Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Литература:: - Площадь свободыПлощадь свободыАвтор: Hren Readkin Август расплавил город. Над мягким, как глина асфальтом скользили очумевшие от жары люди. Продавщицы в супермаркетах лаялись с очередями, и жирные капли пота стекали на раскаленные калькуляторы. Директора в кондиционированных кабинетах измывались над подчиненными, принтеры блевали горячей бумагой, а с улицы сквозь пластиковые окна доносился плач машин неотложки.И только Семен Модестович с Георгием Петровичем, казалось, не замечали всей этой суеты. Они прогуливались по центральному бульвару, вдыхая клейкий запах плачущих лип и вели неторопливый разговор. - Нет, постмодернизм не умер. Постмодернизм он… только начинается, как мне кажется, - говорил своему собеседнику Семен Модестович, седеющий мужчина за шестьдесят, в очечках с болтающейся правой дужкой. - Что вы имеете в виду? Недавно в журнале «Новое литературное обозрение» за 1995 год я прочитал статью о том, что постодернизм как литературное направление сошел на нет, - отвечал Георгий Петрович, высокий важный старик с тросточкой и полиэтиленовым пакетиком в руке. - А не зайти ли нам в магазин, Георгий Петрович, не взять ли чего-нибудь на вечер? - Отчего бы не зайти? Очень даже можно взять. Друзья прервали беседу, свернули с аллеи во дворик и взяли полпалки отличной копченой колбасы, покрытой как будто бы белым инеем, а заодно прихватили и две бутылочки с пластиковым стаканом. Вернувшись под липы, они присели на скамейку, отвинтили крышку и, как положено культурным людям, выпили совсем по чуть-чуть. - Я, Георгий Петрович, говорю не о литературе. Точнее, не только о литературе. Я говорю о жизни. Посмотрите вокруг – жизнь стремительно эстетизируется. Жизнь сама становится пространством, полным знаков и символов, интертекста и игры. Помните «Семиотику» Умберто Эко? Сегодня ты выходишь на улицу и попадаешь как будто в книгу. Все эти рекламные плакаты, эти надписи на рубашках, эти разукрашенные автомобили, этот, как его… ну, в компьютере… - Интернет, - подсказал Георгий Петрович. - Да, именно он, спасибо. Все это – огромная живая книга, только ее герои действуют сами, повинуясь законам этого глобального постмодернистского дискурса, или нарушая их – кому как больше нравится. Вот что я имею в виду, когда говорю о постмодернизме. Постмодернизм выплеснулся в жизнь, а оттого ослаб в искусстве. Что делать писателю, кого цитировать, если все вокруг разговаривают цитатами? Если вокруг ходят живые герои и ведут себя как герои? Если каждый ведет себя так, как будто он – персонаж и автор одновременно… - И что же, вы находите это нормальным? В наше время мы покупали ботинки, когда у старых отрывалась подошва, и мы покупали именно ботинки, а не страницу из книги, не кусок текста, как теперь. И литература с искусством были в книгах и галереях, а не на рекламных плакатах. - Пожалуй, вы и правы. А знаете, Георгий Михайлович, не зайти ли нам в одно местечко? Тут недалеко во дворах есть неплохое заведение… - Я тоже о нем подумал. Все-таки неплохо бы и закусить. И друзья зашли в это самое местечко и закусили, чем Бог послал, а также прихватили с собой еще одну бутылочку. Одним искусством все-таки жив не будешь, это пожилым и не очень здоровым интеллигентам было очень хорошо известно. У Семена Модестовича вечерами ныла печень, а Георгия Михайловича донимала когда-то залеченная, но недавно проснувшаяся язва. Что и говорить, старость не радость. И уж раз она такова, то лучше встречать ее в уютном кресле в собственном домике, когда жена на кухне готовит борщ, а телевизор бормочет что-то невнятное, пока хозяин наслаждается старым журналом «НЛО» или потертым томиком Кобо Абэ, ну или хотя бы Габриеля Гарсиа Маркеса. - Во всем этом новом мире меня лично смущает, знаете что? Меня смущает детерминизм. Когда человек низводится до уровня функции. И самое печальное, что это происходит не только в литературе, но и в жизни. Когда писатель пишет про «тупого клерка», а потом миллионы людей начинают относиться к своим ближним как к «тупым клеркам». А ведь человека не объяснить одной только функцией, одной чертой. Ведь это все равно, что пытаться измерить диаметр совести или, скажем, площадь свободы... У Бога ведь как – каждый ему важен, каждый ценен, хоть святой, хоть негодяй, хоть Энштейн, хоть Ионыч. Вот посмотри на него. Прямо на аллее стоял красный кабриолет, на переднем сиденье которого в липовой тени дремал парень лет двадцати пяти. Даже во сне с его лица не сходила гримаса превосходства и презрения. - Мы можем сказать – вот нувориш. Ну, вор. Иш! И что? А мы знаем, что у него внутри? А внутри у него, может, своя боль, своя трагедия, которую он пытается скрыть этим своим автомобилем. Спящий открыл глаза и зло посмотрел на пожилую парочку, отчего друзья прервали разговор и насколько можно быстро зашагали дальше по аллее. - И снова ты прав, Семен Модестович. Позволю только одно замечание. Как говорил великий Виктор Шкловский, содержание есть функция формы. И если ты прав в том, что жизнь сегодня строится по законам искусства, то содержание этой жизни крайне незавидно. Всюду игра, всюду видимость и кажимость. Призраки и ожившие мифы, где же настоящая-то жизнь?! Помнишь, когда-то мы учили студентов, что искусство не равно жизни? А получилось, что равно. И даже более, большинство из того, что написано в книгах про будущее – сбывается. - Не без помощи этих самых книг. А гуманизма, да, согласен, не хватает. Не хватает любви к человеку. Как будто о любви все, что можно, уже сказали… А человек, он… неисчерпаем, как мне кажется. Просто никто не хочет сегодня об этом ни писать, ни говорить. И что дальше, что нас ждет дальше, Георгий Михайлович. - И не говорите. Нам, по-моему, направо. В том магазинчике, как мне кажется, есть чем поживиться. И собеседники, конечно, нашли чем поживиться. А, главное, прихватили с собой еще парочку бутылок. Они, проверено не раз, помогут скрасить вечер, который бывшие коллеги решили провести вдвоем. Впрочем, вечера ждать было не обязательно. Семен Модестович плеснул в уже порядком мятый стаканчик еще пятьдесят граммов и тут же употребил их под пластиковое шуршание. Каждый глоток поднимал настроение, позволял на какой-то миг забыть о том, что старость неотвратима. Что все их мысли – не более чем сотрясание воздуха, который и без них есть кому сотрясать, и будет кому сотрясать даже после их смерти, до скончания времен. - Одно вселяет некоторую надежду, Георгий Михайлович. - Что же именно? - Помните теорию старика Лотмана о маятнике? - Конечно, помню, обижаете. - Так вот, мне кажется, что маятник еще качнется в обратную сторону. И человек снова будет важнее следов, которые он оставляет на асфальте времени. - Стихи вам надо писать, Семен Модестович, стихи. - А может я и пишу, хе-хе, стихи-то. Может и пишу. Что-то душно сегодня, Георгий Михайлович, видно к грозе. - А слышите? И верно, где-то за домами давно уже недовольно ворчало небо, под липы спустились сумерки, дышать стало совсем тяжело. Прохожие куда-то попрятались, и только машины с ревом проносились справа и слева от аллеи. Гроза надвигалась стремительно и неотвратимо. Но друзья все так же неспешно плелись по бесконечной аллее. - Давай-ка лучше еще по одной, Семен Модестович. Семен Модестович достал бутылку. Пластиковый стаканчик, как выяснилось, где-то обронили. Гром заворчал ближе, как будто прогоняя друзей с открытого места. Семен Модестович услышал его сигнал, отвинтил крышку и начал глотать жидкость прямо из горлышка. Видимо, какая-то капля проскочила мимо и попала прямиком в трахеи, отчего хозяин сломанных очков закашлялся, согнулся пополам и выронил пузырек на асфальт. Тот покатился, теряя последние капли драгоценной жидкости. Георгий Михайлович побежал за ним, поймал, но тут же бросил назад. - Что ты сделал, долбоеб?! Это был мой последний боярышник! - Твой ли? Бутылки, кажется, вместе собирали! - Свинья! Нажрался, что руки не держат! - Я свинья? Ты на себя-то посмотри. Ты когда мылся последний раз? Когда пьяный уснул на обочине, а мимо проехала поливальная машина? Бомж! - А ты не бомж? Я свою квартиру сам пропил, как мужик! А твоя ушла от тебя вместе с женой, которая не захотела жить с таким идиотом! - Я ученый! Я доцент! А ты кто? Ты даже диссертацию не защитил! Сборщик макулатуры! - Ученый! Хуй печеный! А за что тебя прогнали… - Неудачник… Семен Модестович хотел сказать что-то еще, но его слова потерялись в треске ломающихся веток. Шквал налетел на аллею сразу, без предупреждения. Валились на землю сучья, листья и мусор летели над землей, а двух старых и хлипких интеллигентов качало, как тощие березки. Внезапно тьма в конце аллеи сгустилась в один фиолетовый столб, и смерч понесся на друзей, всасывая в воронку листья, ветки, урны и лавочки. Семен Модестович и Георгий Михайлович замерли, не смея бежать от этого знака судьбы. И смерч не остановился, в какую-то секунду накрыв их вместе с дневной добычей - пустыми бутылками, рваным целлофановым пакетом и обглоданной палкой заплесневевшей колбасы. Все продолжалось несколько секунд. Смерч пошел дальше – ломать деревья, бросать их на дорогие машины, бить витрины супермаркетов и валить придорожные баннеры. Но двух небритых стариков в рваной, давно не стиранной одежде он бережно положил на траву. Первым очнулся Георгий Михайлович. - Сеня, Сеня, вставай. Сеня, надо бежать. - Ой, не могу. Ой, умру я, Гера, - стонал Семен Модестович, пока приятель тащил его вверх. - Вставай, сейчас ливанет! Семен Модестович, наконец, поднялся и, поддерживаемый товарищем, побрел через дорогу во дворы, где можно было найти хоть какое-то укрытие от дождя. Но было поздно. Ливень ударил, края дороги стали реками, а от раскаленного асфальта навстречу дождю поднимался пар, чтобы через пару дней снова стать ливнем. Двое бомжей ковыляли по абсолютно пустой площади. Их дырявые ботинки утопали в растаявшем за день асфальте, оставляя глубокие следы, которые тут же заполняла вода. С каждым шагом горячая масса под ногами отдавала частичку своего жара дождю. Идти становилось все легче, и следы становились все менее четкими, пока не пропали совсем. Пропала, нырнув в какой-то закоулок, и странная парочка. Больше их никто в этом городе не видел. Теги:
1 Комментарии
Поржал, нормальный такой стеб над псевдоинтелектуалами. ТОлько асфальт растаявший - косяк. На солнце он так не плавится, чтоб прям ноги вязли. Это ж не смола! Как должно солнце жарить, чтобы человек весом до 100 кг "оставлял глубокие следы"? роскошно растаявший асфальт, Франкенштейн, не более реален чем исчезнувшая парочка образ... Франкенштейн: я это написал после того, как сам застрял в расплавленном асфальте. задолбался потом отскребать. Весёлый такой: ну, я ж не гений (гы-гы-гы). давно писано. экспромтом тока ГИХШП бывает, ну да хокку. думаю вот крупняк один выкинуть, но пока правлю. пасиб вам. круто Космический Косяк +1 У меня по началу текста с "Мастером и маргаритой" ассоциации прошли. Чо то казалось, что выйдет щас из-за угла Воланд нашего времени, и порежет старичков трамваями. Хорошо. Булгаковым запахло почему-то... СъешьМоюПомаду, Весёлый такой: есть такое дело. угу.бля. ларька "соки воды" еще не хватает. И Аннушки в кабриолете.. хорошо.. кого-то мне этот Hren Readkin напоминает...я о ЛП.. "не гений" он.. ишь ты, гыгыгыгыгы.. Докторъ Ливсин: кого именно напоминает Хрен? Да хорошо,конечно,литературно,но..предсказуемо,што ли.Крупняк твой я бы пачитал. усе украдено до нас (с) закончу - выложу. самому интересно, даже если рас-другой-пнут Да, точняком, так всё и было, сам попадал под смерч. Зачотный в целом рассказик. Начало - очень хорошее. Кусок про бомжей - куда слабее. Да и исчезновение... Недокручено, по-моему. В общем, за первую часть - пятерко, а вот вторая - на троечку. Уж можно было бы хотя бы к начальным философствованиям привязать, что ле. Интересно. Но без концовки. Hren Readkin 16:30 07-07-2008 хуярит это чел, хуярит, а потом вдруг - херак и ник-нейм сменит, и дальше хуярит...Нет , это нормально, всё ровно.. Но, как правило, у Readkin`а получается сменить и стилик, и словарик (Прошу прощения за каламбур)..это я так, ни о чём..А потом бывает что-то щелкнет - и опа, вот она, маска ити... Из последних, достаточно очевидных..метаморфоз.. впрочем, пох.."кого-то мне этот Hren Readkin напоминает...я о ЛП.."это я чистоавтоматом вбил..типа -мысли вслух, не подумав..Проехали.. LoveWriter: хз, мне и раньше подобное говорили уважаемые мной люди. но хоть убейте не вижу в чем слабость второй части. предполагалось как раз резкий скачок от философии к бытовухе, дождь, который все смыл и следы - типа больше ничего от них не осталось. собстно, их же рассуждения и стали реальностью, а вся эта философия на хрен никому не нужна вместе с ими. вот так где-то я предполагал... ну да что уж поделаешь... пасиб Докторъ Ливсин: да не, я стопудов не клон. вернее клон, но самого себя - реального. и не боле. Hren Readkin клон клону рознь.. одно дело - когда появляются одноразовые клоны, ну оно и понятно.. другое -мистификации клоновые уровня Кокуша или Русолюба, или даже не к ночи будучи помянутых Снежан или Иночек.. и совсем другое дело " клон, но самого себя - реального" -это нормально, но свой собственный стиль сохраняется, и при некотором старании и желании читателями может быть узнан..И так как говорить об этом не комильфо..поэтому -прервёмся..но, я думаю, мы друг друга понЯли.. Ливсин, чота я запамятовала - а как называется болезнь когда человеку везде клоны мерещатся?))) СъешьМоюПомаду гугль подрочи.. И то верно - подрочу)))). Очень понравилось. И метафоры к месту. Вобщем, отличный текст. Я проголосовал бы за Рекомендовано, но слишком резкий переход смутил, когда бутылку уронили... В целом, очень зачотно, повторюсь! Такое ощущение, что автор сам запорол чудесную динамику своего рассказа. Переход к зарисовкам из жизни бомжей, действительно, грубый и нарочитый, да и сам прием этот затаскан до невозможности. Концовка тоже разочаровывает, ведь понятно, что ураган должен был снести все к черту, оставив двух старичков бродить среди развалин, рассуждая о вечном, чем они собственно и занимались в течении всего текста, тогда и постмодернизм бы выстрелил, да и название было бы более уместно. Вобщем, скорблю. И, кстати, прав доктор, напоминает кого-то. Дядю Джанки, например. А я вот не читал Умберто Эко. И Мракеса не читал. *грустю* а не читали мы ни Маркеса, ни Б.Акунина не вникали в сучность их идей (с) :)) я тож не читал. токма в прошлой жизни... как старички нови: а это идея... пасиб.. но тогда пропадет вся фигня с "магазином" и "бутылочками". нови: а это идея... пасиб.. но тогда пропадет вся фигня с "магазином" и "бутылочками". Идеальный образец литературной, качественной КК. Мастерская вещь. понра. жутковато становится, когда такие вещи о людях читаешь... был у нас сосед, алкаш, по кличке "Святой Айдын"... буду всегда четать этого автора. весьма зачотный рассказ. нада запомнить автора. и всё же.. и всё же... Как сам автр относится к тому, что его креатив сраквнивают с конкретным таким закосом под Булгакова. И причем не просто с писателем ( что было бы лестно наверно), а с конкретным произведением и даже его частью. Вот вижу вы его на прозу засылали. И там те же голоса. И умиляют люди которые говорят, что это блиат чуть не образец настоящей КК. А х у е т ь . Таааак вот она какая!! Ну еебать . "Прогнило што то в датском королевстве" ( С) .. да нормально нормально. Но закосил и хуй с ним . Ну переписал эпизод на новый лад, вставив слова долбаеб и боярышник , поменяв несолько деораций. Нормааальна. Почитал остальное кстате твое автр, некоторые ничего себе так, понравилось. Это так, что б не бычился там. бггг Правда понравилось. Да нормально так.Не без косячков конечно. ЗЫ.только не бычся,лана?бггг Oneson да хрен ли бычица. я в адеквате обычно... что же касается Булгакова, то когда это писалось, мыслей про него не было. да и от булгакова здесь совсем немного - жара, аллея, приближение грозы, дужка очков, "странная парочка" и последняя фраза. собственно, это не более чем декорации, в которых высказываются некие соображения, мне интересные на момент написания. кстати, сам Афанасич не стеснялся заваять "Похождения Чичикова", да и ММ опирается на Гете и много чего другого. Я думаю примерно так - если что и вякать про постмодернизьм, то в той же стилистике. вопрос ведь не в том, кто что напоминает, а в том, насколько это качественно сделано, насколько цепляет и ложится читателю на душу. этот вопрос для меня больше открыт, чем вопрос о похожести. хер с ней, я так думаю. а вообще, спасибо и за чтение, и за критику, и за похвалы. вот уж не думал, что так встретят здесь. Oneson да хрен ли бычица. я в адеквате обычно... что же касается Булгакова, то когда это писалось, мыслей про него не было. да и от булгакова здесь совсем немного - жара, аллея, приближение грозы, дужка очков, "странная парочка" и последняя фраза. собственно, это не более чем декорации, в которых высказываются некие соображения, мне интересные на момент написания. кстати, сам Афанасич не стеснялся заваять "Похождения Чичикова", да и ММ опирается на Гете и много чего другого. Я думаю примерно так - если что и вякать про постмодернизьм, то в той же стилистике. вопрос ведь не в том, кто что напоминает, а в том, насколько это качественно сделано, насколько цепляет и ложится читателю на душу. этот вопрос для меня больше открыт, чем вопрос о похожести. хер с ней, я так думаю. а вообще, спасибо и за чтение, и за критику, и за похвалы. вот уж не думал, что так встретят здесь. При чтении с каждой строчкой внутри зарождалась щекотка, уж слишком вычурна прогулка двух мужчин в перемешку с колбасой и философскими экзерсисами, и ржач разразился как смерч – эка капля боярышника поворачивает как сюжет, так и жизнь. Да, автор, безусловно, кого-то напоминает. Настока ахуенный росказ,што нет слов... с точки зрения литературы - не подкопаешься. с точки зрени сюжета - ну уж писано-переписано. банально короче. хотя про слоеды концовка - да, удачная. Немец: а кем переписано-то? мона первоисточники. а то все говорят: переписано, переписано, а кроме ММ ниче не вспомнют. хоть бы зачесть штоле, постыдицца Еше свежачок Я дам тебе себя в обиду -
играй, используй, забракуй… но только не люби для виду - пусть будет все по чесноку. Смотри насмешливо, блудливо, над ванной трусики суши… Вина осеннего разлива хлебнул я сдуру от души. Я протрезвею, может, к маю, но поскучаю без тоски - что ни случись , не проиграю, хотя играю в поддавки.... …ложью пахло и лимонадом,
в углу охуевала елка… девка кокетничала: Ну не надо… но всхлипнула и умолкла. А, была тут некая Жанна - снегурочка в макияже гот - сидела на лестнице, как долгожданный, новый астрономический год. Потом - в комнату раз, и come in оправила скромно платьице… Трамвая жду, мол… дала двоим - скоро гражданами обрюхатится.... Осень заткнёт листвой не один фонтан,
прохожих, меня, не живущего по соседству. Мёртвые правила падают за диван фантиками от конфет, истреблённых в детстве. С ужасом щупай пространство вокруг себя, словно был тренирован, натаскан, но в тапочках страха.... Мастера медведь съел. Натурально. Белый медведь . Потому что не нужно ходить туда, куда не нужно. Табличка висит. "Не ходить". Теперь где нового мастера искать. Медведь за него работать будет что ли. Услили ограждение. Периметр обнесли колючей проволокой.... |
- У автора еще много заготовлено, или все экспромтом пишется?