Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Здоровье дороже:: - Уверенные шаги в темноте (Товарищ учитель) 1Уверенные шаги в темноте (Товарищ учитель) 1Автор: Chekhov …звонки в 7 утра редко бывают с хорошими новостями. Обычно они сообщают о проблемах – слетела статья в очередной номер журнала, или ты забыл заплатить за телефон, и теперь его отключают, или вообще звонят из милиции с просьбой зайти и провентилировать какие-то таинственные вопросы.Повадки семичасовых звонков я хорошо знал, поэтому подходить не торопился. Однако абонент попался настойчивый, и в конце концов я, чертыхнувшись, снял трубку. Номер был незнакомым, что лишний раз подтверждало мои опасения. - чехав!!! Здорово!!! Как сам??!! Чо ваще живой???!! – трубка чуть не взорвалась от урагана обрушившихся на меня эмоций. Так говорить умела только одна из моих знакомых – катя радость, кислотная барыга, неглупая и с интуицией тетка, внешней недалекостью успешно маскирующая способность к острому и неотвратимому, как у ядовитой змеи, удару. - привет, сонце. Ты в курсе, сколько времени? Что случилось?... - слыш, ты английский помнишь говорил что преподаешь?... так я нашла тебе клиента. Серьезный пацан, конкретный. Очень хочет научиться, денег заплатит. Ну и я сразу про тебя подумала… ну что? Согласен?.. Конечно же, я был согласен. Репетиторство, вместе с определенными финансовыми дивидендами, давало мне возможность не растерять окончательно те навыки разговорной речи, которые я приобрел за время учебы в университете. - акей, я приеду. Давай адрес… Новый ученик проживал не так далеко от моего дома, и вот вечером, захватив учебники и настроившись поработать, я ровно в 8 звонил в его квартиру. Никто не отвечал, хотя из квартиры доносились звуки, свидетельствующие о том, что кто-то там все же был. Я позвонил еще, а потом уже просто надавил на кнопку звонка и не отпускал ее. Дверь распахнулась внезапно, и я понял, почему мне не открывали – в квартире на полную рубил какой-то особенно сочный хард-степ. На пороге стоял высокий, крепко сложенный, с приятной скуластой физиономией кадр. Он быстро обшарил меня своими колючими глазами, и улыбнулся. - ты ведь учитель, да?... ну заходи, я слава, это про меня тебе радость звонила. Он посторонился, и пропустил меня в прихожую. В квартире отчетливо пахло планом, возле двери была набросана большая куча одежды и обуви, преимущественно женской, а из гостиной доносились характерные звуки. Там колбасились – если вы понимаете значение этого термина, - причем делали это со всей отдачей и самозабвенно. Слава виновато улыбнулся мне, кивнув подбородком в сторону шума. Вообще, я сразу заметил, как здорово у него получается не нависать, не давить человека своим положением в обществе и деньгами. Правда, полностью я смог это оценить только спустя некоторое время, а пока просто поздравил себя – ученик вроде бы наклевывался неплохой. Хозяин пропустил меня в дверь кухни, и плотно закрыл дверь. Музыка сразу как-то резко отодвинулась, и я осмотрелся по сторонам. Мы находились в небольшом, но довольно уютном помещении с барной стойкой, удобными креслами и столиками, на специальной подставке стояла сверкающая кофе-машина, напоминающая уменьшенный космический корабль. В баре выстроилось штук сто разных бутылок. - ну что, где нам будет удобнее? – слава остановился в центре кухни – язык не поворачивался назвать это помещение кухней, - и сделал приглашающий жест в сторону кресел. Продолжая гостеприимное движение рукой, он, как мне показалось, увлекся, и его развернуло больше, чем он рассчитывал, так, что он пошатнулся и чуть не упал. Я внимательнее присмотрелся к своему будущему ученику – и только сейчас понял, что он в умат. То есть не просто нетрезв, а вполне вероятно, считает меня каким-нибудь особо настырным демоном, которого давно пора удавить. Ну или кем-нибудь в этом роде. Вести себя следовало крайне осторожно, ничем не показывая испуга. Я уже предвидел, как резко злобный оскал сменит собой маску гостеприимства, которую до сих пор умело демонстрировал мне слава. Я уверенно плюхнулся в одно из кресел, достал из сумки учебники и тетради. Слава все еще стоял, и я указал ему на второе кресло. - прежде всего, слав, мне хотелось бы узнать, для чего тебе английский. Пойми меня правильно, я задаю этот вопрос не оттого, что интересуюсь твоими делами – просто от цели изучения зависит способ изучения. слава опустил голову вниз, развалился в кресле, и всей пятерней взлохматил себе волосы на затылке. - ну как тебе сказать. Просто, видишь, есть вариант, что придется за границу ездить по делам, - он пытливо посмотрел на меня, - и вот хотелось бы самому, без этих переводчиков, понимать, о чем они там трут. То есть переводчики, конечно, будут, но сам ведь понимаешь – доверяй, но проверяй… Слава дурашливо засмеялся, но было видно, что, несмотря на все это, он фильтрует каждое мое движение. - понятно, - сказал я, - на это у нас уйдет примерно полгода, при условии занятий три раза в неделю. Я гарантирую тебе более-менее уверенное произношение, ты сможешь общаться со своими партнерами, и конечно, будешь понимать все, о чем они говорят. - полгода? – удивленно и немного разочарованно протянул слава, - а быстрее никак?... - быстрее – никак. Хозяин вдруг порывисто поднялся из своего кресла, и танцующей походкой отправился к барной стойке. Он наклонился, прислонился лбом к ее поверхности, и в такой вот позе замер, казалось, совершенно позабыв о моем существовании. - это еще не все, - продолжил я, - у меня есть еще несколько условий. Слава быстрым, как у птицы, движением, повернул ко мне голову. На его лице было выражение удивленного интереса – как будто с ним заговорило кресло. Чего же он такого обожрался, подумал я с завистью. - условия?... у тебя – условия?..., - слава улыбался и подходил ко мне все ближе, - дружище, здесь условия могу ставить только я. Ты – просто… ну… чайник!!!!!!!, - вдруг закричал он, лицо его страшно перекосилось, - утюг!!!!!!!! Сковорода!!!!!!!!! Стиральная блять машина!!!!!!!!!, - он орал так, что капли слюны долетали до стола, за которым я сидел, оставляя на его полированной поверхности мокрые точки. Впрочем, взрыв прекратился так же неожиданно, как и начался. - я имею в виду, - проговорил слава тихо и медленно, - что ты можешь только попросить. Ты не можешь ставить… условия. Он подошел, и опять упал в кресло. Я сидел напротив, как всегда в минуты опасности – максимально тупой, и думал, что делать. Понятно, что вот встать и уйти не получится – хрястнет еще по затылку одной из вон тех бутылок… нет уж, посмотрим, что будет дальше. Спасибо тебе, радость, ну я тебя сука точно мусорам сдам… Слава тем временем расслабился, на его лице снова появилась все та же приятная улыбка, он наклонился ко мне вперед, и поманил меня пальцем. - что, свалить хочешь?... испугался?... слушай, я тебя очень прошу – не обращай внимания… со мной это бывает… работа нервная, все подводят… тут еще ты со своими… условиями. Ладно, говори, чего хотел, - он быстрым движением прикурил сигарету, и снова весь изменился – я мог бы поклясться, что более собранного и трезвого человека я не встречал в жизни. - слав, дело в том, что нужно разработать систему мотивации, чтобы ты был заинтересован в выполнении моих… рекомендаций, - я говорил медленно, тщательно взвешивая каждое слово, - и для этого я предлагаю следующее. Во-первых, на занятия ты приходишь трезвый (слава презрительно улыбнулся), во-вторых – вовремя, в-третьих – ты выполняешь домашнее задание, которое я тебе задаю. Если хоть одна из этих моих просьб не выполнена – я ухожу, занятие отменяется, но деньги за него засчитываются. Всю эту фразу я произнес, глядя в стол, и стараясь уловить момент, когда этот маньяк в меня что-нибудь метнет. Но этого не произошло. - я понимаю, - ответил слава, - взрослому человеку платить за собственную лень… да, это должно сработать. Когда начнем?... может быть… прямо сейчас?, - он снова улыбался своей фирменной улыбкой, и смотрел мне в глаза. - слав, я же только что говорил об услов… о моих просьбах. Одна из них как раз и не выполнена. - это какая же?... ну скажи, какая? Опять начинается, вон у него скулы как напряглись… блин, щас опять начнет вопить. В это время дверь распахнулась, и в комнату влетела радость, вся расписанная разноцветными красками, в каком-то невообразимом балахоне, уторченная в хлам. - о, мальчишки!!!!!!!!!!!! А что вы здесь сидите!!!!!!!!!!!! А ну пошли танцевать!!!! О чехав а ты что здесь делаешь молодец что зашел!!!!!, - радость клюнула меня в щеку, потом с разбегу прыгнула к славе на коленки, и сразу что-то зашептала ему в ухо. Слава некоторое время слушал ее с каменным лицом, потом встал с ней на руках и вышел. Я остался один. Варианты были – входная дверь находилась в нескольких метрах от меня, но мне вдруг стало очень интересно с этими наглухо отмороженными чуваками. Да и слава, судя по всему, больше бросаться не собирался. Я подошел к бару, выбрал там какой-то коньяк, сел обратно в кресло, и закурил. Слава вернулся минут через 7. он подошел к столу, и вывалил на него кучу разнообразных учебников английского, экземпляров 15 от разных авторов и издательств. - вот то, что у меня есть. Нормально? Какие из них хорошие?, - на этот раз слава говорил обычным деловым голосом. Я перебрал учебники. Среди них было много современных, с увеличенным шрифтом и огромными картинками – эти учебники напоминают мне книги для самых маленьких детей. Было несколько учебников советской школы, и наконец в самом низу стопки я увидел бонка – полукультовый учебник, на котором выучилось не одно поколение переводчиков. Я знал его практически наизусть. - вот по этому будем заниматься. Надежный, проверенный, я хорошо его знаю. - акей. Слушай, чехов, ты прав, конечно, насчет трезвости, но я тебя прошу – давай на первый раз уж так. В следующий раз все будет чики-чики, ну а так не мог же я знать, что ты такой строгий. Слава как будто перегорел, говорил тихо, уверенно, на меня практически не смотрел. Случайно поймав его взгляд, я вдруг понял, что зрачка у него практически нет, с чем и связано его спокойствие. В очередной раз преисполнившись зависти, я все же согласно кивнул головой. Мы начали заниматься. Начали, как водится, с произношения отдельных звуков, которые славе нужно было повторять за мной. Обычно ученики стесняются говорить громко, но слава чувствовал себя уверенно, старался, и для первого раза у него получалось даже более, чем менее. Полтора часа пролетели незаметно. Под конец я сам увлекся – слава был определенно умным чуваком, - и еще 15 минут мы убили на числительные. Слава пообещал все выучить к следующему разу, и я начал собираться. Тем временем хозяин вышел в другую комнату, и вскоре вернулся с конвертом, в котором я обнаружил 300 долларов – плату за 10 занятий. - до послезавтра! - всего хорошего, товарищ учитель!... – с улыбкой ответил слава. Товарищ учитель… в тот раз я впервые услышал от него свое новое прозвище, с которым, как вы вскоре убедитесь, оказалось внезапно связано столько неожиданных, кошмарных, азартных, безнадежных, ненужных, неважных – происшествий. …на следующее занятие я шел с удовольствием. Да, слава, конечно, был редкостным психом, но почему-то мне с ним было очень интересно. К тому же меня не покидало ощущение какой-то театральности в его истериках, как будто он исполнял это все специально для меня. Слава был дома, и как паинька ждал меня, красиво разложив перед собой учебники, тетради, и ручки. По его лицу я понял, что он все же вмазанный, но не сильно, и предпочел закрыть на это глаза. На подлокотнике его кресла блаженно втыкала неизменная радость, своей позой она напоминала попугая – переростка. - привет, слав. Ну что, как успехи? Были проблемы с чем-нибудь? - здравствуйте, товарищ учитель, - слава сидя поклонился мне, легонько стукнувшись башней об стол, - домашнее задание выполнено, я, как видите, отвратительно трезв, и занятие мы начинаем вовремя. Как раз в этот момент стоящие в углу большие напольные часы стали бить. Слава посмотрел мне в глаза, и я увидел, что он понимает, что я понял, что он нетрезв, и ждет, как я отреагирую… задача была очень непростая. С одной стороны, умный человек бы сделал вид, что ничего не заметил. С другой – умный человек вообще сюда бы не ходил. - слав, я вынужден с сожалением констатировать, что ты все-таки пренебрегаешь моими… просьбами, несмотря на то, что они продиктованы не моими личными капризами, а тем, что я отвечаю за результат. Ведь если по прошествии определенного срока ты так и не начнешь разговаривать по-английски, кто будет виноват? - радость!!!, - неожиданно громко каркнул слава, так что сама радость чуть не свалилась на пол. Мне почему-то это показалось очень смешным, я улыбнулся, и сразу почувствовал себя увереннее. - знаешь, чехав, я все ждал, скажешь ты мне об этом, или нет. Ты ведь меня еще на пороге выкупил, правда?... ну конечно, у радости все знакомые торчки… ну, кроме меня, естественно. Акей, уговорил. Даю тебе слово, со следующего занятия все будет как ты хочешь. Он смотрел мне в глаза, улыбался, но я видел, что он ожидал другого развития ситуации. Точно псих. Мы стали проверять домашнее задание, и очень скоро я убедился, что по крайней мере к нему слава отнесся более чем ответственно. Упражнения в тетради были переписаны аккуратно, важные места подчеркнуты фломастерами. Впрочем, случайно бросив взгляд на радостины лапы, я быстро понял, кто на самом деле занимался дизайном славиных тетрадей. Тем не менее слава отвечал хорошо. Я отметил про себя, что если так пойдет и дальше, то на достижение достаточного для славы уровня потребуется месяца четыре. Занятие снова пролетело незаметно. Мне повезло понять одну славину особенность – он очень любил похвалу, не лесть, а именно похвалу за хорошо выполненную работу. Подметив этот штрих, я стал аккуратно использовать его время от времени, когда мне казалось, что слава вот-вот готов взорваться. К числительным слава отнесся даже лучше, чем я ожидал, он самостоятельно отыскал их в учебнике, переписал в тетрадь, радость раскрасила все фломастерами – получилось очень красиво, и главное, заметно. Мы стали разбирать их произношение, и записывать транскрипции. Слава увлекся, в один момент, не зная, как правильно прочитать слово, он в азарте спихнул уже давно и безнадежно воткнувшую радость на пол, она приземлилась с грохотом, как будто упала здоровенная тетка, а не крохотная наркоманка, похожая на истеричного птенчика. В конце занятия слава долго расточал мне комплименты. Когда я уходил, он попрощался со мной за руку. До меня вдруг дошло, что раньше он этого не делал. ...дни шли за днями, мы продолжали заниматься, после занятий накуривались каким-то особенно убийственным планом, и затем слава отвозил меня домой. его машина тоже заслуживала отдельного описания: это был заряженный третий гольф, с объемом двигателя 2,4 литра, на спортивных покрышках и с тонироваными стеклами. это была какая-то кошмарная зверюга, а не автомобиль, при этом снаружи он выглядел довольно безобидно. летал на нем слава так... я даже не могу подобрать эпитетов для сравнения. отточенными движениями нескольких пальцев он играючи ввинчивал автомобиль в едва заметные промежутки между другими машинами, при этом он мог одновремено курить, болтать по мобильному и почесывать перегибающуюся сзади радость, радостно улюлюкающую во время особо опасных маневров. помню, как-то раз, счастливо избегнув, казалось, неминуемого столкновения с автобусом, и на скорости в 140 просвистев в нескольких десятках миллиметров от фонарного столба, слава, вырулив на прямой участок дороги, утопил газ в пол, а я решил, что неплохо было бы сделать ему какой-нибудь комплимент на тему его навыков вождения. - слав, знаешь, я много с кем ездил, - проговорил я, прижимая к груди портфель с учебниками, - но вот такого удовольствия никогда не получал. слава некоторое время молчал, рывками перебрасывая передачи. я подумал, что он по своему обыкновению не ответит, но я ошибся. - да, чехов, знаешь, многие мне вот так вот говорят. это приятно, конечно, только знаешь вот что?... знаешь, что я думаю каждый раз, когда приезжаю домой и выхожу из машины?... - что? слава посмотрел мне в глаза и серьезно сказал: - в эти моменты я думаю: "бля, слава Богу, опять пронесло..." я внутренне содрогнулся и еще крепче вцепился в портфель. радость сзади при каждом повороте мотало от борта к борту, а в перерывах она пыталась заплести мне на затылке красивую косичку. при всем своем сумасшествии слава очень серьезно относился к нашим занятиям, и мне никак не удавалось его оштрафовать. единственное, на что его не хватало - так это трезвость, но я со временем смирился с этим. уроки проходили в довольно уютной обстановке, мой психованный ученик вел себя по большей части прилично, однако все равно время от времени что-нибудь исполнял. например, в разгар урока, когда я сам уже увлекался и не видел ничего вокруг, он мог вдруг подхватить на руки воткнувшую радость, и утащить ее в соседюю комнату. вскоре оттуда начинали доноситься звуки, двоякое трактование которых было невозможно. в такие моменты я обычно включал телевизор, наливал себе чего-нибудь выпить, и просто ждал. через некоторое время урок продолжался - как будто ничего не произошло. по итогам первого месяца слава выплатил мне солидную премию - после того, как на специально устроенном мной промежуточном тесте показал довольно приличные результаты. что касается сферы деятельности моего ученика, то я ей особо не интересовался. впрочем, по обрывкам каких-то разговоров, и еще по разным факторам я со временем понял, что слава банковал планом и колесами - причем в крупнооптовых объемах. время от времени он угощал меня то двумя колесами ("сходите в клуб с дамой сердца, товарищ учитель"), то пакетом шишек. со временем я к этому привык, и относился, как к должному. спустя некоторое время слава пожелал познакомиться с моей половиной, и пригласил нас обоих в бар "слава" - свое любимое место. там он сорил деньгами, шутил, и произвел на мою девушку очень хорошее впечатление. на меня, в принципе, тоже - однако я хорошо знал, какое бездонное безумие прячется за той радушной маской, которую слава демонстрировал окружающим. он не знакомил меня со своими друзьями; как я сейчас понимаю, он уже тогда планировал для меня то, что и случилось совсем скоро. в тот вечер я сразу заметил, что что-то не так. слава был рассеян, отвечал невпопад, постоянно выбегал в коридор поговорить по телефону. в конце концов мне это надоело, и я прямо спросил его, что случилось. неожиданно для меня, слава в нескольких емких предложениях сформулировал свою проблему. - опера вчера приходили, товарищ учитель. разговор был очень серьезный... пятнашку отдал, они вроде ушли, но сказали крепко задумаься... вернутся они, строго вернутся. слава откинулся на спинку кресла и выпустил дым в потолок. - слав, а что... ну, придут... если у тебя есть что-то, - я говорил максимально осторожно, понимая, что иду по лезвию ножа, - так увези отсюда, спрячь где-нибудь, и дело с концом. - увезти-то можно, - проговорил слава задумчиво, - только ведь куда?... не доверяю я этим обормотам. и потом, оно все равно должно быть где-то рядом... нет, это не вариант. слав, - я сам испугался пришедшей мне в голову идеи, - слушай, а отдай это все мне. ну а что? про меня никто не знает. спрячу в шкаф - и пусть себе лежит... понадобится - заберешь. а?... слава перестал болтать ногой и как-то странно на меня посмотрел. теперь-то я понимаю, что он хотел сказать, - я добровольно вешал себе на шею огромный жернов с проблемами. меня извиняет лишь то, что я не знал, насколько велик этот жернов. - ну и.. что ты за это хочешь?, - негромко произнес слава. - да ничего!, - заулыбался я, - просто услуга. полежит недельку, разгребешь свои дела, и заберешь?... слава поднялся с кресла и медленно начал мерять шагами квартиру. время от времени он поглядывал на меня, и ничего не говорил. потом вдруг быстрыми шагами вышел из комнаты. я остался один, план как-то подотпустил, и до меня только сейчас дошло, на что я сам подписался. с другой стороны, ну не верил я, что слава - осторожный, хитрый, умный слава, - так вот просто мне поверит. но я ошибся. дверь раскрылась, и в кухне появился мой ученик. в одной руке у него был большой желтый пакет из икеи, в котором, судя по тому, как он его держал, лежало что-то тяжелое. в другой руке слава нес пакет поменьше. - здесь шишки, 12 килограмов, - кивнул слава на большой пакет, - здесь - он кивнул на маленький, - пять тысяч таблеток. это мой, так сказать, расходный фонд, то, что я держу дома. я сглотнул. - ну так как?... возьмешься? про тебя никто ничего не знает. мои пацаны тебя считают просто учителем, лошком таким. заезжать к тебе буду только я... по деньгам договоримся. ну что, решай?... слава весь подался вперед, я чувствовал себя нанизанным на иглы его вдруг протрезвевшего взгляда. я несмело ответил на него, медленно кивнул головой, и тихо сказал: "давай". такси приехало через несколько минут. дорога с пакетами от двери подъезда до машины показалась мне длиной в несколько километров, сердце билось как сумасшедшее, пот заливал глаза. я загрузил пакеты на заднее сиденье, плюхнулся рядом с водителем, и закурил. в кармане джинсов у меня лежала тысяча долларов - слава сказал, что это аванс. водитель запустил двигатель, и мы тронулись. только сейчас я вдруг очень отчетливо понял, что спокойная жизнь для меня закончилась. ...дорогу до дома в такси я запомнил очень надолго. мы ехали не очень быстро, водитель о чем-то трепался, а я время от времени оглядывался на заднее сиденье, где с удобством расположились пакеты с наркотиками. видимо, лицо у меня было напряженное, и когда мы уже подъезжали к дому, водитель вдруг спросил - что это я так оглядываюсь, не взрывчатка ли там у меня. он шутил, а я весь вспотел и быстро ответил, что да мол, взрывчатка... в квартире я спрятал пакеты на антресоли в прихожей, и завалил их старыми обоями. после этого отзвонил славе, и сообщил ему, что все прошло хорошо. я стоял в темной прихожей, слава что-то радостно гнал из трубки, но темные дверцы антресолей притягивали мой взгляд. скоро приехала маша - девушка, с которой я жил в то время. обычная уличная наркоманка в прошлом, сейчас она взялась за ум, старательно создавала видимость порядка в доме, готовила и стирала. при всем при этом она была довольно красивой и немногословной; к тому моменту мы были вместе уже около года, и нам было хорошо. маша работала продавцом в одном из бутиков, я писал сразу для нескольких московских изданий. жили мы не очень богато, но не торчали, поэтому с каждой зарплаты я покупал себе какую-нибудь электронную игрушку, а маша - что-нибудь из одежды. конечно, я не смог удержаться, и сразу показал ей свои богатства. у маши отвалилась челюсть; да, я рассказывал ей по славу, но все это было очень неожиданно. я сказал ей, что слава разрешил мне брать оттуда столько, сколько мне будет нужно - в разумных, естественно, пределах, - и предложил сразу же, не откладывая в долгий ящик, испробовать наши сокровища. шишки оказались выше всяких похвал; колеса - тоже. уже спустя полчаса после приема мы устроили зажигательное стриптиз-шоу, грохотала музыка, мы старались доставить друг другу максимальное удовольствие, и были счастливы. в наших отношениях со славой на первый взгляд ничего не изменилось. мы все так же учили английский, после занятий курили драп и иногда ходили поиграть на биллиарде. слава все так же старательно прятал меня от своих друзей, никому не показывал и ни с кем не знакомил. максимум что было - мы ходили вместе со всеми в сауну или тот же бар "слава", где все меня знали как славиного репетитора - "товарища учителя". слава заезжал ко мне примерно раз в месяц, один, некоторое время тусовался, пил чай, слушал музыку, иногда орал на кого-то по телефону, а иногда - на меня, но в общем все было очень тихо. деньги он мне платил аккуратно и хорошие, так что я без всякой задней мысли оставлял его наедине с пакетами, а сам уходил в комнату и курил там, пока слава не звал меня обратно. так все и продолжалось, и скорее всего, так бы все без происшествий и закончилось - если бы мы с машкой не заторчали. легкие деньги, которые я получал, в сущности, не за что, вкупе с иногда возникающим все же мандражом за свое будущее сподвигли меня как-то на приобретение веса. машка, конечно, моментально спалила меня, пришлось ехать еще за одним, потом - еще, и понеслось... вы, наверное, знаете, как это бывает. первое время денег хватало, и все было в порядке. потом деньги кончились, а доза выросла, и вот как-то в припадке кумарной деятельности мне на ум пришла гениальная, как мне тогда показалось, мысль. я набрал номер своего дилера, и предложил ему обмен - шишки и колеса в обмен на героин. курс обмена я предложил очень достойный, и барыга, поупрямившись для приличия, согласился. наступили вообще странные времена. я ушел с работы - работать мне было не нужно, да я и не мог уже, наверное. доза выросла до полутора грамов у меня и грамма у маши. каждый день до 15 колес и стакан шишек исчезали в карманах барыги, и спасало меня только то, что слава постояно привозил новые партии. конечно, он заметил увеличение темпов исчезновения стаффа, и поинтересовался у меня о причине. правду я сказать, конечно, не мог. - слав, да тут понимаешь, друзья попросили замутить. ну вот я им и продал немного - ничего?... ведь сейчас без работы, ты знаешь. слава внимательно посмотрел на меня. - что-то ты мне вкручиваешь... слушай, а ты не заторчал? учти, заторчишь - все наши дела прекратятся. я как мог уверил его в том, что не торчу, а сам все продолжал набирать обороты. возле моего подъезда начали собираться компании торчков, в самом подъезде постоянно пахло планом и валялись баяны. я, пребывая в героиновом угаре, ничего этого не замечал, и поэтому первый звоночек застал меня совершенно врасплох. я вышел из метро на курской. был солнечный ясный день, тепло, я был сладко убит метадоном, в портфеле у меня лежал стакан шишек для передачи барыге, в бумажнике - еще половина метадона. совершено не шифруясь, я зашел в аптеку, купил упаковку инсулинок, вышел на улицу... и угодил прямо в объятия проходящих мимо ппсников. - сержант иванов, ваши документы... так, понятно... что в портфеле... открываем, открываем... оооо... твою маму, парень, да тут же лет на пять!... а ну пошли... мы зашли в переулок, меня обшмонали, и нашли остатки метадона. менты не верили своей удаче, и неспешно повели меня в отделение. и вот мы пошли - я в центре, они трое по бокам. я шел никак не мог понять, как это так - только что я был свободен, весел и бодр, а сейчас вот меня куда-то ведут, и мне там, судя по всему, будет нехорошо. - мужики, - несмело обратился я к ментам, - может быть, как нибудь?... - а что как-нибудь? - ответил мне самый шустрый из них, - что как-нибудь? что ты можешь нам предложить? там у тебя сколько - килограмм, что ли? - стакан там, - обречено проговорил я. - ну вот, видишь, стакан. ты тут мелочью не отделаешься, и условно не дадут. это уже часть третья вашей любимой статьи! - мент захихикал, поправляя фуражку. - ну что, сколько? - да нет у тебя таких денег, - счастливо смеялись менты. видно было, что им доставляет удовольствие вот так вот со мной играть. - короче, слушай сюда, - стал вдруг серьезным "шустрый", - у тебя есть 15 минут, пока мы дойдем до отделения. звони родителям, пусть привозят... ну, три штуки. все, давай. я выхватил телефон. куда звонить?... славе? но если он узнает, что у меня нашли метадон, то мне капец. родителям? бесполезно. машке? ну тысяч 5 она найдет, но не больше... значит, вариант один. - ало, слава? это я. слушай, меня приняли. с шишками, стакан у меня был. слушай, помоги?... я отработаю. они три тысячи хотят... славино "ептвоюмать!!!" было слышно даже без "громкой связи". - короче, сиди там и молчи. понял?... то есть вообще ничего не говори. скажи только, что сейчас приедет человек, который будет разговаривать. и все, дальше еби вола. я скоро буду. как всегда, когда того требовала ситуация, слава говорил очень уверенно, быстро, короткими фразами. я спрятал телефон в карман и сказал ментам то, что мне было велено сказать. после этого сел в потертое деревянное кресло и начал честно "ебать вола". на самом деле я находился в каком-то ступоре. как будто в моей голове включился некий тайный предохранитель, уменьшающий силу всех посещающих меня в тот отрезок времени эмоций раз в десять. я понимал, что вот дальше от меня уже ничего не зависит, что нужно просто ждать, но время, скотина, медленно наматывало на меня слой за слоем свои липкие минуты, и от этих влажных объятий сердце мое то с грохотом скатывалось в глубины желудка, то, напротив, начинало колотиться где-то в горле. от этих интересных наблюдений за изменениями в собственной анатомии меня отвлек давешний сержант. появившись откуда-то из-за угла, он решительно приблизился ко мне, схватил меня под руку, выдернул из кресла, и ни слова не говоря, куда-то потащил. точно так же мимо меня только что таскали других узников сержантовы коллеги; я хорошо запомнил разительный диссонанс выражений лиц тащущего и его жертвы - скучливое, румяное, с брезгливо искривленными губами у одного, и панически-пустое, с круглыми глазами и прозрачной кожей - у другого. какое выражение лица было в тот момент у меня, я не знаю, но страшно мне отчего-то не было. наоборот, какая-то даже истерическая улыбка неумолимо начала наползать на мою физиономию; именно с этой сардонической усмешкой чахоточника на моське я и был довольно грубо вышвырнут за двери отделения, внезапно выросшие перед нами за очередным поворотом. непонятная слабость не проходила, поэтому я довольно неуклюже грохнулся на асфальт, а потом еще получил по голове запущенной мне вслед моей же сумкой. судорожно вцепившись в нее, я поднялся на ноги и с грацией паралитика отправился к воротам, за которыми виднелся силуэт славиного "гольфа". я прошел примерно половину расстояния, и вот тут-то меня и накрыло. все страхи, все кошмарные ужасы, все дикие рассказы, связанные с "пытками в милиции", и с дальнейшей поездкой на 25 лет на колыму, набросились на меня, ржавым штопором ввинтились в мое параноидальное воображение, раздули его, спроецировали на реальность - и отступили, с удовольствием наблюдая за делом своих рук. я был повержен и разбит; я был уверен, что инсценировка моего освобождения необходима моим мучителям единственно с целью поиздеваться надо мной, что вот сейчас волосатая лапа сомкнется на моем плече, и повлечет меня обратно, в узилище, и первый, кого я там увижу, будет, конечно, слава - висящий на дыбе, окровавленный, и шепчущий из последних сил - "я ведь просил тебя, не торчи..." тьма запоздалого раскаяния накрыла меня, ноги окончательно перестали повиноваться, и я медленно, плавно в очередной раз спикировал на асфальт. ...я сидел на заднем сиденье славиной машины, в руках у меня была открытая бутылка "курвуазье", я тупо смотрел в ветровое стекло между сиденьями. слава время от времени поворачивался ко мне, и смотрел на меня с любопытством, в глазах его прыгали ловкие и хитрые черти. - ну как, живой?... ничего, товарищ учитель, все когда-нибудь происходит в первый раз. жаль только, что образование твое влетело мне в копейку. так, ладно. все разговоры завтра, вот тебе денег, езжай домой, выспись, завтра с утра я заеду. слава притормозил возле станции метро, я еще раз тихим голосом поблагодарил его за помощь, и вышел. понятно, что домой я поехал не сразу, и лишь через несколько часов, при помощи определенных химических добавок приведя себя в чувство, мое до сих пор иногда импульсивно вздрагивающее тело добралось домой... описанный мной первый звонок несколько сбил с меня имевшую место быть до сего случая странную уверенность в собственной неуязвимости. нет, я не завязал с торчем, но вести себя стал намного осмотрительнее. слава вычел потраченную на меня сумму из моей зарплаты, и больше к этой теме не возвращался. все вроде бы вернулось на круги своя, но, конечно же, очень ненадолго. ...я проснулся, как всегда в последнее время, рывком. рассеенный солнечный свет - мягким желтым покрывалом; если присмотреться, в его лучах видны звездные войны пылинок. я лежу на огромной славиной кровати, она почему-то круглая, меня это всегда удивляло, но я ни разу так и не собрался спросить его об этом. рядом с моим плечом уткнулась в подушку и сопит маша. с другой стороны, в практически такой же позе спит почему-то радость. я смотрю на них некоторое время, не пуская в голову ежедневные мысли - мне ведь наверняка нужно куда-то бежать, я, скорее всего, опаздываю, или уже опоздал... но сейчас я об этом не думаю. в комнате все вверх дном. одежда, мужская и женская, разбросана повсюду, и только мои джинсы и рубашка сложены на стуле. я давно это заметил - в каком-бы невменозе я не приходил домой, одежду, действуя на автопилоте, я неизменно складываю исключительно аккуратно. в квартире очень тихо, так, как бывает только в 10 утра в воскресенье, когда ты вернулся из клуба в 6, еле - еле заснул, и вот проснулся и смотришь вокруг. тихо, пусто, и прохладно. я осторожно перебираюсь через машу, натягиваю джинсы и выхожу в коридор. слева от меня дверь в большую комнату, где, я хорошо вижу, никого нет, разгром там примерно такой же, как в спальне, однако он несколько, если можно так выразиться, гастрономического толка: сквозь стеклянные двери я вижу накрытый стол, несколько коробок из под пиццы, кальян, полные пепельницы. да, я начинаю вспоминать. вчера у славы был день рождения, и после обязательной программы в баре "слава" мы заехали к нему. одного я не могу понять - откуда здесь взялась пицца, есть мне не хотелось до сих пор, а уж вчера-то я точно не смог бы проглотить ни куска. ну ладно, это не так суть важно. из кухни доносится шум работающего телевизора, комментатор рассказывает о футбольном матче. дверь приоткрыта, и солнечный свет, такой же, как в спальне, углом проникает в коридор. я тихо наступаю на него босыми ногами, и мне кажется, что пол приятно теплый. и я замедляюсь и некоторое время стою просто так. в кухне слава, с ногами удобно расположившись в кресле, смотрит футбол. он одет в халат с изображенями денежных купюр, он всклокочен и небрит. на столе перед ним открытая бутылка "хэнесси икс оу", лимон, виноград, кокаин. - о, товарищ учитель!, - дурашливо радуется слава, это у нас с ним такой ритуал - он делает вид, что подкалывает меня, а я делаю вид, что смущаюсь, - не желаете ли коньячку? рекомендую, оттягивает и помогает. я сажусь в кресло напротив и беру протянутый бокал. кстати, правильно пить коньяк меня научил тоже слава - до этого я глушил его, как водку. мы выпиваем граммов по 70, слава заедает лимоном и небольшой дорогой, я - виноградом, а от дороги отказываюсь. - все нормально было вчера, слав? я ничего не помню с того момента, как мы сюда пришли. - ну конечно ты не помнишь, - слава смеется, - там гидры хватило бы на пятерых. ну а так все рОвно... а что? вот к этим его вопросам я никак не могу привыкнуть. казалось бы все, расслабься - так нет, одним поворотом, одной интонацией этот сумасшедший человек способен высадить вас на измену. вот и сейчас: под его насмешливым взглядом я сразу чувствую себя виноватым, и начинаю вспоминать, на чем прокололся - лучше в таком случае начать первым. но вроде бы все нормально. я понимаю, что меня просто параноит, и уже более уверенно смотрю славе в глаза. он сразу соображает, что развлекалово кончилось, товарищ учитель почему-то не загнался; моментально становится серьезным, и я понимаю, что сейчас он скажет что-то важное. - как вобще дела, чехов?, - он очень редко называет меня чеховым. тут что-то явно интересное, - машину не думаешь брать? а то у меня есть на примете, гольф второй, заряжен мама не горюй, недорого... что скажешь? ну что тут сказать? по деньгам мне грех жаловаться, да и с торчем мы не то, чтобы подвязали - но пытаемся как-то употреблять не системно, так что машину можно и купить - но тут вступает в дело мое патологическое нежелание "жить размеренно", как я это называю. то есть я отлично понимаю, что мое безбедное существование может прекратиться в любой момент - и очень жестко, так вот чтобы не загоняться лишний раз, я стараюсь относиться к жизни максимально несерьезно. внутри себя, конечно - внешне-то я на редкость рассудителен. - благодарю, слав, может, позже. ремонт хотим с машкой сделать (слава тем временем снова наполняет бокалы), так что денег пока что лишних нет. давай может через недельку посмотрим?... - ну давай, давай, конечно, - слава, кажется, полностью потерял интерес к этой теме, но я знаю, что это просто перегруппировка сил, и удар сейчас будет, - а холодильник ты покупать собирался - получилось? ну, здесь я спокоен. холодильник у нас не получалось купить уже месяца три - зарплаты наши разлетались в течение трех дней после получения, так что получив очередную я сразу от славы пошел в ближайший магазин и наконец приобрел давно необходимый нам дивайс. я рассказываю об этом славе, сетуя на дороговизну жизни в москве вообще и на стоимость апаратуры в частости - и вдруг замечаю, как вспыхивает охотничий азарт в глазах моего ученика. - ну в общем я понял. я давно вижу, пора тебя поднимать. ну а что, ты человек почти семейный, нужно быт налаживать, а для этого нужно что? бабло! баблецо, так его перетак. правильно?... так вот, у меня есть к тебе предложение. слава снова становится серьезным и смотрит мне в глаза. мне стаовится не по себе: я хорошо знаю этот его взгляд. за здорово живешь зарплату мне он не поднимет, но чем еще я мог бы помочь славиному бизнесу, кроме аренды места на моих антресолях - я решительно не понимаю. слава прекращает буравить меня взглядом, и отвлекается на коньяк. с хлюпаньем отгрызая лимонную корку, он вдруг машет в мою сторону рукой и говорит: "лысый заторчал, прикинь". так. все понятно. лысый - прозвище одного из славиных сотрудников, одного из тех, кого я за глаза называю "камикадзе". эти люди ездят по неким тайным, известным только им маршрутам, встречаются с какими-то непонятными людьми где-то в глубинке, и возвращаются из своих путешествий с огромными баулами, набитыми наркотой. вот, в общем, все, что я успел о них узнать; добавим сюда информацию о том, что "лысый заторчал" - и становится ясно, как день, кого этот псих прочит на освободившееся место курьера. я очень хорошо понимаю, что отказываться сразу нельзя. слишком привык я к этой кормушке, слишком ей дорожу. поэтому послушаем расклад, и сделаем вид, что мы заинтересованы. - ты, конечно, сейчас думаешь - а нахуй мне все это надо, - как обычно, без обиняков начинает слава, - и я тебе объясню, зачем. прежде всего, представь, твой оклад увеличится тупо в 5 раз, плюс за каждую поездку ты будешь получать дополнительно. кроме того, могу тебе пообещать, что ездить ты будешь по самым важным, незаметным заказам, ничего в руках носить тебе не придется - кому надо уже проплачено. твоя задача - просто сопровождать груз. и это... только не говори мне, что боишься. я сам постоянно всего боюсь, и ничего, видишь, - здесь слава ненатурально ржет. вот так вот, все очень просто. на самом деле я, конечно, могу взбрыкнуть, и сказать, что 15 лет сидеть мне по 228 совсем не хочется, что я еще молодой, и сопровождать такие грузы не научен. и вообще я могу привести массу аргументов - но я хорошо знаю, что все они разобьются об эту улыбающуюся маску, что носит на себе человек, которого я учу английскому языку. пока я делаю вид, что обдумываю предложение, а на самом деле трясусь в панике, слава тут же на бумажке рисует мне схему. на самом деле в ней нет ничего уж такого ужасного: я должен приехать в определенное место, заплатить там деньги, убедиться, что товар хороший и его погрузили на поезд. во всей этой процедуре было только одно слабое место: уже в москве, на вокзале, я должен был пронести эти сумки на себе до дороги и погрузить в такси. можно подумать, опасных дел - на 15 минут; подумайте так, и вы будете правы. но я уже тогда отчетливо видел, что эти минуты моментально превращаются в годы, а сотни метров от перрона до стоянки такси - в сотни километров прогулки по седьмому кругу ада. как выяснилось совсем скоро, я не сильно ошибался. Теги:
-2 Комментарии
НУ НА КОНЕЦ - ТО)) ща прям зачту . На пороге стоял высокий, крепко сложенный, с приятной скуластой физиономией кадр. . НАСТОРОЖИЛСЯ. ЧЕТАЙУ ДАЛЬШЕ Чехов!!! Где ж ты был? Интересно, а у тебя так случайно получается, али задумка такая: каждая часть пишется в разном темпе, вернее читается? Вот эта - как-то очень отрывисто и резко, под стать этому самому Славе, который с маленькой буковки Чехов, ьлять(это я любя), ты собираешься признать заглавные буквы, джойс хуев?! написано хорошо, расслабься чота как то хз. о чем это? Прям таки Уильям наш Берроуз.Мне понравилось и ниибет.И букафки строчные в масть. Антон,возьму на вооружение замечательное слово "ьлять" гыыы КЛАСС!!! (особенно после вчерашнего колесика и гарика) Шагай Чехов, шагай)) 7 котят по 3.50, ты чоза хуй сопсна? кошки, вы очень верно подметили способ написания этих рассказов. дело в том, что для того, чтобы правильно передать атмосферу, мне приходится это все не просто вспоминать - но как будто переселяться в то время. можете смеяться, но ощущения и мысли возвращаются - стоит лишь постараться. а потом уже писать нетрудно. самагонщик, слава говорил, что правильно именно так : ) и мне понравилось. расскажи свой способ, возможно, он лучше. шизофф - нет, наверное, не собираюсь. ну вот так вот получается. хватит с меня на работе заглавных букв - каждый раз, когда пишу их - мучаюсь. кстати, я понимаю, что данный опус - плохая реклама моих навыков, но все же, коллеги, если вам кому-нибудь нужен журналист, то вот он я есть. у нас печора есть. тож журнализд. такшта нехуй тут. в стране бардак бляць. жеды на голову савсем сели. тотары с дипёплами на сомолётах катаюцо. белкен подзаебал срать в откровениях. главреда по этапу пустить хотят. а у нас одни сцука журналюги. ахуеть. на заводы всех. на фабрике. питилетку за три года дайош. йа вас научу родину любить. казлы блеа. Коньяк несовместим с фруктами, а тем более с лимоном, из-за их кислотности, искажающей и даже убивающей коньячные ароматы. Существует правило четырех С: Cognac, Coffee, Cigar, Chocolate. И не в режиме закусывания. Впрочем, "доверяйте прежде всего своему собственному вкусу" (с) Роберт М.Паркер «Спит осторожная трава...» (с) ничо кропалик, вставляет. ФС гонит. Коняк Калбаса Конопля Кросивые тиолке Калбоса канешна конскайа... на Шизоффской презентухе конскую ветчинку ухуячили в мгновенье ока однако хорошо.. но специфично.. но не плохо, а.. но этот опус лишний раз подтверждает , что Chekhov в теме, а особеноости той темы-эта некая субЪективность восприятия .. как следствие..вот это.. но..читабельно.. han 14:45 07-09-2008 7 котят по 3.50, ты чоза хуй сопсна? а те чио, сей вопрос мозг выносит, пиздабол? Француский самагонщик я достаточно много общался с подобным ..гг..кантингентом..сам не без греха, посему как пить коньяк с лимоном или без оне весьма смутное представление имеют..а ужЪ о правиле трёх К -то ваще никакоша.. но афтор , увы, в теме.. хотя, на мой непредвзятый, уже, взгляд, передать ТО состояние могЁт не каждый.. вот Шизоff`у -верю.. усё так и было..(эта я о давнишней беседе на эту тему).. а здесь..ну да -торчал,..ну да ф теме.., а вот чтобы так..впрочем, сыму шляпу(в харошим смысле)..видно вьюнош молод и небезталанту..вот только бы к делу легальному яго пристроить..но то не ка мне.. Гут. 7 котят по 3.50, канеш меня волнует шо ты за чмо. или я те на клык накидайу, или же ачачелло твое порву. а так все пучком. не сцы, падла. Сначала проскролил, каменты зачитать - количество букв слехка ужаснуло. Прочитал. Йопт! Чё так мало-та? шутю, Чехов. Атлична, ждём-с ищо. han на рота я твоей мамане уже накидал, мразота.. Интересно, и даже местами жизненно...с нетерпением ждем продолжения про сопровождение... Я конечно крестьянин, хуле там... Но вотку вишней люблю закусывать. А Хеннесси - черешней. Шыкалад пробовал, не помогает. ФС - прости! спасибо всем за отзывы. доктор ливсин, при всем, поверь, искреннем уважении - у меня совершенно нет цели описывать, как главный герой торчал. торчат многие, и кое-кто из них может и складывать слова. я стараюсь писать о тех людях, которые мне встречались. в этом смысле мне очень везло; именно поэтому, как мне хочется надеяться, эмоциональный посыл в каждой главе свой. вот подождите, после товарища учителя и его кошмарной тусовки будут описаны шабаши с музыкантами. Чехав! Сцуко, длинна пишыш. бля буду всётаки прочту, как ты торчал. Завтра на работе распечятаю. петя, там все-таки не про то, как торчал. лучшим комплиментом написанному будет, если ты скажешь, что почувствовал атмосферу этого рассказа - прохладу, нервы, улыбки одними губами, страх, переходящий в истерику, ночи и дни, меняющиеся местами по твоему желанию, лица-маски вокруг, и главное - постоянное ощущение того, что все это очень скоро и плохо закончится, но пока что - летим, и хуй на все. очень надеюсь, что сказал понятно. совсем не умею объяснять такие вещи. Chehov Мне писале Хоть я и не люблю, не то, что не люблю, не перевариваю такие вещи, эта меня зацепила. А кое-где я узнал и свои чувства. Я пишу всякую чушь, потому что не умею, не понимаю, как описать то, что пылает внутри меня, свои сомнения страхи, радости, передать все оттенки чувств, всю гамму переживаний. Вам это с легкостью доступно, снимаю шляпу. е адин таварищщ гаварил кагта очень приятно, спасибо. Мне было ещё приятней. Прочитал полкреоса. Затянуто для рассказа. А есле что-то бОльшее задумал, так и хорошо. Но ваще я не критег. да это будет не рассказ, это будет что-то длинное. там все еще впереди, то, что не со всеми бывает. я не очень быстро пишу, много переделываю, и все равно потом редактор нужен. чужое могу довести до ума, а свое - нет. Чехав Да не сцы я ... правда .. тарчю, но... рассказ завтра дачитаю... голову даю на абризание... Кстате, ридаки, ЧУГУНКЕНУ свабоду!!!! Он же художнег!!! А-ху-е-но, понравилось... полезу сейчас в файл к чехову и посмотрю не из-за его ли рассказа год назад я остался на ЛП. Стиль очень похож... Да, Ай Да Чехов! Сцукен Сын Пробрало до кончиков пальцев! Хоть я сам пока что не торчу... ЧЕХОВ НА ДОЛГО ПРОПАЛ - ТО???????????? ждем.. бля... чота пока не до творчества. тупо выживаю, сорри. Да, вот сейчас соглашусь с Русланом, проза у аффтора получается гораздо лучше столбиков. Чехов, ну нахуй, завязывай с рифмоплетством, не трать время на хуйню. Еше свежачок Жизнь будет прожита тем лучше, чем полнее в ней будет отсутствовать смысл.
Альбер Камю Однажды некоему молодому человеку характерной наружности по фамилии Шницель в городской больничке скорой помощи сделали срочное переливание крови, чтобы, не дай-таки Бог, не помер посреди своего здоровья (довольно известный врач-хирург в этом месте деликатно кашлянул и сказал: "Вернее сказать, ПОЛНОЕ срочное переливан... Укрылся тоской, занемог, занедужил,
отключил телефон и попрятал ножи. Я январскою чёрною, лютою стужей, обрубив все контакты подался в бомжи. Мне периною стала картонка в подвале, я свободен от кэша, любви и тревог. Пусть в ботинки бродячие кошки нассали, Я пожалуй не бомж.... Девочка Лола, а пьяная Лала
Любила график 7/0 Лола в подвале шприцы собирала А Лала брила висок Девочка Лола , А пьяная Ляля Любила смотреть в потолок Лола была не против халяля А Ляля сидит третий срок Девочка Лола, а пьяная Лили Играла в театре большом Лола нюхала свежие лилии Лала играла с ножом И нет ни Лолы ни Ляли ни Лили Все ноги уже давно сгнили Другое имя носили О дозе молили, казни просили .... Нашёл груздей я штук семнадцать
А может вовсе не груздей Грибами я решил питаться - Позвав изысканных друзей Поев груздей, друзья как птицы - Вонзились в чёрный потолок Василий стал дурЁн как пицца Олег раздулся сколько мог Семнадцать скомканных деталей Проникли быстро сквозь рассвет Открылись стены, с ними дали, И гор прекрасный силуэт А за горами, зачумлённый , Стоял огромный город Минск И таял в нём я окрылённо И кругл, и гладок был как диск<... Две пощечины…Именно столько получил сегодня студент третьего курса Сергей Лихачев. Одну пощечину ему дала судьба, когда он не вовремя вошел в мужской туалет, дабы спокойно искурить нечто, завернутое в потертую газетную бумагу. Зашел покурить, а увидел свою любимую женщину в крепких, отнюдь не скромных объятиях пятикурсника Скворцова, слывшего первым ловеласом факультета. Любимая женщина объятиям не противилась, и даже была немного раздражена тем, что Лихачеву так не вовремя вздумалось покурить....
|
ЗЫ. "правильно пить коньяк меня научил тоже слава". Блять, если правильно - то лимоном коньяк не закусывают. И виноградом тоже.