Все тексты

...

...

Да, прочёл. Про что? Про то, как пиздато быть писателем, чьи романы по любому прочтут. Хотя бы для того только, чтобы сказать, мол Пелевин уже не тот.

Так ведь и мир уже не тот. Он и правда, всё больше и больше, становится похожим на глупую карикатуру....

Если всё понапрасну и мир в крови,
Если белые флаги сжигают к черту,
Я выкидываю розовый - флаг любви
Своему врагу - в морду.
И смотрю, как морщится, обомлев,
Как в беззвучном крике срывает глотку...
И становится грозный недавно лев
переростком кротким....

Я не умею рисовать. А в детстве умела, Довольно сносно. Даже на какую-то выставку мои художества брали. Но, думаю, что причиной не были мои таланты живописца, а, скорее всего, необычность сюжета. Я наряжала пальмы на новый год, переносила негритят на южный и северный полюса и так далее....

Жила-была девушка Марианна и была неё заботливая пизда. Или, нет, участливая. Во всём ей нужно было поучаствовать.

Бастуют например шахтёры. Им пол года зарплату не платят, так они собрались в столице и сидят возле какого-нибудь ведомства, касками по асфальту стучат....

Опять гудок. Протяжный и тугой,
Последним августом обманывает время.
Клубком свернувшись падают мгновенья,
С меня берут оплату за постой
Кутятами слепыми и борзыми.
По пять за штуку (не продешевить),
Ткёт лето, перепутав с дуру нить,
Короткими тревожно позывными
Пастух смеясь сзывает листья вниз....

Я убил сам себя.
Растерзал и разрезал на ленты.
Разложил по частям,
Перепутал и перемешал.
Я хотел, чтоб из них
Вышел новым, неведомым кем-то
Мой двойник-Франкенштейн.
Доппельгенгер. Но случай решал.

Прилетела сова....

Нас с пеленок всё мучили
Пеленавшие матери:
-Кем вы станете в будущем?
Может путь ваш – в писатели?

Может быть мы булгаковых
Поднатужились, сладили?
Ну а мы только плакали
Да в пелёночки гадили!

А отцы в инженерное
Нас влекли своим пряником,
Не хотите?...

Я прикормил на днях болную птицу -
Ворону, или может быть орла
Делюсь я с ней едой, пою водицей
Она же не даёт мне ни хрена

Бесцеремонно сядет на балконе -
Пернатая, и смотрит сквозь стекло
И чувствует что я её поклонник
И понимает, дядьку - допекло

И срёт там чем-то белым, и обильно
Себя ежеминутно теребя
Иль по перилам шествует картинно,
Иль спит, ебальник в перья погребя

Сегодня эту птицу я зарезал
И тёпленькую, живо ощипал
Поджарив - съел, с картошко...

Спешу узнать вас, время на исходе
Три раза вскоре прокричит петух,
Рассвет заглянет в окна на восходе
И разорвет объятий сонных круг.
Стихам нет места на балу у плоти,
Не нравственность здесь правит, но азарт.
Любовь умолкла на фальшивой ноте,
Эксперимент сменился на стандарт....

И всё-таки стояние в углу облагораживает. Конечно, старый метод с горохом - это совсем уже не то. Но сейчас о таком уже не помнят, отправляют в угол, скорее как сглаз долой, мол, пойди погуляй, а куда погулять-то - да в угол. И стоишь, изучаешь шероховатую поверхность обоев, трогаешь пальцем завитки, и случайно делаешь дыру....

Перебежала дорогу кошка.
Трехцветная. Уши прижала от ужаса.
Перед самым колесом велосипеда проскочила.
Еле успел оттормозиться.
Только ошейником сверкнула среди росистой зеленой травы и исчезла в кустах.
- Вот дура! - в сердцах восклицаю....

На углу возле центрального рынка меня догнала матёрая баба. Почему именно меня она выбрала из всей толпы прохожих, не понятно. Она принялась сходу рассказывать мне про свою бедовую жизнь, стрельнула сигарету и вообще вцепилась в мою хлипкую жизнь как бульдог....

***

Я хуярю в приемник. В астрал. В мировое сознанье.
Я хуярю хуйню, мне хуёво и мне хорошо.
Не держу за душой ни гроша, ни рубахи, ни камня.
Я хуярю хуйню, потому, что момент подошел.

Я хотел рассказать что-то важное, может быть, злое,
Я хотел донести, доволжить в ваш ослабленный мозг
Что-то большее, чем до сих пор вы сумели усвоить,
Но несу лишь хуйню....

Это не смерть. Это Север ломает дверь.
Снова и снова сводит меня с ума.
Спи, моя девочка. Здесь до весны теперь
Только зима.

Руки и помыслы холодны и чисты.
Скатерти вышиты, выбелены углы.
А по углам святые черны и Ты.
И твоя жизнь в яйце на конце иглы....

По серпантину бесконечного хвоста
Пойдем за Нильсом мы дорогой смерти,
Нам нечего терять, за нами пустота
И суета мышиной круговерти.


Живущим в замках нашим братьям невдомек,
Как сыро и уныло в темных норах.
Давно уже угас последний огонек,
Который согревал нас в жарких спорах....

Вот сижу я как-то пьян
В позе круассана,
Глядь - Роксана Бабаян
Мне поёт с экрана.

У неё красивый рот,
Намалёван алым.
У меня наоборот -
Рот, каких навалом.

У неё прекрасный вид.
Мой - всегда на грани.
Только что-то нас роднит
В музыкальном плане....

Даже и до девятого класса Таня никого не любила. Считалась она "на троечку": белобрысая, с тонкими губами, с пристальным взором сизоватых глаз, вот и на свидания ее приглашали те, кто на "три - четыре". Один, Кукушкин, косил под мажора, а на большой перемене шваркал ролтоном....

Всё тот же рыбак на набережной, и надписи на поребрике
всё те же. По небу катится, как много веков подряд,
навстречу чертовке набожной, танцующей за серебряники
стриптиз в золотистом платьице, пылающий круглый ад.

Всё так. Жерновами времени измолоты избирательно
деревья, дома, события, порывы и жар души....