобы в первый и последний раз!
- Я там в первый раз был, он же и последний.
- Ладно, живи!
- Гена, мне хочется всё ещё пожить. Ты мне трояк не отдолжишь? А то я с похмелья сдохну. Через неделю отдам.
- На, бери. Только к нам ни ногой! Тёте Клаве отдашь, когда её на участке увидишь.
Гена Цукерник был мужиком богатеньким.