Black Rat

На свалке было холодно, неуютно и, как назло, ни одной целой игрушки. Второй час голодная и уставшая Зоя бродила по источавшей зловоние «хлебной территории». Так когда-то прозвали свалку местные бомжи, с некоторыми из них Зоя дружила: играла в войнушку и в прятки, пока ее отец-алкоголик квасил с собутыльниками дома. Но месяц назад бомжи исчезли. На свалку перестали приезжать машины с «добром»....

– Доктор, я узнал его, вне сомнений это был он – КРАСНЫЙ КЛОУН. Вчера вечером, когда он подцепил на Васильевском спуске красивую и, совершенно очевидно, иногороднюю малолетку, я был неподалеку. Бедная девочка… она надеялась выйти замуж за богатого, нежадного, доброго и красивого, а главное богатого москвича. Таким он и был в тот вечер, по крайне мере внешне....

Изможденный, скрюченный в три погибели инвалид первой группы, житель блокадного Ленинграда Матвей Игнатьевич Голенищев кряхтя и охая тащил за собой старые санки. Ветер вдоль набережной был зол и беспощаден, скрипели старые полозья, костыли и растрескавшийся протез правой ноги. Голенищев закашлялся и опустился на снег. Мимо проехали груженные детскими трупами большие музейные сани. Их тащили несколько человек в заснеженных военных шинелях....

Рохман перестал орать, вытер вспотевший лоб и вынул свой вялый окровавленный член из пустой глазницы полноватого человека. Голый мужчина с выжженными глазами лежал на огромной железной койке. Его ноги и руки были привинчены колючей проволокой к спинкам кровати, а прыщавая посиневшая шея туго стянута серым жгутом. В беззубом рту безвинно замученного торчал английский портативный тайприкордер. Рядом с кроватью валялся еще теплый от недавней работы новый газосварочный аппарат «Сатурн»....

Осторожно кладу тетрадный листок на тумбочку. Катя уже спит. Ее бледное лицо после долгих недель мучительной болезни наконец обреТАЕТ маску спокойствия. Пушистый, подаренный мною котенок, тоже посапывает, уткнувшись носом в пучок рыжих, схваченных шелковой ленточкой, Катиных волос. За окном палаты густыми хлопьями валит искрящийся снег воспоминаний. Тех, в которых нет места медленно пожирающей хрупкое девичье тело болезни. Я вынимаю из своей пачки четыре сигареты и осторожно кладу их под Катину подушку....

Плюшевый медвежонок осторожно сполз с надоевшего постамента и спрыгнул на заставленный новогодними игрушками стол менеджера Зарецкого. Сам Зарецкий в это время спал под столом. Ему снились теплые Карибские острова и стоявшая на четвереньках секретарша Злата, обнаженная, с надетым на милую мордашку намордником. Медвежонок почесал ушибленную задницу и спустился со стола по блестящей гирлянде искусственных цветов....

Гнилое счастье ввалилось в 4етвертый барак на полусогнутых ногах. Веко откашлялось и выползло из-под окоченевшего за ночь эмбриона. Сухие секунды смочили ГорLо густой детской кровью. Сцеженная за ночь из немецких генераторов она была божественно вкусна и питательна.
– Хотите еще? – сказала маленькая девочка с обгрызенным хвостом и поцеловала меня в губы.
Правая часть её лица была щедро обуглена паяльной лампой....