Бесстрашие и любовь в Москве

Автор: Медведь Шатун. Это вторая часть истории про менеджера с йогуртом. Начало можно почитать вот здесь. Впрочем, можно фтыкать и так, похуй. Не ссыте, сериала не будет. Это не продолжение. Это – конец.

1

Утро, ночь почти. Валит снег. Третий день подряд валит этот йобаный снег. Пришла зима, одно из четырех самых нелюбимых тобой времен года. Ну и похуй.
Зато в твоем кармане два квадрата того, зачем ты поломился на другой конец города в такую рань и холод. Того, за что ты только что отдал косарь рублей, а чуть раньше – своё счастье, свою любовь, а также дохуя здоровья. Целых два квадрата, никакого недолива, все честно. Варщик сказал – винт в этот раз пиздатый получился. И ты веришь варщику. Дело не в самовнушении. Просто надо же хоть кому-то верить.

2
Валит снег. Ты заходишь в супермаркет какой-то. Погреться, заодно купить йогурта и сигарет. Больше погреться – голод не просыпается пятые сутки. Хотя, с другой стороны, согреться так быстро тебе не удастся – костюм и тонкое осеннее полупальто, пусть и качественные, не самая удачная форма одежды для наших бляцких зим (а ничо другого, в чем можно на работу ходить, у тебя и нет: форсить бюджет не позволяет). Но не в этом дело. Тебе уже никогда не удастся согреться… Так что ты просто идешь за йогуртом.

3
А по дороге в молочный отдел ты достаешь мобильник. Два раза нажимаешь на зеленую слева. На экране высвечиваются ее имя и ее номер. Номер этот «неотвечает или временно недоступен» с тех пор, как она исчезла. Уже третий месяц. Целую вечность. Всегда. И лишь изредка – просто не отвечает. Или сбрасывается.
Неважно. Утром и вечером. Два раза в день ты набираешь этот номер. Это – ритуал. Ты давно не веришь в то, что на другом конце снимут трубку. Даже не надеешься на это. А может быть, и не хочешь этого…Так, держишь мобилу у уха и типа изучаешь ассортимент этого сраного супермаркета.

4
Но вдруг – трубку снимают. Ее голос. Она? Она! Она… А чо говорить – не ясно. Текста нет. Мыслей нет. Каша в голове. Одно желание – увидеть ее. (Садись, два.) И ты произносишь первое, что приходит тебе в голову. Последнее, что в ней осталось. То есть то, что произносить не следовало ни при каких обстоятельствах: «Есть сок. Пиздатый. Два куба. Будешь?» Она – будет… Она приедет. Вы, конечно, поняли, ЧТО мы называем соком (шифры - яебу…). А кубы - квадраты – какая нахер разница. Наш мир не подчиняется законам геометрии. Он вообще никаким вашим законам не подчиняется.

5
Наркотики. Драгсы. Ебаная наркота. Наркотики – это зло. Путь к потере здоровья, безумию и смерти. Это – общеизвестный факт, правило, известное всем, и наркоманам – в первую очередь, уж поверьте. Но также общеизвестный факт, что каждое правило имеет исключения. И каждый, вставший на этот путь верит, что он, именно он сможет стать исключением, не превратиться в торчка, не потерять себя. Напротив, приобрести новый, расширяющий горизонты сознания опыт, познать новые ощущения, да и просто банально покайфовать, убегая от повседневной тоски и серости. И вовремя соскочить с этого поезда. (Так же азартный игрок идет в казино, хотя знает, что основная масса играющих – в вечном минусе, но исключения есть. И он верит, что станет одним из них).

6

Опыт – эт хорошо. Как гриццо, понимание приходит с опытом. И, анализируя ситуацию, ты в какой то момент понимаешь, что исключением – увы, не стал. Ты – торчишь. И, кстати, не так то уж это и страшно, если не загоняца. Просто надо приучить себя об этом думать просто как об отдыхе. Такой вот, блядь, жоский вид отдыха. Как там у Шнура? «Я лично бухаю – а кто-то колется». Ну и хули? И раз уж занимаешься хуйней, так не стоит еще и страдать и обламываца по этому поводу, напротив – наслаждайся положительными моментами своего состояния. Не драматизируй. Будь позитивен. Фильм «Реквием по мечте»? Нахуй. «Трэйнспоттинг?» Фпизду этот кал. «Страх и ненависть в Лас-Вегасе». Самое то. Не молодежная комедия о травке, канешна, но вполне.
И борись с отходосами. Это сложно, но можно.
А еще – учись грамотно шифроваться. Это важно.

7
Будь позитивен. Не ори на каждом углу «мне пиздец, я вонючий нарк». Смотри на вещи проще – может, жизнь и наладится. Ведь она же вернулась к тебе! После того твоего звонка в самом начале зимы. Вы снова вместе. Снова разговоры обо всем на свете ночи напролет. Сладкая, охуительная ебля (кто хоть раз ебался под стимуляторами тот поймет). Правда, она изменилась. Изменила себе. Изменила тебе. Да и ты… Но какое это сейчас имеет значение? Главное – вы снова вместе. Хуже другое. Глядя на нее, ты понимаешь, что и она исключением из правил не стала. И вот это – по-настоящему страшно. Воспринимать ЭТО на позитиве невозможно. Об этом можно только не думать. Можно. Но сложно - песдец.

8
Ведь всего год назад вы решали, как назовете своего первого ребенка. Считали, сколько надо потратить денег на свадьбу. И какое у нее будет платье. И кого стоит позвать, а кого – нахуй, ибо нажрется как скотина. Вы верили – все будет хорошо. Надеялись на это. Любили. Год назад. 365 дней. Или чуть больше, но не намного.
Любовь?! Фпизду, ее не бывает, это фикция. Ну, страсть. Банальное увлечение, как правило.

9

Но, повторюсь, правила имеют исключения.
Пример? Пожалуйста.
Допустим, вы взяли у варщика два куба. Но он, сцука, кинул, и недолил тебе три точки. Три из положенных двадцати. То есть по идее ты должен разделить оставшихся семнадцать пополам. 17: 2=8,5. Итого - по 8,5 в лицо. Примерно. Однако у тебя при делении семнадцати на два получается в одной инсулинке всего 7, а в другой – все десять. И себе ты забираешь полный, а ей подсовываешь тот, где меньше. Заливая при этом, что, дескать, Артур, сука блядская, наебал больше чем на полквадрата (мол, у тебя тоже примерно семь)! А она – верит тебе. Хотя знает, какой ты пиздабол. Просто надо же хоть кому-то верить…

10
Просто на второй день вашего знакомства вы стали жить вместе. На третий - поняли, что не можете друг без друга. А на пятый – признались друг другу в этом. Ироничная. Своевольная. Упрямая. Не признающая никаких авторитетов (ибо нехуй). Гордая. Красивая. Желанная. Противоречивая. Всякая. Ни на кого непохожая.
Вы не были детьми, когда познакомились – ни по возрасту, ни по жизненному опыту. Но она почему то поверила в то, что создана для тебя. Что ты сможешь стать ее опорой и защитой на всю жизнь. Поверила тебе. Тебе, тому. Ну не дура?
Помница, на тридцатый день вашего знакомства вы поехали на юг, так напились и ебались ночью на второй полке плацкартного (!) вагона (а с утра ржали, вспоминая, но прятали глаза от попутчиков).
А на тридцать первый ты купил ей в том же поезде большого розового слона…

11
…а на восемьсот двадцать четвертый день вашего знакомства вы сидите в ободранных креслах друг напротив друга в вашей так называемой гостиной. Ты пытаешься попасть ей инсулинкой в вену. Это сложно, живых вен осталось немного, а те, что есть – какие то неконкретные. Умения не хватает, и ты, матерясь и потея, опять попадаешь не туда, куда надо. Кожа на руке – нежная, бархатная, как прежде. А от запястья до предплечья – сплошные дырки от уколов, синяки и шишки от задувов. К которым ты, безрукая скотина, только что добавил еще одну (проебав при этом к тому же одну из семи точек, что также немаловажно). Ей больно и обидно, но она не психует. Держится молодцом, чтоб не мешать тебе довести дело до конца. Видимо, в чем-то она действительно тебе еще верит…

12

Уф. Наконец то. Попал.
Все.
Встал. Выключил свет. Закрыл дверь.
Спешить как будто некуда, но ты хватаешь баян и ломишься в коридор. Там удобней.
Той, которую ты любишь, сейчас хорошо, необыкновенно хорошо и легко. Так же хорошо, по идее, сейчас станет тебе. А тебя душат рыдания. Слезы застилают глаза. Из груди рвется звериный вой, хочется биться всем телом об стену и кричать, кричать без конца.
Но ты не шумишь – шуметь не надо. А надо сесть на пол, положить левую руку на одну ногу, прижать сверху другой, выбрать вену и попасть. И ты садишься, и кладешь, и прижимаешь, выбираешь и попадаешь, стараясь не отвлекаться на ужасы, которые творятся в большом зеркале напротив. Есть контакт.

13

Последние капли раствора уходят по назначению, и ты, сползая на пол и закрывая глаза, несешься вслед за той, которую обещал уберечь от всех бед и мерзостей этого мира.

*****************************************************************************

Приход. Сердце стучит, отбивает бешенный ритм, словно во мне играет транс, и наши души летят навстречу друг другу сквозь время и пространство. Мы скоро встретимся.
Минут через 10, в соседней комнате.
«Как ты?» - спрошу я ее как всегда.
«Мне хорошо» - просто ответит она.
И это будет правдой. И не будет ни боли, ни грусти, ни упрека в ее большущих, храбрых глазах. Ни даже моего отражения.
Я медленно поднимаюсь и закуриваю. Спокойный, полный сил, позитивно настроенный. Несуществующий. Мне хорошо. Когда сигарета дотлеет до фильтра, я пойду в комнату. Чтоб сесть напротив нее и проговорить всю ночь обо всем на свете.
И чтоб никогда не сказать того, что должен.

Прости меня, моя хорошая, если сможешь. Во всем, что случилось с нами, виноват только я, и больше – никто.

Прощай, Анечка.