Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Литература:: - Бесконечный конвейер дерьма, ужаса и болиБесконечный конвейер дерьма, ужаса и болиАвтор: Абдурахман Попов RВ разгар культурной революции в Китае у нас одна баба сошла с ума от этого. От китайских перегибов. "Международной панорамы" насмотрелась. Усатый жирдяй внушил ей кое-что. Это был единственный убедительный мужик в её жизни. Нижняя часть мужика всегда была под столом, а верхняя раскрывала суть явлений. Раскрывала специально для этой бабы. Баба жила с матерью и раз в неделю с политическим обозревателем. Ничего особенного - раньше женщины даже рожали от телевизора. Ей стало казаться, что окружающие её люди - китайцы. Сограждане превращались в китайцев. Кроме ведущего телепередачи и её самой. А дома, в кресле под абажуром, каждый вечер поджидал Мао Цзедун, который был её матерью. Вскоре баба перестала понимать речь всех этих узкоглазых. В газетах печатали жуткие беспросветные иероглифы. Ведущего телепередачи заменили на китайца, тоже, кстати, усатого. Лишь отражение в зеркале оставалось русским. Эти скоты не оставили ей выбора и она убила молотком их великого кормчего. Того, что сидел в кресле. Это было чудесно. Как будто кончить одиннадцать раз подряд. Какое облегчение! Её поместили в психиатрическую больницу. Китайцы поместили её в психиатрическую больницу. Одному из санитаров приглянулась эта баба. Её глаза - как у кошки, которую ударили сапогом в брюхо. Или как у только что проснувшегося ребёнка, не важно. Санитар без любви баб не трахал. Ну, кроме жены, естественно. И в подсобке, перед тем, как кончить в эту бабу, он признался ей в любви на ушко. Потом, правда, отпустило его. Баба забеременела и родила в положенный срок. Санитар не спалился. Баба его не опознала - ведь китайцы все на одно лицо. Новорожденную забрали в дом малютки. И в один из весенних дней молодая мать перегрызла себе вены на запястье. Кое-кому пришлось ответить за это. Выговор с занесением, лишение премии, микроинфаркт. Прежде строго было. Селиван в свои тридцать пять проделал хрестоматийный путь ханурика. Он катился по наклонной и прикатился в родительский дом. Он жил на стариковские пенсии. А пил на пособие по безработице. Селиван не хотел работать. Он хотел не работать, и как можно дольше. Перед дверями отделов кадров он заправлялся семьсот семьдесят седьмым и закусывал тремя-четырьмя зубчиками чеснока. Селиван пыхтел в лицо тётке-кадровичке, и та, задержав дыхание, стремительно избавлялась от него. Селиван уходил с нужной записью в бумажке. Он продолжал тунеядствовать. Правительство выплачивало ему пособие. Кадровички могли дышать носом. Эта была гармония. Будь оно всё проклято. Потому что мать нашла ему работу. Поставила ультиматум. Грозилась перевести на сечку с ячкой. И вообще. Слёзы. Возьмись за ум, сынок. Честно веди образ жизни, дебил. А Селивана давно уже ничего не трогало. С четырнадцати лет. В четырнадцать лет он убил своего одноклассника. Его всё равно бы потом убили. После школы. Или может быть, даже по приговору. Или забили бы у подъезда. Так или иначе. Одноклассник устраивал чемпионаты страданий. На переменах он ходил с каким-то портативным аккумулятором и незаметно прикасался проводками к ляжкам девочек. Потом внимательно смотрел, как бьётся в истерике обмочившаяся первоклашка. Сохранял в сердце этот образ, любовно-кротко, в самой глубине. Потом пригодилось бы. В дежурство по столовке он раскладывал бутерброды. Он знал, за каким столом сидят девочки. В один из бутербродов он сморкался и прикрывал колбаской. Иногда такой бутерброд поедала симпатичная девчонка. "Меня прёт" - говорил одноклассник Селивану. Они были друзьями. И однажды он сморкнулся не в тот бутерброд. Его съела учительница, которая снилась Селивану через ночь. Он называл её "моя женщина". Когда он думал о ней, у него наворачивались слёзы. Одноклассник совершил вторую ошибку - поделился впечатлениями с Селиваном. Селиван немного подумал и попросил у него аккумулятор. Он зарядил его - ненавистью и постоянным напряжением. На перемене, в толчее, он подошёл к своему другу и воткнул провода ему в шею. У того оказался порок сердца. Никто ничего не узнал. Но Селиван с того дня перестал что-либо чувствовать. Как-то даже послал на хуй ту самую учительницу. Всё же Селиван вышел на работу - охранником на рыбный базарчик. Пить можно было. Непонятно, правда, кого следовало охранять. Тётки, торгующие рыбой, могли от кого угодно отмахаться. Причём, исключительно с помощью слов. Селиван ходил между рядами и отгонял мух. Не бей лежачего, короче. На базарчике побиралась какая-то полоумная. Селиван не мешал ей. Не гонял, как мух. Она была безвредная - подходила к торговкам, гнусавила -"Благословлю!" и махала перед собой рукой. За это ей перепадало кое-чего. А фамилия у неё была детдомовская - Подмосковнова. Жила она в платном туалете. Для чокнутой она устроилась неплохо. Уже целый месяц ничего не происходило. В Селивановой жизни и в мире. Может, наверху только. В глубинах космоса. А Селиван всё чего-то ждал. Возможно, вторжения, или фурункула. Любви, беспорядков. Чего-нибудь. У Селивана осталось только девятнадцать зубов. Но держались они крепко. Родители в своей двушке меряли друг другу давление. Сто десять на девяносто. И застывали у телевизора. Чёртовы Помпеи. Но однажды многое изменилось. То есть, это громко сказано. Ничего нового не произошло. Так, небольшая искра. Но всё же. Селиван зашёл в туалет отлить . Он отливал бесплатно. В туалете было тепло, и он заправлялся здесь портвешком из потайного кармана. Селиван стоял и метил в центр очка. Селиван держал свой семьсот семьдесят седьмой. Времени даром не терял. Он стряхнул, застегнулся и допил 0,7. Шагнул к выходу и столкнулся с побирушкой Подмосковновой. Он протянул ей пустую бутылку. Подмосковнова взяла её и улыбнулась. Она улыбнулась ему во все тридцать два. Селиван так и замер. Умирал ноябрь. Пахло битумом и возможным чудом. У побирушки были идеальные зубы - белее белого, без изъянов. Пальцы тебе откусит, запросто. Или чего другое. - Сколько тебе лет? - спросил Селиван. - Благословляю, - сказала побирушка и начала махать рукой. - Сними туфли, пожалуйста... Да не мои - свои, глупая. Селиван посмотрел на её ступни. Он влюбился в них. Отмыть бы ещё и жениться на них. Целовать ночами.Селиван почувствовал, первый раз за много лет. Жизнь наполняла его. Он взял Подмосковнову за руку и повёл домой свою женщину. В троллейбусе. Потом по улице. Мимо старух на лавочке. Мать открыла им дверь. - Она будет жить здесь, мама. Постой, а как тебя зовут, кстати? - Благословляю, - ответила Подмосковнова и подняла руку. Из туалета вышел отец, с газетой подмышкой. Медработник на пенсии. Он подошёл поближе, посмотрел внимательно, прошептал "Ёб твою ма...", пошатнулся и освободил жилплощадь. Теги:
11 Комментарии
Да. Тоже думаю, что загромоздил лишним. Но кое-где просвечивает тру-Попов Четаемо..+ Антион ты разбил мне сердце Антон, блять. ну чем я опять тебе блять??? нене всё хорошо извини отпиздить бы тебя мешалкой, сука Ладно. Дуэль на мешалках по-македонски. шансов у тебя нет я тебя наебу, благоверный а впрочем, ты слишком некрасив для дуэли. И потом - я мурза, а ты? хорошо чотам.. хорошо... ггг... тут тока врядли аккумулятор был.. скорее конденсатор.. с аккумулятора не попрыгаешь.. я чорный тотарен. не спорю. но ответ держать готов поставь плюсик, ата. да хуй тебе, кумык *ЭтО была гармония. прекрасно Сага. Не знаю, я весь текст зачел на одном дыхании. Ничего бы не выбрасывал. Вот название, как по мне, для такого текста длинновато. Имхо. Супер, конечно. три семерки, отдел кадров, перегар от лука с чесноком.. это автор так причудливо пазл складывает или совпадение? ну наверняка, папаня Селивана ёб мать Подмосковновой, а оне брат с сёстрой должноббыть... ишь автор как сюжет закручивает! но этот текст воспринимается как антитеза монтекрисовости Льва, Лаврайтера то бишь. можно талантливо песать о чем угодно, а пачимута у Абдурахмана из подстрочника назойливо лезет нищебродское мировоззрение. но пачиму, пачиму телескопом надо гвозди забивать или дерьмо размешивать?!! Абдурахман, уж не обессудь, "хто ты тибя я низнаю но щассе у нас впереди" спасибо прочитавшим будь ты проклят, кумык проклятый! беснуешься от зависти? нуну Мегашизофрения какая-то. Прости, Господи. Попов, ну могу я тебя несколько ненавидеть? конечно, святое дело - ненавидеть скромного, безответного труженика. Вежливый какой бля я бы тебя отпиздил, но ты слишком здоров физически Антон, тут одна красивая баба хочет тебе отдаться с потрохами, я ей адресок скинул, ты зайди глянь мне чтото совестно, брат Про обрезание и "бабу одну" - чепуха излишняя. Прочее все понравилось. Про Селиванова понравилось Рахман чтиво разливает по стопкам. Словно бухает с нами по маленькой. гармония! хороший Попов Абдурахман, у аккумулятора слишком слабое напряжение для таких эффектов. Скорее всего это был конденсатор и он заряжался от розетки - хватало на один удар током. Хоть я и почитатель, а истина дороже зазер.. вот ты короток что пенек, а доходит как до жырафы.. еще в 12 посте, об этом поминалось.. истина ему дороже. трушкин-конь стружкин пень Стёртый, я Абдурахману объяснил суть явления, а ты какую то хуйню накропал.. А что у тебя с речью, ты какой-то заикастый? А насчёт пенька - шалишь. Я рослый и статный: 187 см росту, 33 фунтов весу, ну и хуй у меня соответствующий этим идеальным пропорциям, так чтооо, пиздуй своей дорогой может показать какой ты рослый?... да у тебя нога тоньше моего запястья, хоть я и не вандам.. а суть явления была уже в 12 посте, чудик кривоногий.. кому тут нужны твои тупые объяснения о розетке.. ты по себе людей не суди, чучмек ты артезианский нормально. Читать удовольствие.Как всегда забористо, но не экстра-класс. Еше свежачок Я дам тебе себя в обиду -
играй, используй, забракуй… но только не люби для виду - пусть будет все по чесноку. Смотри насмешливо, блудливо, над ванной трусики суши… Вина осеннего разлива хлебнул я сдуру от души. Я протрезвею, может, к маю, но поскучаю без тоски - что ни случись , не проиграю, хотя играю в поддавки.... …ложью пахло и лимонадом,
в углу охуевала елка… девка кокетничала: Ну не надо… но всхлипнула и умолкла. А, была тут некая Жанна - снегурочка в макияже гот - сидела на лестнице, как долгожданный, новый астрономический год. Потом - в комнату раз, и come in оправила скромно платьице… Трамвая жду, мол… дала двоим - скоро гражданами обрюхатится.... Осень заткнёт листвой не один фонтан,
прохожих, меня, не живущего по соседству. Мёртвые правила падают за диван фантиками от конфет, истреблённых в детстве. С ужасом щупай пространство вокруг себя, словно был тренирован, натаскан, но в тапочках страха.... Мастера медведь съел. Натурально. Белый медведь . Потому что не нужно ходить туда, куда не нужно. Табличка висит. "Не ходить". Теперь где нового мастера искать. Медведь за него работать будет что ли. Услили ограждение. Периметр обнесли колючей проволокой.... |
но понимаю, что он бы по факту проиграл
так что....