niki-show

Очарован рассветом,
Внезапно покинутый летом,
С пониманьем об этом,
Сжимая в ладонях листву,
Осознанием маясь,
Но, всё же, с колен поднимаясь,
Устою, не сломаюсь,
И зиму переживу.
Будут долгие ночи,
Дни всё короче, короче,
Разумно не очень,
О прожитом лете грустить,
Пусть желтеет слетая,
Бывшая зелень густая,
Есть задача другая:
Похмелье с утра пережить…
....

Хотел о твоих глазах
Сказать, но это не ново -
Разят они наповал,
Не только меня, любого,
Омуты, можно сказать,
Чарующие озёра,
Но словом не передать,
Чувство от этого взора,
Взгляд, для кого роковой,
А для кого случайный,
Полный, пожалуй, всего,
Только чуть-чуть печальный....

Частью прелюдии станет этюд,
Дрожащей под пальцами виолончели,
Упругими струнами, что поют,
Как в детстве нас качали качели,
Каждый чем-то страшил толчок,
Сердце падало вниз, коварное,
Просто, как бабочка и сачок,
Играть и слушать, струна и смычок,
Или иное искусство парное,
Чья то походка — тоже стих,
Иных почувствуешь — страшно, люди ли,
Кто-то вот, из этюдов одних,
Такие, всю жизнь, исполняет прелюдии....

Девушка,
нас сторониться не надо,
Будьте ближе к рабочему люду!
На танцах,
в тени Городского сада,
Вас научил бы,
да вот не буду!
Я угостить Вас
хотел бы бубликом,
Ромашку вручить
и стаканчик квасу.
Согласен,
мы не культурная публика,
Сказать комплимент
не умеем ни разу....

Серое небо тоскливой слезой,
Сочится, листву омывая пожухлую,
Спускается ниже, шепча тебе: «стой».
Сутулясь над стылой рябой водой,
Склонились ивы унылыми мыслями,
Тени скользят, уплывая от них,
Тёмными смутными силуэтами.
Тягостным сумраком город притих,
Туч придавленный бременем лих,
Точно силясь вспомнить не эту ли,
Уныло-саднящую морось брызг,
Улыбки стирающую туманами,
Умник поэт заскучавший вдрызг,
Устав от жары, поливал дифирамбами,
Утром гуляя вспухшими...

Политика — грязнейнее из мест, что созданы трудами человеков
Тифозная блевотина а в говне — в сравненьи с ней — амброзия в нектаре
Смотреть и слушать, говорить о ней — чужую тухлую мочу в несвежей таре
Вливать себе и души и в мозги...

Хоть мысли, речи, благодатный дар,
Был дан для созидания, для чуда,
Но без него бы нанести удар
Не смог ни кто — ни Каин, ни Иуда....

О, упоительная нега похвалы,
Столь сладкая тщеславному пииту!
Мудры хвалители, хулители малы,
Нападки их предвзяты и избиты.
Чья доброта и ум превознесен,
За скромный слог, за дар сродни таланту,
Не затуманит взор волшебный сон,
Где он с Парнаса шлет привет Атланту....

Колесовав троих бездомных

По подозренью в грабеже

С огнем в глазницах воспаленных

В тени террассы, в неглиже,

Она лишь об одном жалела,

Что не его то было тело

В крови, разорвано в клочки...

И так сжимала кулачки —

До белизны суставов острых,

До синей сетки тонких вен....

Бродил по свету вольный трубадур,
Пел песенки, баллады и сонеты,
И даже непристойные куплеты,
Был весельчак, добряк и балагур.

Не знал границ, и дома не имел,
Он часто ночевал в лесу и в поле,
Зато и пел, как соловей на воле,
Порою, даже слишком страстно пел....

Ни славы жажду я, ни света —
Драконов… демонов… врагов!!!
А перемирия обеты -
Страшнее мне любых оков!

Под мрачным сводом главной залы,
Мне, из угла, до очага,
Как не ходи выходит ровно,
Тяжёлых двадцать два шага.

Прихлебывая из кувшина,
Я здесь топчусь четвёртый день,
Как в стойле глупая скотина,
А на стене немая тень....