Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Литература:: - Жизнь гениевЖизнь гениевАвтор: Факультет Жывотных Интересным людям, талантливым пистателямм, сетевой элите и прочим охуенным посвящается...Венгерский композитор Брамс с ожесточением пиздил Юрия Темирканова резиновым шлангом для поливки овощей. Венгерская кровь оказалась горячее восточной, поэтому Юрий жалобно сулил и метался по залу, как загнанный заяц. Это еще больше распаляло Брамса. И, наконец, метким ударом по почкам он уложил его на землю. После чего стал добивать его ногами, стараясь массивной пряжкой кожаных полуботинок свернуть ему челюсть. При это исступленно орал по-венгерски. В уголке комнаты стоял переводчик с венгерского и языков романской группы Иесаев и монотонно переводил Брамса: "Добью суку! Щас тебе по помидорам зашарю! Говно!" С литературной точки зрения Брамс был ему явно неинтересен и Исаев про себя отмечал явную стилистическую скудость великого композитора. Постепенно вся эта драка с воплями и завываниями одного и поскуливанием другого стала ему безразлична и он углубился в сборник стихов современных поэтов Португалии. На сцене появился Мусоргский. По его красной роже можно было судить, что он, как всегда нетрезв. Увидев избиение, он с воплями "Ваня, не трож нацмена!" помчался к Йоганнесу Брамсу. Он не хотел кровопролития. А к этому как раз дело и шло, потому как венгр ожесточенно бил каблуком, пытаясь сломать Юре нижнюю челюсть. И Мусоргский побежал. Между ним и Брамсом лежало почти бездыханное тело Темирканова, по которому Модест Петрович беззастенчиво пробежал, превратив его в промокашку, или половую тряпку, или кусок старой ветоши. Он его просто не заметил. Потом схватил и сгреб в охапку венгра, после чего запер его в кладовке, чтобы тот отдышался и "пришел в норму". А уж после этого всего спокойно уселся и налил себе водочки… Вот именно это и называется "борьба в искусстве". Когда это слово пишут музыкальные, литературные и другие критики, то они имеют в виду именно это. Все, что происходило в описанной выше сцене, очень символично. Дух Брамса обращается с суровыми требованиями к потомкам. Как поняли его искусство? Как другой великий Мастер донес его до масс? Правильно ли он интерпретировал его вещи? Он задает эти вопросы. Нет, он требует ответа на них. Появление Мусоргского связано с новыми течениями, отказом от старого, реформой искусства. Классического искусства. Он, мягко, но неумолимо, вытесняет своего предшественника на задний, но заслуженный план, то есть в сортир. И на всю эту возню равнодушно взирает представитель нового современного искусства, который хоть и интересуется всеми этими раскладами, но смотрит на это сверху, пренебрежительно, как на мышиную возню. Да, сложна жизнь гениев. Да и просто одаренных людей искусства. Теги:
1 Комментарии
#0 14:04 25-06-2003ХуемПоСтолу
Чета бля хуйпрассышь. Этих гениев. *ХуемПоСтолу Мне кажеццо, тут аллегорично все что аж ниибаццо! это чо, про тусу на пароходе - взглят в будущее? Метафорично. Разборки элиты начинают принимать форму элитарности - эдакие, полунамеки. Зепп, чё на накалякал то? Хрен поймёшь... а автор, стало быть, тот самый "представитель нового современного искусства, который хоть и интересуется всеми этими раскладами, но смотрит на это сверху, пренебрежительно, как на мышиную возню"? для взгляда сверху - суетливо как-то. заморочился, написал чо-то. и не лень ведь... Песал педораз. Гыгы. Гы. Искал по поиску слова "трупак", "ебля", "Marion" и не нашол Дык нохуя этот текст? 2 А мне кажется афтор таки Сфинкс. Гы. 2Херба А мне кажется афтор таки Сфинкс. Гы. А я фсе понял. Алкаголь и наркотики разлагают личность! И появление Мусоргского(алкаша)это доказывает. А явное нежелание афтора писать на нормальнные темы(ебля скота,трупаков и фашизм)огорчает. мне кажется автор скорее себя осущетсвялет с переводчиком Иесаевым, а может и со штурмбаннфюрером Исаевым. хз. чужая душа - потёмки. Частично раскрыта тема противостояния экстремальной интеллигенции Санкт-Петербурга олигархическим люмпенам Москвы. За словоблудием автора проглядывает витиватость мысли, и это порадовало. словоблудие, словоблудие - читайте своего сфинкса Еше свежачок дороги выбираем не всегда мы,
наоборот случается подчас мы ведь и жить порой не ходим сами, какой-то аватар живет за нас. Однажды не вернется он из цеха, он всеми принят, он вошел во вкус, и смотрит телевизор не для смеха, и не блюет при слове «профсоюз»… А я… мне Аннушка дорогу выбирает - подсолнечное масло, как всегда… И на Садовой кобрами трамваи ко мне двоят и тянут провода.... вот если б мы были бессмертны,
то вымерли мы бы давно, поскольку бессмертные - жертвы, чья жизнь превратилась в говно. казалось бы, радуйся - вечен, и баб вечно юных еби но…как-то безрадостна печень, и хер не особо стоит. Чево тут поделать - не знаю, какая-то гложет вина - хоть вечно жена молодая, но как-то…привычна она.... Часть первая
"Две тени" Когда я себя забываю, В глубоком, неласковом сне В присутствии липкого рая, В кристалликах из монпансье В провалах, но сразу же взлётах, В сумбурных, невнятных речах Средь выжженных не огнеметом - Домах, закоулках, печах Средь незаселенных пространствий, Среди предвечерней тоски Вдали от электро всех станций, И хлада надгробной доски Я вижу.... День в нокаут отправила ночь,
тот лежал до пяти на Дворцовой, параллельно генштабу - подковой, и ему не спешили помочь. А потом, ухватившись за столп, окостылил закатом колонну и лиловый синяк Миллионной вдруг на Марсовом сделался желт - это день потащился к метро, мимо бронзы Барклая де Толли, за витрины цепляясь без воли, просто чтобы добраться домой, и лежать, не вставая, хотя… покурить бы в закат на балконе, удивляясь, как клодтовы кони на асфальте прилечь не... Люблю в одеяние мятом
Пройтись как последний пижон Не знатен я, и неопрятен, Не глуп, и невооружен Надевши любимую шапку Что вязана старой вдовой Иду я навроде как шавка По бровкам и по мостовой И в парки вхожу как во храмы И кланяюсь черным стволам Деревья мне папы и мамы Я их опасаюсь - не хам И скромно вокруг и лилейно Когда над Тамбовом рассвет И я согреваюсь портвейном И дымом плохих сигарет И тихо вот так отдыхаю От сытых воспитанных л... |