Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Литература:: - Кролики.Кролики.Автор: Трехглазый С. Проснулся я утром. Яркое солнце светило мне в глаза через тонкие прутья. Я находился в клетке, под моими лапами лежали прелые листья и затвердевшие орешки фекалий. Я был кроликом, сереньким и пушистым. Уже второй день. Не в силах повернуть время вспять. Позавчера я съел такое количество семян дурмана, что сместил свою точку осознания в животную область, стал кроликом. Чуть не обезумел, чуть не порвал свое новое тело на кусочки. Истекающего кровью меня нашел крестьянин. Небритый и пьяный, с улыбкой гнилых зубов. Он взял меня в руки и понес к себе домой, я не пытался вырваться – у меня не было сил. Он шел по знакомым тропинкам, и мне становилось невыносимо, я сходил с ума, понимая, что уже никогда не смогу пройти по ним сам. Желтые опавшие листья устилали ему дорогу и шуршали под ногами. Он принес меня к себе на двор, где воняло сырой перекопанной землей и недавно собранной капустой, посадил в клетку. Кроме меня в ней проживали-наращивали мясную массу еще два самца. Сразу же, как только крестьянин скрылся из виду, они стали злобно приглядываться ко мне и, кружась возле меня, словно голодные акулы, постепенно наступать. Я был не в силах что-либо предпринять. По-очереди они меня выебали, залив спермой мой пушистый окровавленный хвост. Потом начали меня грызть и раздирать тело острыми когтями. Они стояли ко мне задом и били меня задними лапами. Я умирал. Я видел как в самом верху клетки, под ее потолком летал обезображенный дурманом мой ангел-хранитель. Схватившись за голову, он не знал, что ему предпринять. Периодически он смотрел в мои уставшие затухающие глаза, и тогда я мысленно ему говорил: - Извини, я сам виноват, я знаю это, но, понимаешь, я хочу жить, так же как и любая тварь на этом свете. Спаси меня. Он отворачивался, начинал метаться под потолком, ударяясь своими смятыми крыльями об ржавое железо. - Я всю жизнь носил тебя вместе с носовым платком в сальном кармане. Извини. Помоги мне.-Ах вы, стервецы, - сказал показавшийся у клетки крестьянин. Глаза его смотрели в разные стороны, словно у курицы. Он был изрядно пьян. От него воняло дешевым алкоголем и сырыми яйцами. Он засунул руку в клетку, и кролики-самцы, почувствовав запах пота, начали лизать ему шершавые пальцы. Крестьянин улыбнулся, настроение у него было на подъеме. Он вынул меня из клетки, я взглянул наверх. Собирался дождь, в небе неслись серые комканые облака и летали обезумевшие от скорых морозов грачи. Откуда-то сбоку подошла женщина с грязными слежавшимися волосами. Она приблизила ко мне свое лицо, и я почувствовал запах ее гнилого дыхания. Я фыркнул в неё кровью. -Его надо зарезать, пока он сам еще не умер, - сказала она мужу. Мой ангел-хранитель врезался ей в глаз, но не смог причинить боли. Женщина отвернулась и уставилась на соседей, сгорбившихся над лопатами, вскапывающих свой удел пространства. Крестьянин отнес меня на холодный стол, стоявший под желтой яблоней. Я почувствовал гладь пластика, которым он был оббит, она показалась мне жесткой и неудобной. Крестьян оставил меня одного. Ангел-хранитель сел напротив. Он плакал, его невидимые слезы капали на стол и текли по нему до моих окровавленных лап, обжигая мне раны, заставляя меня чувствовать собственное тело. Я попытался их отодвинуть, невыносимая боль, распространившаяся по нейронам, ударила мне в мозг. Я закричал, но в пространство не вылетело ни одного звука, боль локализовалась внутри. На столе остался кровавый след. И тогда я нашел выход, нашел ту веревочку, взбираясь по которой смог бы вылезти на Свет Божий, остаться живым. Преодолевая боль, заглушавшую собой как фон все передаваемые конечностям сигналы, я стал писать на столе собственным телом. Задние лапы отказали и висели, будто чужеродные и привязанные. Я передвигался только на передних. Мне удалось написать SOS, что затратило 10 минут Земного Времени и оставшийся потенциал моих сил. Глупые воробьи, встряхивая периодически крылья, смотрели на меня как на сумасшедшего. Ангел-хранитель ликовал, в его глазах загорелся огонек - малейшая надежда на выживание в суровой действительности крестьянских предпочтений. Крестьянин пришел с огромным ржавым топором и с железным не менее ржавым прутком. Он прочитал надпись, и разум его помутился. Он попятился назад, несколько раз перекрестился, схватился за сердце и осел на асфальтной дорожке. Из дома выбежала жена. Подняв мужа, она позвала сына. Выбежавший сын с огромными зелеными глазами и веснушками на пол лица затащил крестьянина в дом. Я остался лежать на столе. Мне повезло. Через какое-то время пошел дождь, надпись растеклась и совсем скоро исчезла. Уже ночью, когда холод проник в каждую клетку моего мокрого организма, сын крестьянина вспомнил обо мне. Подошел к столу, выдыхая в меня струю табачного дыма. Стряхнул с моей мокрой шерсти несколько упавших листьев, взял на руки, отнес в пустую клетку, проржавевшую, с огромными дырами, накрыл какой-то грязной тряпкой. - Только не умирай, иначе мясо испортится, - прошептал он мне на ухо. Я закрыл глаза и уснул. Ангел-хранитель лег рядом. Проснулся я утром. Яркое утреннее солнце светило мне в глаза через тонкие прутья. Я находился в клетке, под моими лапами лежали прелые листья и затвердевшие орешки фекалий. Я был кроликом, сереньким и пушистым. Ко мне по асфальтной дорожки со стороны дома приближались Люди В Черном. Крестьянина в смирительной рубашке тащили в машину скорой помощи. Сын и женщина с грязными волосами плакали. Осеннее солнце согревало всех участвующих.… Ни одного соболезнующего. 2004г. Сергей Трехглазый. Теги:
0 Комментарии
#0 00:30 03-11-2004Трехглазый С.
Спасибо да что уж там...кхм гыы...трёхглазый ну и трава у тебя :) риспект Заябисъ Можно, конечно, докопаться, но пока не хоцца. В целом нормально, но в сравнении с теми, под кого закошено, не очень нормально. Класс. Ахуеннейше. Просто пиздец. Трехглазый, это лучшее что я у тебя читал. Это просто пидец. Спасибо тебе братуха. Блядь не удержусь перечислить от чего вставило: 1. Я видел как в самом верху клетки, под ее потолком летал обезображенный дурманом мой ангел-хранитель. 2. Он отворачивался, начинал метаться под потолком, ударяясь своими смятыми крыльями об ржавое железо. - Я всю жизнь носил тебя вместе с носовым платком в сальном кармане. Извини. Помоги мне. 3. Глаза его смотрели в разные стороны, словно у курицы. Он был изрядно пьян. 4. Глупые воробьи, встряхивая периодически крылья, смотрели на меня как на сумасшедшего. 5. не умирай, иначе мясо испортится, - прошептал он мне на ухо. Я закрыл глаза и уснул. Ангел-хранитель лег рядом. 6. Женщина отвернулась и уставилась на соседей, сгорбившихся над лопатами, вскапывающих свой удел пространства. Крестьянин отнес меня на холодный стол, стоявший под желтой яблоней. Трехглазый мастерски использует детали. Короче, риспек Панравелось.литературно,щетаю... Паходу Трёхглазый С. перешол с татжыкских на малдафские шышки. Трехглазый... бля скажи а вот кроме писания .. ты вообще еще чемнить занимаешся ... ну там работа .. семья .. телки? я аххуиваю от твоей плодовитости... причем нормального какчества... когда выдохнишся?? наркотеги не при чем. текст отличный Еше свежачок дороги выбираем не всегда мы,
наоборот случается подчас мы ведь и жить порой не ходим сами, какой-то аватар живет за нас. Однажды не вернется он из цеха, он всеми принят, он вошел во вкус, и смотрит телевизор не для смеха, и не блюет при слове «профсоюз»… А я… мне Аннушка дорогу выбирает - подсолнечное масло, как всегда… И на Садовой кобрами трамваи ко мне двоят и тянут провода.... вот если б мы были бессмертны,
то вымерли мы бы давно, поскольку бессмертные - жертвы, чья жизнь превратилась в говно. казалось бы, радуйся - вечен, и баб вечно юных еби но…как-то безрадостна печень, и хер не особо стоит. Чево тут поделать - не знаю, какая-то гложет вина - хоть вечно жена молодая, но как-то…привычна она.... Часть первая
"Две тени" Когда я себя забываю, В глубоком, неласковом сне В присутствии липкого рая, В кристалликах из монпансье В провалах, но сразу же взлётах, В сумбурных, невнятных речах Средь выжженных не огнеметом - Домах, закоулках, печах Средь незаселенных пространствий, Среди предвечерней тоски Вдали от электро всех станций, И хлада надгробной доски Я вижу.... День в нокаут отправила ночь,
тот лежал до пяти на Дворцовой, параллельно генштабу - подковой, и ему не спешили помочь. А потом, ухватившись за столп, окостылил закатом колонну и лиловый синяк Миллионной вдруг на Марсовом сделался желт - это день потащился к метро, мимо бронзы Барклая де Толли, за витрины цепляясь без воли, просто чтобы добраться домой, и лежать, не вставая, хотя… покурить бы в закат на балконе, удивляясь, как клодтовы кони на асфальте прилечь не... Люблю в одеяние мятом
Пройтись как последний пижон Не знатен я, и неопрятен, Не глуп, и невооружен Надевши любимую шапку Что вязана старой вдовой Иду я навроде как шавка По бровкам и по мостовой И в парки вхожу как во храмы И кланяюсь черным стволам Деревья мне папы и мамы Я их опасаюсь - не хам И скромно вокруг и лилейно Когда над Тамбовом рассвет И я согреваюсь портвейном И дымом плохих сигарет И тихо вот так отдыхаю От сытых воспитанных л... |